Арсенал-коллекция, 2012 №05 (5) - Автор неизвестен - Страница 20

14 марта в Темрюке в результате атаки с малой высоты бомба попала в носовую часть лихтера «Tina-5». Судно село носом на грунт. С большой долей вероятности это работа или шестерки «илов» 216-й сад (наблюдали попадание в «большой пароход»), или такой же группы 230-й шад (по докладам летчиков, потоплены две баржи).

В этот же день в 17.30 по берлинскому времени во время налета на Камыш-Бурун бомба попала в склад боеприпасов Люфтваффе. Сдетонировали семь тысяч артиллерийских выстрелов калибра 88 мм, 1600 — 105-мм и шестнадцать 1000- кг авиабомб. Получили повреждения здания береговой базы десантных судов. Два парома типа «Зибель», принадлежащих Люфтваффе, вышли из строя на несколько суток вследствие попаданий авиабомб. Возможно, в этом случае в немецкие документы вкралась ошибка и речь идет о предыдущей ночи. Тогда это успех какого-то из семи флотских Ил-4, бомбивших Камыш-Бурун в ночь на 14 марта. По возвращении экипажи доложили о сильном взрыве и большом пожаре в порту.

16 марта атаке подвергся сторожевой катер «Twee». Бомба с советского самолета попала в него в момент прохождения подходным каналом Темрюка. Катер затонул. 21 марта в результате налета на Керчь 8 человек погибли и 10 были ранены.

Немецкий паром «Зибель» 

22 марта на подходе к Тамани в 15 часов по берлинскому времени был атакован конвой, состоящий из лихтера L34 грузоподъемностью 800 тонн и буксирного парохода «Braunkohle 8». От прямого попадания авиабомбы лихтер загорелся и взорвался. Вместе с ним погибло 255 тонн фуража, 246 тонн боеприпасов, 112 тонн сена и 24 тонны машинного масла. Из числа находившихся на судне восемь человек пропали без вести. В этой же атаке получила прямое попадание БДБ F-331. Осколками были повреждены буксир и штурмбот. Судя по всему, это работа четырех Ил-2, прикрываемых восьмеркой Як-1. На отходе группа была атакована четырьмя Ме-109. В результате воздушного боя с «мессершмиттами» был потерян один штурмовик и один истребитель прикрытия.

Насколько полно были использованы возможности авиации Черноморского флота для решения такой важной задачи, как срыв немецких морских перевозок? К сожалению, следует отметить, что должного массирования сил для этого сделано не было. Удары, как правило, наносились небольшими группами, одновременно по большому числу целей. Это приводило не только к низкой эффективности налетов, но и к потерям от истребительной авиации и зенитной артиллерии противника. Так, 29 марта из двух групп штурмовиков (пять и шесть машин) было потеряно семь самолетов Ил-2 и один истребитель прикрытия.[2 Хроника ... — С.193]

К минным постановкам в Керченском проливе авиация Черноморского флота приступила 26 февраля. По данным М.Э. Морозова, самолеты-миноносцы базировались на аэродром Геленджик. С него четверка «илов», выделенных для решения этой задачи, могла совершить два-три вылета за ночь.[3 Морозов М.Э. Указ. соч. — С. 38] Сразу отметим, что за исключением 26 февраля, таких по меркам операции массированных вылетов самолеты-миноносцы больше не совершали. Тем не менее благодаря сочетанию благоприятных факторов советские минные постановки нанесли противнику чувствительные потери.

24 февраля БДБ F-143, имевшая на борту 34 мины типа UMA, затонула после подрыва на мине южнее Эльтигена, погибли 12 человек. Эта БДБ, хотя и погибла в интересующий нас период, но, безусловно, должна быть отнесена на счет постановок 1942 года.

26 февраля паром типа «Зибель» получил повреждение от взрыва мины и вернулся в Керчь. 1 марта в 10.40 восточнее Еникале рядом с саперным катером взорвалась мина, катер был поврежден, один человек погиб, шесть получили ранения.

Тяжелые потери немцам принесла гибель на мине 6 марта парома «Зибель» SF219. Паром перевозил около шестидесяти человек личного состава II дивизиона 150-го артиллерийского полка и 150-й санитарной роты. Кроме того, на борту находились 23 повозки и 51 лошадь. В результате взрыва погибли четыре человека, около тридцати пропали без вести, еще 21 военнослужащий был ранен.

