Голливудский зоопарк - Коллинз Джеки - Страница 8

• Предыдущая
• 8/67
• Следующая

Он удивился тому, что счел необходимым соврать, был вежливым. Он не собирался встречаться с этой кобылой.

– Чарли, ты очень плохой мальчик. Но я прощаю тебя. Ты уезжаешь надолго?

– Нет. Сейчас я спешу. До свидания.

Он опустил трубку. Чарли не выносил женщин, которые преследовали его. Они либо ликовали оттого, что находились с кинозвездой, либо старались оскорбить Чарли, покритиковать его фильмы, надеясь таким путем привлечь внимание актера.

Будь проклята Лорна с ее болваном-каскадером!

Что скажет ему завтра Натали? Он надеялся услышать нечто интересное. Не желая коротать вечер в одиночестве, Чарли позвонил своему шоферу и попросил его привезти какой-нибудь хороший фильм, который они смогут посмотреть вдвоем.

Джордж, наслаждавшийся выходным в постели с пухлой секретаршей, Неохотно отправил ее домой и исполнил просьбу шефа. Он ценил свое положение. Джордж был скорее другом Чарли, чем его наемным работником. Он провел с Чарли шесть лет и гордился тем, что всегда находился рядом с актером. Никогда нельзя было предугадать желания Чарли Брика. Джордж всегда старался выполнять любые его поручения как можно лучше.

Санди быстро прониклась симпатией к Кэри. Когда девушка предложила актрисе стать ее менеджером и пресс-секретарем, актриса обрадовалась.

Она не хотела уходить из мира кино и возвращаться в Рим, но твердо считала, что Эйб Стейн и Джек Милан должны извиниться перед ней.

Когда Кэри поняла, что решение Санди непоколебимо, она перешла на ее сторону и посмотрела на ситуацию глазами актрисы. Все сложилось удачно. Весьма удачно.

На следующий день имя Санди замелькало в газетных шапках, словно других новостей и не было. Пресса страдала от нехватки сенсаций; репортеры ухватились за новость. Санди предстала мужественным борцом за свое достоинство, а Эйб Стейн и Джек Милан – отъявленными негодяями.

Кэри позаботилась обо всем. Она подготовила краткое, чисто женское сообщение для прессы, организовала телеинтервью, и к концу недели Санди вернулась на съемочную площадку.

Эйб Стейн прислал ей короткое послание в высокопарном стиле; он заверил актрису в том, что понимает ее чувства, и приносит ей извинения. Он был в ярости, но решил, что лучше погасить конфликт.

Джек Милан устроил прием для прессы, где старался обворожить Санди. Он сказал своей жене: «Это маленькая стерва может испортить мою репутацию». Он уже получил письма от своих поклонниц, шокированных его грубым обхождением с Санди.

Тем временем роль Санди в фильме была расширена; сцены с обнаженной натурой снимались на закрытой площадке в присутствии Кэри.

Девушка уже давно говорила Маршаллу о своем намерении уйти от него, но все равно он рассердился.

– Дай мне хотя бы две недели, – сказал он. – Что я буду делать с Чарли Бриком, который прилетит со дня на день? А контракт, который ты готовишь для Саламанды Смит? Я полностью занят телевизионными делами.

– Вы сами учили меня, что в бизнесе надо быть жесткой и мгновенно использовать новые шансы, – сказала Кэри, сидя на столе шефа и болтая своими длинными ногами. – Извините, Марш, но я не намерена их упускать. Пришлите мне Чарли Брика в качестве моего клиента, если хотите.

– Слушай, детка, кого ты обманываешь? Ты не сможешь конкурировать с серьезными фирмами, все звезды уже поделены между ними. Ты сядешь в лужу на свою симпатичную попку.

– Посмотрим, – улыбнулась Кэри. – Между прочим, теперь, когда я являюсь менеджером Санди Симмонс, вы не хотите получить ее в качестве клиента?

– Забудь об этом. У меня хватает работы. Она не представляет из себя ничего особенного. Ты получишь урок и вернешься ко мне, виляя хвостиком.

– Да? Я не разделяю вашей уверенности. Ладно, у меня масса дел, я ухожу.

Маршалл встал и положил руки на талию девушки. У него было широкое лицо. Он разменял шестой десяток и носил лучшие костюмы от Сая Девора. Но ничто не позволяло скрыть того факта, что одна нога Маршалла заметно волочилась и была короче другой.

