Торпедоносцы адмирала Курбе - Буссенар Луи Анри - Страница 4

• Предыдущая
• 4/5
• Следующая

Шест наконец был развинчен и упал на дно. Освобожденный из плена катер мог теперь дать задний ход…

Дьявольская стрельба с берега и с борта фрегата продолжалась. Море озарялось тысячами сполохов, освещавших черные волны и качавшееся на них суденышко.

В те минуты, когда на катере Гурдона принимали все меры, чтобы освободиться, неподалеку показался катер Дюбока, он устремился сквозь шквал огня на подмогу командиру. Отважный капитан-лейтенант тоже приготовился к бою. Над трубой его суденышка со свистом пронесся снаряд, свидетельствуя о том, что китайцы обнаружили и его и теперь обстреливают. Но может ли сейчас хоть какая-нибудь сила остановить французских моряков?

— Полный вперед! Да здравствует Франция! — закричал Дюбок во всю силу своих богатырских легких.

— Да здравствует Франция! — подхватили матросы хором, воодушевленные видом накренившегося на левый борт вражеского фрегата.

Дюбок решил тоже атаковать противника сзади, чтобы добить его. Неподвижная туша фрегата приближалась с каждым поворотом винта. Китайцы встретили нападающих ураганным огнем. Стало светло почти как днем. Катер же неумолимо рассекал волны. Сейчас он, маленький и черный, был похож на вестника смерти!

Находясь уже в нескольких десятках метров от фрегата, Дюбок заметил, что сильное течение сносит его судно влево от фрегата, и что есть риск пройти мимо цели. Срывающимся от возбуждения и великой досады голосом он отдал приказ:

— Право на борт!

В ту же минуту торпеда ушла к цели и раздался взрыв. Опять во все стороны покатились гигантские волны, полетели обломки… Смертельно раненный фрегат застонал как человек, взлетел вверх, подброшенный огромным столбом воды, и рухнул вниз…

Матросы выполняли все команды Дюбока быстро и четко.

— Полный назад!

Заработали паровые машины, шест от торпеды без труда втянули внутрь, катер ловко отошел назад, развернулся и быстро приблизился к торпедоносцу Гурдона. Особых повреждений у Дюбока не было, если не принимать в расчет железного листа обшивки, пострадавшего во время столкновения с кормой фрегата.

Катера подошли друг к другу так близко, что офицеры смогли обменяться несколькими фразами. Дюбок в двух словах рассказал своему товарищу по оружию, что корвет тоже пущен на дно.

Теперь, когда тяжелая операция по уничтожению противника была завершена и приказ адмирала выполнен, надо было уходить!

Быстро набрав скорость, катера на всех парах покинули опасную зону, где продолжали рваться снаряды и раздавались крики тонущих людей. В какой-то момент небо позади окрасилось в багровый цвет, а над погибающим фрегатом взвился огненный столб. Наверное, взорвался пороховой погреб… Фрегат стал быстро исчезать в волнах. Постепенно стихла и стрельба…

Но где же красные огни сторожевого катера, который должен их ждать, чтобы препроводить к «Баяру»? Никаких огней нигде не видно… Моряки с тревогой спрашивали себя, вследствие какого недоразумения или несчастья сторожевик ушел с места встречи? Однако что толку в пустых гаданиях! Нужно искать выход из создавшегося положения самостоятельно.

Офицеры приказали сбросить пар и застопорить машины, чтобы осмотреться на местности. И скоро обнаружили проход. Капитан второго ранга Гурдон взял на буксир катер Дюбока, у которого вдруг отказал двигатель, и дал команду идти вперед. Но в темноте он не заметил мели и застрял в вязком иле.

— Машина, стоп! Полный назад!

Слишком поздно… К тому же буксирный канат попал под лопасти винта… Положение создалось просто отчаянное…

К счастью, матросам Дюбока после нескольких бесплодных попыток все же удалось запустить двигатель, а также отвести буксирный канат и освободить винт с помощью специальных крючьев. И теперь своего товарища взял на буксир катер Дюбока, вырвав его из плена ила и водорослей.