9 марта в 06.30 у южной оконечности косы Чушка подорвалась БДБ F-371. Весь экипаж в количестве 12 человек погиб. Причиной гибели стал выход корабля в условиях плохой видимости с фарватера. Впрочем, как показали дальнейшие события, и на тщательно контролируемых фарватерах немцы несли потери.

14 марта на рекомендованном фарватере затонула после подрыва на мине БДБ F-136, шедшая в балласте. Из 17 членов экипажа смогли спасти только двух раненых.

15 марта БДБ F-475, стоя на якоре в Керченском проливе, несла службу в качестве поста противоминного наблюдения.

Но стоило барже сняться с якоря и дать ход, как почти сразу же, в 06.30, раздался взрыв. Из состава экипажа шесть человек погибли, семь были спасены.

4 апреля в 05.45 у южной оконечности косы Тузла подорвался на мине паром «Зибель». Ввиду того, что взрыв мины произошел на некотором расстоянии от него, паром не затонул, а был отбуксирован в Камыш-Бурун.

Всего с 26 февраля по 2 апреля ВВС ЧФ выставили в Керченском проливе 86 мин.[1 Действительно ли было выставлено 86 мин, однозначно утверждать сложно. Дело в том, что по другому, также абсолютно официальному источнику (Боевая деятельность авиации ВМФ. Часть III — М., 1963 — С. 192), было выставлено всего 73 мины. А собственный подсчет авторов по «Хронике...» дает еще меньшую цифру — 62 мины с 26 февраля по 28 марта.] Из числа поставленных мин 37 были донными неконтактными (магнитными) английскими A.Mk.IV и 49 — отечественные якорные АМГ-1. Судя по всему, самой крупной постановкой была первая, 26 февраля, когда восемь Ил-4, сделав 13 самолето-вылетов, выставили 12 мин.[2 Хроника... — С. 137] В дальнейшем число мин, выставленных за ночь, не превышало шести. С начала апреля постановки почти прекратились, что, конечно же, значительно облегчило жизнь противнику.

На этих минах погибли или получили повреждения шесть или семь кораблей противника. Почему «или»? Исключительно потому, что, казалось бы, педантичные немцы на поверку не так уж и педантичны. Речь идет об эпизоде с паромом «Зибель» 4 апреля. Выше приведена наиболее предпочтительная «минная» версия этого события. Фактически, в одном немецком документе приведена именно эта версия, во втором сказано, что паром только получил незначительные повреждения, но ничего не говорится о его буксировке, в третьем вообще нет никаких упоминаний об этом эпизоде.

А-20 «Бостон» из 366-го отдельного разведывательного авиационного полка. Аэродром Пашковская на Кубани. 1943 г.

Мина АМГ-1 на воде после постановки с самолета Ил-4 

Снова надо признать, что, если бы авиация ЧФ проводила минные постановки целеустремленней, потери противника были бы значительно больше и перерывы в снабжении — более длительными и чувствительными для немцев. Минное оружие, как никакое другое, подвержено закону больших чисел. Чем больше мин поставим, тем больше вероятность того, что вражеский корабль на них подорвется. И здесь, вопреки расхожему мнению, но в полном соответствии с практикой, не имеет такого уж принципиального значения техническое совершенство используемого оружия.

Надо отметить, что участие надводных кораблей ЧФ в борьбе с немецкими морскими перевозками не ограничилось только выходами в блокадный дозор. В ночь с 27 на 28 февраля восемь торпедных катеров в сопровождении сторожевого катера вышли в набеговую операцию против порта Камыш-Бурун. Два катера достигли цели и разрядили свои торпедные аппараты по причалам порта.[3 Хроника ... — С. 139-141] Аналогичная операция была проведена в ночь на 12 марта.[4 Хроника ... — С. 159—161]

В этой связи возникает закономерный вопрос: раз катера смогли проникнуть достаточно глубоко в Керченский пролив, то что им мешало сделать то же самое, но только с минами на борту? Тем более что у Азовской флотилии имелся большой опыт минных постановок с катеров в кампанию 1942 года. Тем самым немцы получили бы еще одну головную боль в виде более точных по месту минных банок, выставленных с катеров. Использование же торпедного оружия кораблями советского ВМФ, к сожалению, нельзя отнести к числу наиболее блистательных страниц истории нашего флота.