– Ты знаешь, что я желаю тебе удачи, дорогая, – сказал он. – Поверь мне, она тебе пригодится.

Когда работа над фильмом была завершена, Джек Милан устроил прием в Бел-Эйр, где он жил. Санди получила приглашение.

Она не любила приемы. Не любила выпивку, пустую светскую болтовню, приставания пьяных пошлых мужчин, чьи жены находились на расстоянии двух метров от своих супругов.

Соберется обычная голливудская волчья стая. Скандал привлек внимание мужчин к Санди; известные актеры пытались назначить ей свидание, но она отказывала им.

– Кому это нужно? – говорила она Кэри. – Я не получаю удовольствия от встреч с мужчиной, к которому у меня нет серьезного чувства.

Кэри пожала плечами.

– Ваша личная жизнь принадлежит вам. Поступайте, как хотите.

Санди завела йоркширского терьера и купила стопку книг. Вечерами она читала дома. Она не могла забыть последний опыт общения с мужчиной – ее мужем – и не хотела заводить новые романы, пусть даже самые поверхностные. Поэтому-то она и убежала из Рима.

Все, казалось, произошло вчера, а не три года назад, когда ее познакомили с графом Пауло Дженерра Риццо. Она к этому моменту уже провела в Италии семь месяцев и часто вспоминала Рафа. Но Пауло в конце концов, заставил ее забыть фотографа.

Он был романтичен и умел сделать так, чтобы женщина почувствовала себя настоящей красавицей. Он осыпал Санди комплиментами, цветами, восхищенно смотрел ей в глаза. Когда они появлялись в ресторане, все любовались ими. Какой парой они были! Их обожала пресса, а Пауло любил широкое паблисити. Спустя три месяца они поженились.

Через несколько недель Санди узнала правду о Пауло. Она застала его однажды в ванной с перетянутой кожаным ремнем рукой, вытаращенными глазами и шприцем; он собирался воткнуть иглу в набухшую вену.

Она в ужасе закричала. Он выпучил глаза еще сильнее гримаса искажала черты его надменного древнеримского лица. Он ахнул от растерянности и повернулся спиной к Санди.

Она выскочила из ванной.

Вскоре он вышел оттуда с невозмутимым лицом.

– Не бойся, моя малышка, – сказал он. – Доктор прописал мне ежедневные инъекции. Я не хотел говорить тебе раньше, однако сейчас…

Он пожал плечами, сохраняя полное спокойствие.

– Но почему? – спросила Санди, еще не оправившаяся от потрясения.

– О, пустяки, депрессия.

– Я никогда не видела тебя подавленным.

– Это благодаря моему замечательному доктору. Понимаешь? У тебя нет причин для волнения.

– Да, – растерянно произнесла она. – Но почему ты сам делаешь себе уколы? Это ужасно.

– Зачем каждый день беспокоить врача? Он научил меня, и я делаю это сам. Тут нет ничего сложного. Позволь мне отвезти тебя на пляж. Мы там перекусим. Загар сделает тебя еще более красивой.

Они покинули квартиру и отправились в «ламборджини» Пауло на побережье, где их ждал ленч с друзьями, минигольф и песок Фредженни. Пауло успокоил Санди. В конце концов, если это предписание врача, значит, опасаться нечего.

Она прекрасно провела день. Завтра начинались съемки нового фильма; Санди следовало отдохнуть.

В этой картине голос Санди не дублировался. Она исполняла роль на итальянском языке, что требовало от девушки большого напряжения и много времени. Пауло увозил ее вечером со студии, и они обедали с друзьями. Дома обессилевшая Санди сразу падала в кровать. Лишь по завершении съемок она обратила внимание на то, что Пауло больше не занимался с ней любовью. Она также заметила, что ночью, думая, что Санди спит, он вставал с постели и ходил по квартире.

Когда Санди впервые увидела это, она вскоре снова заснула. Но следующей ночью заставила себя бодрствовать и через час отправилась на поиски Пауло.

Дверь квартиры была распахнута, Пауло нигде не было видно. Она знала, что он не мог одеться, не потревожив ее, и уйти куда-то далеко в пижаме. Она принялась ждать и поймала мужа врасплох. Он вернулся с пакетом и уронил его, увидев Санди. По полу рассыпалось содержимое пакета – коробочки со стеклянными ампулами, три шприца и две склянки с большими зелеными пилюлями.

• Предыдущая
• 8/67
• Следующая