Небо (рай) и ад. Божественная справедливость с точки зрения спиритуализма - Кардек Аллан - Страница 13

4. По мере того как дух развивался, туман материализма рассеивался, и люди стали более способными к пониманию духовного; но все это делалось постепенно. Когда явился Христос, Он уже мог возвестить Бога Милосердного говорить о Его Царствии не от мира сего и сказать людям: «Любите друг друга, будьте милостивы к ненавидящим вас», тогда как древние говорили: «Око за око и зуб за зуб».

Какие же это были люди, которые жили во времена Иисуса Христа? Были ли это вновь сотворенные и воплощенные души? Если это так, то Бог создавал в то время души более совершенные, чем во времена Моисея. Но в таком случае – что сталось с последними? Неужели они осуждены на вечные времена томиться в состоянии озверелости? Здравый смысл отвергает подобное предположение. Нет; это были все те же души, которые жили при Моисее, но в продолжение нескольких существований достигли развития, достаточного для понимания более возвышенного учения, и те же самые, которые теперь, еще более усовершенствовавшись, могут воспринять более полное учение.

5. Тем не менее, Иисус Христос не мог открыть всех тайн будущности своим современникам; Он Сам говорит: «Много еще Я мог бы сказать вам; но вы того не поймете, потому говорю вам притчами». Во всем, что касается нравственности, т. е. обязанностей человека к человеку, Он выражался очень определенно потому, что затрагивал чувствительные струны материальной жизни и знал, что будет понят; что же касается других вопросов, Он ограничился лишь тем, что посеял в аллегорической форме те ростки, которые должны были развиться позднее. Учение о будущих наказаниях и наградах относится к последней категории. В особенности по отношению к наказаниям. Он не мог сразу изменить укоренившиеся понятия. Он пришел наметить новые обязанности: милосердие и любовь к ближнему должны были заменить мстительность и ненависть; самоотвержение стать на место эгоизма. Этого уже было много, Христос не хотел ослаблять страха наказаний, чтобы не уронить чувства долга и обязанностей перед ближними. Он обещал добрым Царство Небесное; значит, оно не могло быть достоянием злых, куда же они должны были идти?

Нужен был какой-либо противовес, чтобы подействовать на умы, еще слишком низменные для понимания духовной жизни. Не надо забывать, что Христос обращался к народу, к менее просвещенной части общества, для которой нужны были образцы осязательные, а не абстрактные. Вот почему Он не входил в большие подробности по этому поводу; Ему нужно было только указать на наказание и награду – этого было достаточно в то время.

6. Если Иисус угрожал виновным вечным огнем, то Он также грозил им тем, что они будут ввергнуты в геенну. Что такое геенна? Место в окрестностях Иерусалима, куда сбрасывали нечистоты из города. Неужели и это нужно было понимать буквально? Это было одним из выразительных приемов, с помощью которых Он влиял на толпу. То же самое и с вечным огнем. Если бы это было не так, то Иисус противоречил бы Сам Себе, когда проповедовал милосердие и милость Бога, так как милосердие и вечная мука – два противоположных понятия, одно уничтожающее другое. Было бы странной ошибкой принять эти слова Христа за подтверждение догмата вечности мучений, тогда как все Его учение возвещает милосердие Божие.

В молитве Господней Он учит нас говорить: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». Если бы виновный не надеялся получить прощение, то было бы бесполезно просить о нем. Но безусловно ли это прощение? Есть ли это милость или простая отсрочка заслуженного наказания? Нет, прощение это соответствует тому прощению, которое мы сами даем, т. е. если мы не будем прощать, то и не будем прощены. Бог, забывая обиды, ставит непременным условием такое же забвение, иначе Он не мог бы требовать от слабых людей того, что не сделал бы Сам в своем могуществе. Итак, молитва Господня ежедневно свидетельствует против идеи о вечной мстительности Бога.

