На перекрестке судьбы - Бэгуэлл Стелла - Страница 17

• Предыдущая
• 17/33
• Следующая

Не пыталась! Да она делала все возможное и невозможное, чтобы отучить отца от бутылки и пробудить в нем любовь к ней, своей дочери. Но все усилия были напрасны. Она лишь навлекла на себя неприятности, которые до сих пор нависали над ее головой подобно мрачной грозовой туче.

— Я пыталась… Чего только я не делала! Но отец никогда не слушал меня. Он не хотел брать приемного ребенка, хотел произвести на свет собственного. Но был вынужден пойти навстречу матери — тяжелобольная, она не могла иметь детей, а очень хотела. Впоследствии он отомстил нам обеим, — с горечью заключила она.

— Теперь мне понятно, почему вы ненавидите этого человека.

Она его ненавидит? Ей хотелось верить, что на ненависть она неспособна. Но даже если и так, ее заслуживает не Лерой Уилсон, а Рекс О'Делл. Ведь свекор при малейшей возможности постарается отнять у нее все, что у нее есть, тогда как отец всего лишь питает к ней полное безразличие.

— Нет, я не питаю ненависти к Лерою, — со вздохом ответила она, засовывая руки в карманы шортов. — Но твердо знаю — нам с Сэмом следует держаться подальше от этого человека. А говорю я все это для того, чтобы вам стало понятно, почему я… почему я иногда так боюсь за Сэма. Он — вся моя жизнь.

Она, ясное дело, любит сына, иначе и быть не может, но так ли уж это хорошо? — подумал Чарли. Ей, молодой женщине, следует иметь собственные интересы, помимо Сэма. У нее должна быть своя жизнь, а она твердит, что вся ее жизнь — это Сэм.

Чарли задумчиво взял с блюда печенье.

— А Сэм знает, что у него есть дедушка?

— Да, он знает того дедушку, который живет в Амарилло. А моего отца никогда не видел, да и навряд ли увидит.

Это было произнесено таким мрачным тоном, что Чарли понял: отец Вайолет — сущий мерзавец. Ибо он был уверен, что она никогда не повернется спиной к человеку, если только он не нанес ей тяжкой обиды.

Такой, например, какую он нанес Вайолет сегодня. Это очень его огорчило. В то же время сейчас Чарли сердился в основном потому, что никак не мог понять, что именно привело ее в такую ярость. Не исключено, что он проявил чрезмерную горячность, но ведь время от времени это со всеми случается. Он никак не хотел причинить ей боль.

— Следовательно, ваш свекор в Амарилло по сути дела единственный ваш родственник?

— Да, — проронила Вайолет, не поднимая глаз от чашки кофе.

— Почему же вы не захотели там остаться? Ведь у вас наверняка там есть друзья?

Настойчивые вопросы Чарли не просто раздражали Вайолет — они пугали ее. Она не хотела вспоминать свою жизнь в Амарилло или думать о том, что могло бы произойти, останься она там. Ибо знала: Рекс законченный мерзавец. Если уж он чего захочет, обязательно добьется, неважно, какими путями. Пусть даже незаконными. А хочет он не больше не меньше как добиться опеки над внуком.

— Можете хоть на минуту забыть, что вы рейнджер? — мрачно поинтересовалась она, подняв голову. — Готова поспорить — вы даже ночью не расстаетесь со своей нагрудной бляхой.

Чарли ехидно улыбнулся.

— Может, так оно и было бы, да мне ее не к чему прицепить.

Вайолет умела читать между строк. Взглянув ему в лицо, она почувствовала, что краснеет.

— А на грудь? Шкура у вас жесткая, думаю, выдержит.

Она и моргнуть не успела, как он оказался рядом и притянул ее к себе.

— Что вы делаете? — прошептала она.

— Хочу вам кое-что показать, — произнес он угрожающе.

У Вайолет глаза полезли на лоб.

— Я не…

Слова застряли у нее в горле. Схватив руку Вайолет, он прижал ее к своей груди, и сердце ее застучало как бешеное.

— Так вы и в самом деле считаете, что шкура у меня жесткая?

Не только шкура, но и взгляд голубых глаз. У него вообще нет сердца.

— Вы ужасный человек! Отвратительный! В ответ на это на его лице появилась издевательская усмешка. Ах, как ей хотелось в этот миг залепить ему пощечину!

