Колесо судьбы - Стил Даниэла - Страница 25
- Предыдущая
- 25/84
- Следующая
– Что заставляет вас так думать?
– Природная сметка, я полагаю. – Он переходил всякие границы. У Таны могло бы появиться желание дать ему пощечину, если бы не мальчишеская бесшабашность, которая делала его столь привлекательным в ее глазах. Его дерзость была столь откровенной, что сердиться было невозможно. – Я угадал?
При других обстоятельствах она не призналась бы в этом ни одному человеку, но тут не устояла.
– Да. Вернее, был женат раньше. Вот уже четыре года, как он овдовел, а жениться… не хочет. У него есть себялюбивый сынок, настоящий подонок. – Тана еще никогда не употребляла таких сильных выражений в беседе с посторонним лицом. Даже с Шарон она себе этого не позволяла.
Гарри, однако, не моргнул и глазом.
– Мужчины почти все такие. Видели бы вы моего предка! Его путь усеян безутешными жертвами, он меняет женщин как перчатки – только затем, чтобы не потерять форму.
– Неужели он такой неотразимый?
– Вовсе нет. Но он думает только о себе. Неудивительно, что мама решилась на самоубийство. – Он не мог простить отцу ее смерть. Когда Тана это поняла, ее сердце сжалось от сочувствия.
Такси подкатило к подъезду ресторана, Гарри заплатил, и они вышли. Через несколько секунд они окунулись в праздничную атмосферу фешенебельного ресторана. Тана была здесь лишь однажды, когда они с матерью отмечали окончание ею школы. Ей понравились игрушки, подвешенные над стойкой, изысканно одетая публика, в которой Тана сразу узнала двух кинозвезд. Метрдотель, увидев Гарри, расплылся в приветливой улыбке и направился в их сторону – он был, судя по всему, безмерно рад видеть своего завсегдатая. Они немного задержались у стойки и направились к своему столику. Гарри заказал себе бифштекс с кровью, а Тана – яичницу. Они выпили шампанского.
Вдруг он заметил, что лицо Таны омрачилось. Она смотрела в противоположную часть зала, где за столиком явно не скучала веселая компания во главе с немолодым уже человеком, сидевшим в обнимку с молодой девушкой. Проследив направление ее взгляда, Гарри похлопал Тану по руке.
– Старая любовь, как я догадываюсь? – Он был удивлен: его спутница была не похожа на тех девчонок, которые охотятся за богатыми стариками.
– Во всяком случае, не моя.
Он мгновенно понял ситуацию.
– Друг твоей матери?
– Он ей сказал, что пойдет на деловой обед.
– Может, это так и есть.
– Не думаю. – Она обратила на Гарри жесткий взгляд. – Больше всего меня бесит, что мать считает его непогрешимым. Для него всегда находятся оправдания. Она сидит целыми вечерами одна и ждет его. Чаще всего он не приходит, а она все равно испытывает к нему благодарность.
– Как долго они вместе?
– Двенадцать лет.
Он присвистнул.
– Ничего себе!
Тана бросила в сторону Артура враждебный взгляд. «Он, видать, не отказывает себе ни в чем». Эта сцена заставила ее вновь вспомнить о Билли. Она отвернулась, чтобы не видеть пирующих, однако Гарри успел заметить выражение боли в ее глазах.
– Не принимайте это близко к сердцу, принцесса, – мягко сказал он.
Тана повернулась и посмотрела на Гарри.
– Это ее дело. Не мое.
– Умница! Только не надо забывать об этом. Каждый волен сам распоряжаться своей судьбой. – Он улыбнулся. – А вы так и не ответили на мои нескромные вопросы. Что вы собираетесь делать после окончания колледжа?
– Не знаю. Может быть, поступлю в Колумбийский университет. Я хочу учиться дальше.
– Перспектива выйти замуж и завести четырех деток вас не устраивает? – Оба весело рассмеялись.
– Покорно благодарю, хотя это – голубая мечта моей мамочки. – Она взглянула на него с новым любопытством. – А вы? Где все-таки вы учитесь?
Он поставил свой бокал и вздохнул.
– В Гарвардском университете. Это звучит немного претенциозно, не так ли? Потому вам и не захотел сказать сразу.
– Это правда?
Он усмехнулся.
– К несчастью, да. Однако я не теряю надежды вылететь оттуда к концу учебного гоад и прилагаю к этому все усилия.
– Не верю. Если бы вы были слабым учеником, вы бы не смогли туда поступить. – Как это не смог бы поступить? Это абсурд! Я – Уинслоу, моя дорогая! Такие, как мы, всегда поступают. Собственно говоря, этот университет построен на наши деньги.