Пробило пять часов утра. Светало. Когда совсем рассвело, офицеры заметили немного восточнее проход, менее опасный, чем тот, через который они пытались пройти ночью. Соблюдая осторожность, наученные горьким опытом моряки сумели преодолеть все препятствия и к десяти утра вышли в открытое море. Здесь, увидев впереди по курсу один из кораблей французской эскадры — крейсер «Сону», наши герои тотчас взяли направление на юго-восток, в сторону крейсера.

Примерно в полутора милях от «Соны» катер Дюбока окончательно остановился — отказал насос, подававший воду в паровой котел. По семафору на крейсер передали сообщение о том, что торпедоносцы терпят бедствие из-за повреждения двигателей. К счастью, зрение у сигнальщиков на «Соне» оказалось достаточно острым, и с крейсера стали быстро спускать шлюпки.

Через небольшое время шлюпки пришвартовались к катерам и взяли отважных моряков на борт. Полные сил матросы с французского крейсера налегли на весла, и вскоре храбрецы поднялись на палубу «Соны», где их с распростертыми объятиями встретили офицеры и остальные члены команды, а корабельный кок стал приглашать всех к столу.

— Есть ли вести с «Баяра»? — спросил Гурдон.

— Нет, никаких.

— Значит, на крейсере нас не ждали… Должно быть, адмирал Курбе очень волнуется… — промолвил Дюбок.

Тем временем двигатели на «Соне» работали, крейсер приблизился к катерам, взял их на буксир и отправился на соединение с эскадрой.

Конечно же, как и предполагал Дюбок, на борту «Баяра» все страшно беспокоились. По мере того как неумолимо истекало время, в течение которого еще можно было рассчитывать на возвращение храбрецов, отчаяние все больше и больше охватывало их товарищей.

В восемь часов утра Равель, бесконечно измотанный бесполезными поисками торпедоносцев, вернулся на «Баяр», абсолютно уверенный в том, что катера потоплены китайцами, а моряки погибли.

— Ну что? Как? — встретил его тревожными вопросами адмирал.

— Господин адмирал! Ваш приказ выполнен. Я отчетливо видел своими собственными глазами, как фрегат пошел ко дну и погрузился в воду так, что над поверхностью остались только верхушки мачт. А корвет сначала завалился на левый борт, затем перевернулся…

— А что с Гурдоном, с Дюбоком?!

Равель только махнул рукой. У него от отчаяния перехватило горло, и он не мог говорить.

Адмирал побледнел, его голубые глаза затуманились. На ресницах повисли слезы. Он прошептал чуть слышно:

— Дорогой ценой досталась нам эта победа…

На «Баяре» воцарилось угрюмое молчание. Все были подавлены, потому что считали смельчаков погибшими.

Однако адмирал не захотел так сразу поверить в гибель своих подчиненных и отправил на их поиски «Аспида» и «Разведчика». Курбе не находил себе места и в конце концов приказал спустить на воду адмиральский катер. Он отправился в бухту Шей-Пу лично в сопровождении офицеров и матросов.

Адмирал Курбе увидел два потопленных китайских корабля и произнес с тяжелым вздохом:

— Да, да! Победа! Но слишком уж велика цена! Слишком велика!

Адмирал вернулся на борт «Баяра» и, печально опустив голову, постоял у закрытых кают Гурдона и Дюбока. Потом приказал принести личные дела матросов, чтобы составить списки без вести пропавших… И в эти минуты, когда уже все надежды были утрачены, один из сигнальщиков сообщил, что видит «Сону», тянущую на буксире два черных катера.

— Торпедоносцы! Они возвращаются!

Печаль сменилась бурной радостью. Адмирал, хладнокровный и сдержанный адмирал, так и засиял! Никто из его подчиненных никогда еще не видел, чтобы лицо сурового моряка выражало такой неистовый восторг! Более того, никто из его близких и не предполагал, что он способен на такие сильные чувства!

Пока «Сона» приближалась, Курбе позаботился о том, чтобы организовать на борту достойную встречу героев, го есть такую, какую устраивают обычно только монархам.

Когда катера приблизились к трапу, адмирал вместе с высшими офицерами вышел на палубу. Оркестр грянул «Марсельезу». Команда «Байяра» выстроилась на палубе и встретила храбрецов оглушительным троекратным «Ура!».

Не скрывая слез радости, адмирал обнял и расцеловал Гурдона и Дюбока, а затем долго пожимал руки матросам.

• Предыдущая
• 4/5
• Следующая