Дитя понедельника - Бэгшоу Луиза - Страница 40

• Предыдущая
• 40/102
• Следующая

— Почему?

— Ты должна показывать свои ноги. Они у тебя приличные. — Лицо Джанет, когда она это говорила, было очень серьезным. — А еще в этом платье у тебя нет талии.

— У меня и без платья талии нет.

— Так ее можно создать даже из ничего. — Джанет осуждающе покачала головой.

— Ты что, Господь Бог, чтобы создавать? — поинтересовалась я насмешливо. — Слушай, это мое тело. Самое лучше, что я могу сделать, — это носить что-то консервативное, раз уж природа наделила меня такой фигурой.

— Консервативное! Скажи лучше: неброское.

— Классическое!

— Скучное!

— Нейтральное, — настаивала я.

— Мерзкое, — назвала вещи своими именами Джанет. — Анна, я собаку съела на моде, ты же знаешь. Ты зря себя уродуешь. В пятницу мы поедем по магазинам и купим тебе несколько новых шмоток. На вечеринке у Чарлза ты будешь выглядеть лучше, чем сейчас.

— Едва ли я могу выглядеть лучше.

— Ты будешь красавицей.

— Скорее, чудовищем!

— В таком платье — точно! — едко заметила Джанет. — Послушай, доверься мне. Я превращу тебя в королеву.

— Это невозможно.

— Просто скажи «да». — Джанет умоляюще сложила руки. Бросив взгляд на часы, я поняла, что пора выходить.

— Ладно, у меня нет времени на споры. За шмотками так за шмотками. Подай мне туфли, пожалуйста.

Джанет наклонилась за моими лодочками.

— Они такие дурацкие, — не преминула заметить она, — что меня сейчас вывернет. Правда, для такого мерзкого платья они подходят.

Воодушевленная таким комментарием, я отправилась на Итон-сквер. Я даже решила взять такси, заплатив целых двенадцать фунтов. В такой день грех ехать на свидание в подземке. Тем более что мне увеличили оклад. Тридцать тысяч — это вам не шутки!

Когда я оказалась возле нужного мне дома, я немного растерялась. Никаких швейцаров, никаких кожаных диванов и кадок с цветами в вестибюле — ничего из этих щегольских штучек большого Лондона. Квартира Чарлза располагалась в старом здании с элегантным фасадом и страшными старинными лифтами — теми, в которые входишь и закрываешь за собой дверь (я всегда боялась этих клеток). По мне, каждый камень подобных зданий гораздо больше говорит о богатстве, чем все эти современные дисплеи и бессмысленные скульптуры. И не просто о богатстве. Об огромном богатстве. О таких деньгах не нужно кричать на весь свет, поражая диковинной отделкой и причудливыми декорациями. Их видно невооруженным глазом.

Теперь я понимаю, почему за Чарлзом бегают охотницы за приданым. Многие мужчины его положения сталкиваются с подобными проблемами. Правда, большинство из них выбирают девицу попривлекательнее и тащат в постель, чтобы лет через пять сменить на другую, помоложе.

— Это и есть твой дом? — спрашиваю я Чарлза, входя.

— Да. — Он оглядывается. В глазах его смесь смущения и гордости.

Помещение выглядит значительно лучше, чем я могла себе представить. На обоях из красной парчи гравюры, изображающие сцены охоты, кое-где картины, написанные маслом (не слишком много — в самый раз), на полках статуэтки, не кичливые и словно поставленные случайно, а не ради декоративного эффекта). У дальней стены настоящий камин с горкой золы и кочергой. На каминной полке несколько карточек с приглашениями. Огромный шкаф с книгами, довольно потрепанными. Циновки из сизаля на полу, в центре комнаты персидский ковер с невероятно густым ворсом. Два кожаных кресла цвета бургундского, журнальный столик с витыми ножками. Единственная дань современности — огромный плоский телевизор на стене и ультратонкий ноутбук на рабочем столе, заваленном бумагами и папками. Судя по всему, именно здесь и создавал Чарлз свою книгу.

— Прости, здесь немного не прибрано, — оправдывается Чарлз. — Но домработница придет только завтра.

— Ты бы мою комнату видел, — говорю я. На самом деле моя комната — образец порядка. Во-первых, она слишком маленькая для того, чтобы ее захламить. Во-вторых, если я не буду следить за порядком в своих бумагах, то скоро не смогу найти ни одного нужного сценария. А это было бы катастрофой!