– Ясно. – Его слова произвели сильное впечатление. – Тем не менее вы не хотите там учиться?
– Не очень. Я хотел уехать куда-нибудь на Запад: в Стэнфорд или в Калифорнийский университет, но у моего отца это что-то вроде идеи фикс. Переубеждать его не имело смысла, вот я и поступил. А теперь валяю дурака, вынуждая своих профессоров раскаиваться в том, что они меня приняли.
– Похоже, вы для них не подарок, – засмеялась Тана.
Она заметила, что Артур и его компания только что ушли. Он ее не видел, и она не знала, радоваться этому или нет.
– Вы должны приехать ко мне туда как-нибудь. Ну, скажем, во время весенних каникул.
Она засмеялась и отрицательно покачала головой.
– Не думаю, что это возможно.
– Вы мне не доверяете? – Гарри искренне удивился. В эту минуту Тана увидела в нем вполне зрелого молодого человека со светскими манерами.
– Честно говоря, нет. – Она прихлебнула шампанского, и оба рассмеялись. Она была настроена на веселый лад, ей было хорошо с ним. Впервые за долгое время она встретила парня, который ей нравился. Просто как друг. Он был остроумен, с ним можно было посмеяться; ему она могла открыть то, что не могла сказать никому другому, кроме Шарон. Вдруг ей пришла в голову идея.
– Я могу приехать, но не одна.
– А с кем? – подозрительно спросил он.
– С подругой по общежитию. – Она рассказала ему о Шарон Блейк. Он был заинтригован.
– Дочь Фримена Блейка? Это меняет дело. Она и в самом деле такая замечательная, как вы ее расписываете?
– В сто раз лучше. – Тана рассказала ему, как они с Шарон ходили в йоланское кафе, где их не стали обслуживать; потом рассказала про лекцию Мартина Лютера Кинга. Он слушал с видимым интересом.
– Я хотел бы ее увидеть. Вы действительно думаете, что сможете приехать с ней в Кембридж этой весной?
– Это не исключается, но я должна спросить у нее.
– Разве вы с ней срослись, как сиамские близнецы? – он оглядел ее критическим взором. Это была одна из самых симпатичных девушек, каких он когда-либо знал. Ради того, чтобы повидать ее лишний раз, он был согласен на все. Пусть она привозит с собой кого ей угодно.
– Вроде того. Я ездила к ним в Вашингтон на День Благодарения и хочу сделать ответное приглашение.
– Но почему бы вам не пригласить ее сюда?
Последовала долгая пауза, после чего Тана подняла на него глаза.
– Мою мать хватит удар, если она узнает, что Шарон цветная. Я рассказываю ей все, кроме этого.
– Чудно! – засмеялся Гарри. – Не помню, говорил ли я вам, что моя бабушка со стороны матери была темнокожая? – Это было сказано с такой серьезностью, что она почти поверила. Гарри не выдержал и рассмеялся, а она сделала обиженное лицо.
– Ничего себе, шуточки!.. Приходите к нам в гости, Гарри.
– Но я хочу, чтобы вы были моей гостьей.
Он позвонил ей на следующий день, чтобы пригласить ее через два дня на ленч. На Рождество мать с дочерью остались вдвоем.
– Это звонил тот самый молодой человек, с которым ты познакомилась вчера? – Было субботнее утро, и Джин читала, лежа в постели. Артур не звонил со вчерашнего дня, и она умирала от нетерпения рассказать ему о том, как прошел бал. Однако Джин не решалась его побеспокоить, ей приходилось ждать, когда он позвонит сам – так повелось еще при жизни его жены. Ко всему прочему, он, наверное, занят рождественскими заботами, своими детьми.
– Тот самый, – ответила ей дочь.
– Он показался мне симпатичным.
– Не только тебе.
Тана, однако, знала, что критерии оценки у них с матерью разные. Гарри может быть язвительным и непредсказуемым, он слишком много пьет и, судя по всему, испорчен воспитанием. Однако накануне он вел себя вполне прилично, когда проводил ее до дому: просто пожелал ей доброй ночи – и ничего больше. Напрасно она нервничала из-за этого. Когда он через два дня зашел за ней перед ленчем, на нем был блейзер с галстуком и серые брюки. Но стоило им спуститься вниз, как он нацепил роликовые коньки, клоунскую шляпу и повел себя как сумасшедший. Так и ехал по улицам города, а она покатывалась со смеху, глядя на его проделки.
- Предыдущая
- 25/84
- Следующая
