Взмах чёрного крыла - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 3

— Я тоже, — пробормотала я, вглядываясь в улицу через окно.

Птицы так и не появились. Помыв кружку, пошла ложиться спать. Завтра с утра я хотела самостоятельно заняться поисками брата с небольшим отрядом из друзей Мина. Для начала стоилопрочесать дорогу от магазина до дома, может, полиция что-то упустила.

Я решила спать в комнате брата, не сумев уснуть на своей кровати. Здесь царил беспорядок, который присущ любому ребёнку. Полки завалены игрушками и книгами. На стенах плакаты с любимыми героями. Я взяла в руки фоторамку. На снимке мы с братом обнимали маму с двух сторон и целовали её в щёки. А мама смеялась. Я очень любила этот снимок, сделанный перед моим выпускным балом. Как же это давно было, больше года назад. Моя беззаботная жизнь осталась в том времени. Сейчас я загружена своими проблемами взрослой жизни: учёба, работа. Даже на выходные не могу выбраться. Взглянула на себя в зеркало, сравнивая со снимком — я изменилась, хотя пижамная туника до сих пор была в самый раз.

Грустно вздохнув, забралась под одеяло и выключила ночник.

— Я обязательно тебя найду, Мин. Клянусь, — шепнула я в пустоту.

Я стояла возле свежей могилы с именем моего брата, кутаясь в чёрное осеннее пальто, не спасающее от холодного декабрьского ветра, который пронизывал меня до самых косточек. На могилах лежал снег, свежий, белый, падающий с неба из густых серых туч, низко проплывавших над самыми верхушками деревьев.

Я часто моргала, так как снег опускался на ресницы и мешал смотреть. Чёрная земля была усыпана белыми лилиями, снег таял, опускаясь на ещё тёплую землю.

— Нет, не может быть, — не верила я своим глазам. — Мин жив! Он не умер! Я не верю! — кричала я, бросая вызов самому небу.

Неожиданно над головой раздался пронзительный крик вороны. Она спланировала на соседнюю могилу, уселась на каменный крест. Затем ещё одна примостилась рядом с ней. Я оглянулась — вокруг меня были вороны. Они сидели на каменных монументах и крестах. Они смотрели на меня, а меня сковывал ужас.

— Кыш! — крикнула я на них, давя в себе панику. Это просто птицы. Глупые птицы, но отчего же мне было так страшно? — Кыш! — повторила и махнула рукой.

В ответ птицы закаркали и, взлетая, набросились на меня. Я прикрыла руками голову, чувствуя, как острые когти дёргают меня за волосы, как они готовы разорвать меня в клочья, цепляясь за ткань пальто.

— Нет! — крикнула я в страхе и проснулась вся в поту.

Села на кровати, оглядела комнату брата. Мне впервые приснился кошмар. За окном что-то мелькнуло. Но я боялась подойти к нему и выглянуть на улицу. Свет от уличного фонаря слабо светил, и была ещё глубокая ночь. Я укуталась в одеяло с головой, понимая, как чувствовал себя Мин, когда ему снились такие сны.

Полежав некоторое время, прислушиваясь к звукам с улицы, не выдержала и сбежала из комнаты. Сон не шёл, и было одно простое, но проверенное средство — горячее молоко. После него я всегда быстро засыпала. Я сидела за столом на кухне, с почти пустой кружкой, когда ко мне присоединилась мама.

— Не спится? — обеспокоенно спросила она.

Я кивнула, не желая признаваться в том, что мне приснилось. Я не хотела верить, что Мин умер. Нет. Я непременно его найду. Раз в Уиллмаре его нет, значит, надо искать здесь. Ведь не мог ребёнок испариться, должен же хоть кто-то что-то видеть. Хотя, наверное, я просто мечтала о чуде.

— Меня тоже мучает бессонница с того момента, как пропал Мин. Всё кажется, что я усну, а он вернётся. Будет стучать в дверь, а я не услышу.

— Можешь смело спать, — ответила ей, обнимая за плечи. — Я покараулю, всё равно не могу уснуть.

— Спасибо, солнышко, — шепнула мама, прежде чем поцеловать меня и выйти из кухни.

Я же продолжала стоять возле стола, пытаясь не вспоминать свой сон. Взяла пульт и, направив на телевизор, включила. Ночные сеансы старых фильмов помогли расслабиться, а горячий чай с бутербродами утолили внезапно проснувшийся голод. Сев на диван, я поглядывала на окно. Меня беспокоили птицы. Я никогда не обращала на них внимания и никак не могла вспомнить, так ли их много было раньше.