7. Для людей, имеющих смутное понятие о духовности души, мысль о материальном огне не представляла ничего странного, тем более, что она была взята из общенародных верований и почерпнута из языческих понятий, распространенных почти повсеместно. Вечность мучений также не представлялась отталкивающей народам, подчинявшимся в продолжение многих веков законам грозного Иеговы. В идее же Христа вечный огонь есть только символ; Он мало придавал значения тому, что этот символ понимался буквально, лишь бы он служил уздою; Он хорошо знал, что время и прогресс объяснят смысл аллегории, особенно тогда, когда, по словам Его, Дух Истины просветит человечество во всякой истине.

Главная причина непреложных наказаний есть недействительность раскаяния; но никогда Христос не говорил, что раскаяние не встретит милости у Бога; напротив, при всяком случае Он показывает Бога милостивым, милосердным и готовым принять блудного сына, вернувшегося под отчий кров. Иисус показывает Бога непреклонным только к закоснелым грешникам; и если Он в одной руке держит кару, то в другой у Него наготове прощение, чтобы излить его на виновного, как только тот проявит чистосердечное раскаяние. Конечно, это не есть изображение безжалостного Бога; следует также отметить, что никогда Христос не произнес против кого-либо, даже против самых больших преступников безвозвратного и окончательного приговора.

8. Все примитивные религии, согласовавшиеся с характером первобытных народов, имели воинственных богов, сражавшихся во главе армий. Иегова у евреев доставлял им тысячу способов для уничтожения врагов, он награждал их победами и наказывал поражениями. По тому представлению, которое имели о Боге, считали необходимым чтить или умилостивить Его кровью людей и животных; отсюда кровавые жертвы, которые играли такую большую роль во всех древних религиях. Евреи уничтожили человеческие жертвы, христиане же, несмотря на учение Христа, еще долго продолжали чтить Создателя, предавая огню и мучениям тысячи так называемых еретиков; это, хотя и в другой форме, были те же человеческие жертвы, так как совершались во славу Господа и сопровождались церковными церемониями. Да и поныне христиане призывают Бога перед сражением и восхваляют и благодарят Его после победы, даже когда война ведется по самым несправедливым и противохристианским причинам.

9. Как трудно отрешается человек от своих предрассудков, привычек и первоначальных идей! Сорок веков отделяют нас от времени Моисея, а наше поколение все еще видит следы древних варварских обычаев, поддерживаемых и одобряемых современной религией! Нужно было проявление могущественного мнения неправоверных, т. е. тех, которых считают еретиками, чтобы положить конец кострам и заставить понять настоящее величие Бога. Но за невозможностью применять костры, применяют материальные и моральные преследования, которые и до сих пор еще в полном ходу, настолько мысль о Боге-карателе укоренилась в человечество. Выросши в понятиях, внушенных ему с детства, мог ли человек удивляться тому, что Бог, которого чтут варварскими обычаями, приговаривает людей к вечным мукам и без жалости смотрит на страдания осужденных?

Да, это философы (по мнению некоторых – нечестивые) первые возмутились, видя имя Бога, профанированным недостойными Его действиями; Они показали Его людям во всем Его величии, очистив имя Его от человеческих страстей и мелочности, в которые облекли Его темные верования. Тогда религия выиграла в достоинстве то, что потеряла во внешности, потому что убавилось число почитающих одни обряды и увеличилось число искренно верующих сердцем и душою.

Но, наряду с этими, как много таких, которые остановившись в начале пути, пришли к полному отрицанию Провидения! Причина тут в том, что они не сумели вовремя привести религиозные верования в гармонию с прогрессом человеческого разума; вследствие чего явился у одних – деизм, у других – полное неверие, у третьих – пантеизм, т. е. человек сделал сам себя богом, за неимением другого, более совершенного божества.

10. Возвратимся к догмату вечности мучений. Главный аргумент, приводимый в его защиту, следующий: между людьми принято соразмерять тяжесть оскорбления с достоинством оскорбленного. Так, оскорбление, нанесенное государю, считается более тяжким, чем оскорбление частного лица, и наказывается строже. Но так как Бог выше государя, так как Он бесконечен, то наказание должно быть бесконечно, т. е. длиться вечно.