Чарли молча расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки и засунул внутрь руку Вайолет. Ощутив пальцами его теплую кожу, Вайолет закрыла глаза от наслаждения. Чувствовала, что постепенно слабеет. Еще чуть-чуть, и она потеряет сознание.

— Ну, моя шкура по-прежнему кажется вам жесткой?

— Дело не в шкуре, — тихо усмехнулась Вайолет, — а в том, что под ней.

— А что под ней, вы не знаете, — прищурился он. — И не узнаете никогда. Его слова разозлили Вайолет.

— Да меня это и не интересует! — выпалила она. — Вы, видно, считаете меня полной идиоткой.

— Нет, не идиоткой, а лгуньей.

Вайолет пронзил страх, она побледнела как полотно. Неужели он подозревает или даже знает, что она в бегах и пытается спастись?

— В чем же я солгала? — прошептала она.

— А вот в этом, — пробормотал он, наклоняясь к ее губам.

Вайолет от растерянности приоткрыла рот, и Чарли мигом этим воспользовался. Как и прежде, он вовсе не собирался ее целовать, но почему-то все же поцеловал. Но вовсе не потому, что был ослеплен гневом или выведен из равновесия ее идиотскими замечаниями. На сей раз ему просто хотелось ее поцеловать, доказав при этом, что и она хочет того же.

Вайолет, бессильно поникшая, как подсолнечник под палящими лучами солнца, с запрокинутой головой, была вынуждена ухватиться за рубашку Чарли, чтобы не упасть.

Но ей и в голову не пришло пытаться высвободиться из его объятий. Она с наслаждением вдыхала запах его тела. Близость Чарли опьяняла ее. Никогда и ни с кем она не чувствовала себя настолько женщиной. В этот момент каждая частица ее существа желала только одного — быть к нему как можно ближе.

Прошла не одна минута, прежде чем он отпустил ее.

— Вы очень хорошо знаете, что с удовольствием заглянули бы под мою шкуру. — Вайолет почувствовала его дыхание на шее. — Чтобы узнать, что меня заводит, а узнав, нажимать на нужные кнопки.

— Ах вот как! Значит, этим-то сейчас занимаетесь вы — нажимаете на нужные кнопки? — вскричала она, с трудом переводя дыхание от возмущения.

Он нежно провел пальцами по ее лицу и волосам, затем перевел потухшие глаза на лицо Вайолет.

— Нет. Но, увидев, что вы живете лишь ради Сэма, я захотел напомнить вам, что вы женщина.

— А я начинаю думать, что, работая рейнджером, вы разучились вести себя как полагается.

Ноздри Чарли раздулись.

— Но ведь вам нравится, как я веду себя с вами.

И он, нагнув голову, приблизил к ее губам свои настолько, что его теплое дыхание обдало ее щеки. Вайолет пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не потянуться к нему, не припасть губами к его губам.

— Может, и нравится. Но этого недостаточно для того, чтобы быть настоящим мужчиной.

Еще несколько секунд она оставалась в его объятиях, наблюдая, как в голубых глазах нарастает изумление, затем выскользнула из его рук и выбежала из кухни.

Сраженный таким неожиданным отпором, Чарли, молча проводив глазами Вайолет, еще некоторое время продолжал стоять на том же месте. Прошло несколько минут — и до него донесся ее голос со двора. Она разговаривала с Сэмом. Он тяжело вздохнул.

Что ей, черт побери, известно о мужчинах? И о нем, в частности? Да ничего. И хорошо, пусть так оно впредь и остается. Она может сколько угодно унижать его самолюбие — это все же намного лучше, чем позволить ей разбить его сердце.

Чарли никогда бы не подумал, что ребенок способен задавать так много вопросов. Сэм же на протяжении всего пути буквально засыпал его вопросами. И самым странным было то, что Чарли не всегда знал на них ответы. Пытаясь отвлечь Сэма, он обращал его внимание на цветущий шалфей, разные травы, яркие цветы на колючем кактусе. Над пустыней горного округа Линкольн недавно пролились долгожданные весенние дожди, и результаты не замедлили сказаться. Ранчо Парди превратилось в настоящий цветущий сад.

С тех пор как Чарли стал техасским рейнджером, отец сделал его совладельцем ранчо. Чарли очень давно мечтал об этом и по-настоящему гордился доверием отца. И хотя по работе Чарли намного больше времени проводил в Техасе, родным домом он считал и всегда будет считать только этот уголок земли.

• Предыдущая
• 17/33
• Следующая