Белое и черное Рождество - Буренина Кира - Страница 2

• Предыдущая
• 2/2

— У добрых старых друзей, самых надежных и лучших, — объявила я. — Если бы их не было на свете, мир был бы другим.

— Понимаю, — фрау Шварц кивнула, — передавайте им мой привет. И... спасибо за все. У меня так легко на сердце!

Проводив немецкую даму, я отправилась в компании с Сашей покупать подарки для Левы — гонорар госпожи Шварц был весьма щедрым.

31 декабря, когда мы придирчиво осматривали подготовленные подарки, соображая, не добавить ли чего-нибудь еще; когда на спинке стула уже висели отглаженные вечерний костюм и новое нарядное платье, а мы весело обменивались предположениями, будет ли в этот раз Лева в белой манишке и галстуке-бабочке, раздался телефонный звонок. Это был Лева. Запинаясь на каждом слове, провисая длинными паузами, Лева сообщил, что Новый год отменяется. Оказалось, что ему стратегически важно было принять у себя других гостей. Еще он сказал, что не хочет портить нам праздник мы ведь не любим разгульного веселья, и нам будет неуютно. Он помолчал немного и, не дожидаясь ответа, мягко опустил трубку.

Ночь была морозной и звездной. Несмотря на обилие белого пушистого снега, на душе было черным-черно. Мы вышли из дома и пошли вперед по пустынной улице. Время от времени в небе вспыхивали огни петард и раздавался оглушительный треск. О том, что наступил Новый год, мы узнали от дядечки, низко свесившегося с балкона какого-то дома, громко пожелавшего нам нового счастья. Раньше мы недоумевали — как это люди желают друг другу нового счастья, разве есть старое? И даже если оно есть, куда оно девается, когда приходит новое? В ту новогоднюю ночь мы оценили в полной мере силу этого пожелания.

Когда мы пришли домой, оказалось, что наши часы остановились. Они показывали время старого года, когда еще был Лева, и наши надежды, и наши воспоминания.

Мы выбросили, вытеснили из памяти этот эпизод. И в Новый год нас теперь нет дома — мы в Ярославле, Париже, доме отдыха на Оке, все равно где. Я часто вспоминаю фрау Шварц — она все-таки смогла оставить свой черный комок печали, освободилась от того, что мучило ее память практически всю жизнь. Труднее всего было изъять из памяти Леву — но потом мы перестали запинаться и проглатывать фразы, говоря о юности и НАШЕМ дворе, и уже могли спокойно перелистывать старый семейный альбом сначала. Мы никогда больше не услышим историю о том, как маленький Лева потерялся на елке в Кремле, и романс об отцветших хризантемах уже никто никогда не споет так, как Лева.

Лева нам так и не позвонил. Мы ждали звонка именно от него, недоумевая, обижаясь, обвиняя себя в несуществующих прегрешениях. Мягкий, милый Лева с кротким взглядом светлых глаз вдруг оказался жестоким. А может, мы просто его не знали и он всегда был таким? Или он попал под влияние новых друзей, вычеркнул из памяти НАШ двор, потому что эти воспоминания делали его беззащитным и человечным?

В этом году мы решили встречать Новый год дома. Пусть пахнет из соседских дверей салатом «оливье», а по телевизору в который раз будут крутить «Иронию судьбы». Мы всех поздравим по телефону и сами будем отвечать на телефонные звонки, любуясь нашей елкой и старыми игрушками на ней. Поднимая в полночь бокалы с шампанским, вспомним, что точно такие же бокалы сейчас стоят на Левином столе. И на минуту станет грустно.

• Предыдущая
• 2/2