Переборов страх, подошла к окну. На улице занимался рассвет, время кошмаров закончилось. Птиц я тоже не заметила и, успокоившись, вернулась в свою спальню. Сон сморил меня практически сразу, и в этот раз мне ничего не снилось. Утром мы с мамой позавтракали, и я отправилась собирать отряд волонтёров. Учёба на факультете журналистики научила меня многим интересным вещам, позволяя найти правильные слова, чтобы убедить других в чём-то.

Так, например, я сумела договориться с хозяином местной типографии, чтобы он посильно помог в поисках брата и за символическую цену напечатал листовки, которые уже в обед я раздавала прохожим вместе с друзьями Мина. Брат был очень общительным и приятным парнишкой, еще и поэтому было несложно уговорить проникшихся нашей бедой ребят помочь мне.

Зябко грея пальцы, я шла вдоль по улице, по которой Мин возвращался тем вечером, и раздавала листовки. Тёплая зимняя куртка не могла уберечь от холодного ветра. Шапка съезжала с ушей, и приходилось её поправлять. В этот год зима выдалась очень морозной и малоснежной. Ветер гнал по улице позёмку, оставляя после себя проплешины жухлой травы на газонах.

Мальчишки, вызвавшиеся мне помочь, рассказывали, что полиция опросила всех жителей домов на этой улице, были проверены все камеры видеонаблюдения, но никто ничего так и не нашёл. Я объясняла им, что не стоит сдаваться, что взрослые на то и взрослые, что порой не видят того, что заметит ребёнок. Приободрив друзей Мина, я с ними продолжила поиски, несмотря на то, что мы уже замёрзли, и многим пора было возвращаться домой. Прохожие реагировали на нас по-разному: иногда не брали листовки, порой останавливались, сочувствуя. Мне было одинаково тяжело принимать как безразличие, так и жалость чужих людей, но больнее всего было от того, что никто так и не оказал посильную помощь, отговариваясь важными делами.

Вдруг я заметила знакомый предмет, не припорошенный снегом, лежащий, как ни странно, в небольшой, не замёрзшей на морозе лужице. Подбежав к фонарному столбу, возле которого обнаружилась находка, я подняла свой амулет, когда-то подаренный мною Мину. Я не могла ошибиться, это был тот же самый лунный камень в виде когтя. Но как так получилось, что он находился здесь столько времени, и никто его не заметил, кроме меня? Камень был тёплым, согревал пальцы. Я огляделась в поисках номера дома, возле которого мы остановились.

Позвонив в полицию по телефону, который оставили моей маме, я рассказала, что нашла личную вещь брата. Объяснив где, стала ждать приезда офицеров.

Друзья Мина голосили возле меня, что узнали амулет. Мин всем и каждому хвастался подарком сестры. Но надежда, согревшая нас, угасла, когда прибыли полицейские и сообщили, что нашли тело моего брата. Мир словно рухнул вокруг меня, а земля ушла из-под ног. Я как наяву оказалась в ночном кошмаре. Я стояла на пронизывающем меня до самых костей ветру, не чувствуя пальцев от холода, и не верила, что он умер. Полицейским не сразу удалось меня успокоить и уговорить поехать с ними на опознание. И только сообщение о том, что мама уже отправилась в морг, заставило меня тронуться с места.

Я сжимала амулет в руке, пряча его в кармане куртки, и шла по коридору морга. Белые панели стен навевали страшные мысли. Никогда не бывала в таких заведениях и не хотела бы. Запах, тревожащий нос, пробирался в лёгкие, вызывая головокружение. Офицер Ред, сопровождающий меня, поздоровался с работником морга, представившимся коротко Ли, объясняя ему, что я пришла на опознание. Разглядывая этого человека, я поймала себя на дурацкой, в общем-то, мысли, что впервые воочию вижу такого красивого азиата. Обычно мне встречались щербатые и не очень привлекательные. Этот же удивлял своей статью, ровной кожей и удивительно выразительными глазами. Его длинные волосы чуть вились, обрамляя лицо, падали на лоб непослушными прядями. Он был высок и хорошо сложен, а просторный белый халат не скрывал красивую фигуру, наоборот, подчеркивал широкие плечи и узкую талию. Я шла за ним, испытывая удивляющий меня саму странный трепет. Я так полицейского не разглядывала, хотя там было на что посмотреть, да и в принципе мужчины в форме всегда привлекали моё внимание. Но, видимо, сама ситуация, при которой нам суждено было встретиться, не способствовала знакомству с офицером. А тут как током дёрнуло и не отпускало. Ли постоянно оглядывался, хмуро посверкивая на меня чёрными, как южная ночь, глазищами.