Я борюсь с внезапным чувством неприязни, возникшим у меня, когда Чарлз упомянул домработницу. Мои чувства либерала и социалиста требуют осудить его за эксплуатацию чужого труда.

Вот ерунда-то! Да если бы у меня была такая квартира, где только гостиная занимает столь огромную площадь, я сама наняла бы домработницу!

— Значит, здесь ты работаешь? — спрашиваю я и тотчас раскаиваюсь в выборе темы.

— Да, тут я писал свою книгу. — Чарлз с надеждой смотрит на меня. — Что-нибудь скажешь о ней?

— Я… все еще читаю. Меня отвлекает основная работа, чтение «Мамаши невесты» и прочее. Твоя книга намного сложнее и глубже моих обычных материалов, на нее нужно время. — Насчет времени я ничуть не вру — мне потребовалось полдня, чтобы осилить первые две главы.

— О да, — согласно кивает Чарлз. — Она и в самом деле трудная. Ее нужно пропустить через себя, чтобы понять.

— Да-да, ты прав. — Я натянуто улыбаюсь. — У тебя отличная квартира.

Чарлз смотрит на меня с подозрением, но, очевидно, не углядев в моих глазах алчного блеска, смягчается.

— Здесь две спальни, — доверчиво говорит он. — Можешь одну занять, я тебе доверяю.

— Да ты что! Мы едва знакомы! — Довольно забавно, правда? — С чего бы мне перебираться к тебе?

Сказав это, я понимаю, что скоро мне предстоит порвать с Чарлзом. Конечно, Чарлз мне нравится, но он явно ждет от меня большего, и это ужасно. Конечно, я могла бы обманывать себя, говоря, что мне просто жаль Чарлза, но на самом деле он действительно мне нравится. Чарлз умеет ухаживать. С ним довольно комфортно. Наверняка весь вечер он будет поддерживать приятную беседу, понимая, что у меня был тяжелый день. Чарлз — первый мужчина, который делает мне комплименты, называя красивой. Иногда приятно услышать даже такую откровенную ложь.

Но все происходящее нечестно: я делаю вид, что заинтересована в наших отношениях, но ведь это полная чушь. Я и Чарлз — ха, это так же невероятно, как то, что я смогла бы сделать карьеру балерины! Просто встречаться с Чарлзом так здорово. У меня появился шанс узнать, как себя чувствуют те девушки, за которыми ухаживают богатые, обходительные мужчины.

Могу поклясться, что той же Шарон никогда не доводилось ужинать в ресторане отеля «Савой»! Наверняка она никогда не получала таких огромных букетов роз, а если и получала, то уж точно не столь дорогих.

До чего же было приятно утереть всем в офисе нос! Вот бы Чарлз еще раз прислал мне цветы или конфеты. И пусть почаще звонит, я же вижу, как прислушиваются мои коллеги. Да что там! У них уши тут же превращаются в локаторы, готовые ловить каждое слово.

Черт, хватит! Все это несправедливо по отношению к Чарлзу.

— Прости, — говорит меж тем Чарлз. — Просто я привык, что в этой квартире девушки теряют голову.

— Это не про меня, — беззаботно замечаю я. — Я хочу добиться всего сама. Хочу сделать блестящую карьеру, понимаешь?

— Да. — Вижу в глазах Чарлза обожание. — Ты молодец, и мне кажется, ты далеко пойдешь. Я так рад, что тебя повысили, дорогая!

При этих словах мне становится еще хуже. Я не должна пользоваться Чарлзом, как другие его подружки! Конечно, мне нужны не его деньги, но все равно это нечестно. Нужно признаться ему, что ничего у нас не получится, что наши отношения обречены.

— Я хочу представить тебя своим друзьям, — говорит Чарлз. — Они постоянно расспрашивают меня о тебе.

— Представить своим друзьям? — переспрашиваю с паникой в голосе. — Я думала, что мы поужинаем вдвоем. Я не знала, что будет кто-то еще!

— Нет-нет. Я имел в виду субботу, вечеринку в Честер-Хаусе, ты не забыла?

— Ах это! — говорю я с облегчением. — Нет, не забыла. Ну вот, дождалась! Надо было порвать с ним раньше! Как я могу теперь подставить Чарлза и не явиться на вечеринку, если он пообещал всем, что я там буду? Бедняга, в каком неловком положении он тогда окажется. Я не могу его подвести.

• Предыдущая
• 40/102
• Следующая