Теория справедливости - Ролз Джон - Страница 27

Весьма нежелательно использовать одно и то же имя для совершенно разных вещей. Принцип различия является весьма специальным критерием: он применим, главным образом, к базисной структуре общества, через репрезентативных индивидов, чьи ожидания должны оцениваться индексом первичных благ (§ 15). В добавление к этому, именование принципа различия критерием максимина могло бы привести к неверному предположению, что основной аргумент от исходного положения в этом принципе выводится из предпосылки об очень большом неприятии риска. Между принципом различия и таким предположение и в самом деле существует некоторая связь, но экстремальный подход к риску при этом не постулируется (§ 28). В любом случае, есть множество рассмотрении в пользу принципа различия, в которых неприятие риска не играет вовсе никакой роли. Таким образом, самое лучшее — это использовать термин «критерий максимина» только лишь для правила выбора в условиях неопределенности.

Сейчас я хочу прокомментировать вторую часть второго принципа, теперь понимаемого в качестве либерального принципа честного равенства возможностей. Его не нужно в этом случае путать с понятием карьер, открытых талантам. Не нужно и забывать, что поскольку он связан с принципом различия, его следствия совершенно отличны от либеральной интерпретации взятых вместе двух принципов. В частности, я хочу далее показать (§ 17), что этот принцип нельзя обвинить в том, что он ведет к обществу, где главную роль играют заслуги. Здесь я хочу рассмотреть несколько другие вопросы, особенно вопрос отношения принципа к идее чисто процедурной справедливости.

Однако сперва я хотел бы заметить, что причины требований открытых положений не сводятся только, или в основном, к эффективности. Я не утверждал, что должности должны быть открыты, если на самом деле каждый выигрывает от такого устройства. Вполне можно улучшить ситуацию каждого приписыванием определенной власти и выгод положениям, вопреки тому, что при этом некоторые группы будут исключены из них. Хотя доступ к должностям при такой ситуации будет ограничен, вероятно, они все же смогут привлекать сверхталантливых людей и поощрять лучшее исполнение работы.

Но принцип открытых положений запрещает возникновение такой ситуации. Он выражает убеждение, что если бы некоторые места не были открыты всем на честных основаниях, те, кому они не достались, имели бы право чувствовать себя несправедливо обойденными, даже если бы они выиграли от больших усилий тех, кому эти места позволено занимать. Их жалобы были бы оправданы не только потому, что эти люди были лишены внешнего вознаграждения должностью, но и потому, что они были лишены возможности внутренней самореализации, которая является результатом искусного и истового исполнения общественного долга. Они в этом случае были бы лишены одной из основных форм человеческих благ.

Я говорил, что базисная структура есть первичный субъект справедливости. Конечно, любая этическая система осознает важность базисной структуры как субъекта справедливости, но не все теории одинаково расценивают эту важность. В справедливости как честности общество интерпретируется в качестве кооперативного предприятия во имя взаимной выгоды. Базисная структура — это публичная система правил, определяющих схему деятельности, которая приводит людей к совместным усилиям для произведения большей суммы выгод и приписывания каждому признаваемых требований в дележе продукта. Человек опирается на то, что публичные правила говорят ему по поводу его действий, а правила зависят от того, что он делает. Получающееся распределение есть результат выполнения требований, определяемых тем, что человек решает делать в свете этих законных ожиданий.

Эти рассмотрения предполагают идею долевого распределения (distributive shares) как чисто процедурной справедливости14. Интуитивная идея заключается в таком устройстве социальной системы, когда результат справедлив независимо от того, каким бы он конкретно ни был, по крайней мере, пока этот результат находится в допустимых рамках. Чисто процедурная справедливость лучше всего понимается через сравнение с совершенной и несовершенной процедурной справедливостью. Для иллюстрации первой рассмотрим простейший случай честного дележа (fair division). Некоторое число людей должно разделить торт: если предположить, что честный дележ — это поровну, то какая процедура, если таковая имеется, даст такой результат? Если оставить технические детали в стороне, очевидное решение состоит в том, чтобы торт делил один человек и получал бы свой кусок последним, в то время как другим позволено было брать свои куски до него. Он делит торт поровну, так как на этом пути ему гарантирована наибольшая из возможных долей. Этот пример иллюстрирует две характерные особенности совершенной процедурной справедливости. Первая: имеется независимый критерий того, что такое честный дележ, критерий, определяемый отдельно и до процедуры, которая за этим следует. Вторая: возможно изобрести такую процедуру, которая наверняка даст желаемый результат. Конечно, здесь делаются определенные предположения, например, что выбранный для дележа торта человек может делить поровну, и что он захочет самый большой из возможных вариантов кусок, и пр. Но мы можем игнорировать эти детали. Существенно тут то, что есть независимый стандарт для решения того, какой результат и какая процедура, ведущая к этому результату, считаются справедливыми. Довольно ясно, что совершенная процедурная справедливость редка, если вообще возможна, в случаях, где большую роль играет практический интерес.

Несовершенная процедурная справедливость представлена уголовным судом. Желаемый результат тут заключается в том, что подозреваемый должен быть провозглашен виновным, если и только если он совершил проступок, в котором обвиняется. Судебная процедура оформлена так, чтобы установить истину в этом отношении. Но кажется невозможным изобрести такой закон, чтобы соответствующие правила в его рамках всегда вели к правильному результату. Теория суда проверяет, какие процедуры и правила свидетельствования и т. п. наилучшим образом приспособлены для целей, совместимых с другими целями закона. Разумно ожидать от самых различных видов слушаний дел в суде при различных обстоятельствах, что все они приведут к правильным результатам, если не всегда, то, по крайней мере, в большей части случаев. Суд есть пример несовершенной процедурной справедливости. Даже если строго следовать закону и вести дело честно и правильно (с соблюдением норм), мы можем получить неверный результат. Невиновный человек может быть провозглашен виновным, а совершивший преступление окажется на свободе. В таких случаях мы говорим о судебной ошибке: несправедливость есть результат не человеческой ошибки, но результат случайного стечения обстоятельств, которые одерживают верх над законом. Характерной особенностью несовершенной процедурной справедливости является то, что в то время как есть независимый критерий правильности результата, не существует возможной процедуры, которая наверняка вела бы к нему.

В противоположность этому чистая процедурная справедливость получается тогда, когда нет независимого критерия правильности результата: вместо этого имеется правильная или честная процедура, такая, что результат, каким бы он ни был, скорей всего правилен или честен, при условии, что процедуре следуют правильно. Ситуация иллюстрируется азартными играми. Если некоторое число людей вовлечено в честное пари, распределение денег после последней ставки честно, или, по крайней мере, не нечестно, каким бы оно ни было. Я предполагаю здесь, что честное пари — это такое, где имеется нулевое ожидание выигрыша, где пари заключаются добровольно, никто не жульничает, и так далее. Процедура заключения пари честна, и люди следуют ей свободно, при условии, что пари честно. Таким образом, сопутствующие обстоятельства определяют честную процедуру. Результатом серии честных пари может быть любое распределение наличности, которая составляла исходную сумму денег у индивидов. В этом смысле все эти конкретные распределения равно честны. Отличительной особенностью чисто процедурной справедливости является то, что процедура определения справедливого результата должна осуществляться реально, поскольку в этих случаях нет независимого критерия, по которому некоторый результат может быть объявлен справедливым. Очевидно, что мы не можем объявить определенное состояние дел справедливым только потому, что оно достигнуто честной процедурой. Это завело бы слишком далеко и позволило бы считать почти всякое распределение благ справедливым или честным, так как оно могло оказаться таким же, как в честном ведении азартной игры.