День синей собаки - Брюссоло Серж - Страница 5
- Предыдущая
- 5/41
- Следующая
Это было сложно! Пегги Сью покачала головой. Рядом с ней мама по-прежнему спала.
– Я знаю, что мы преподносим тебе сейчас плохой подарок, – снова вздохнула рыжеволосая женщина. – Надо было выбрать ребенка, и случай указал на тебя. Твои глаза обладают способностью причинять боль призракам. И это качество с течением времени будет развиваться… поскольку ты до сих пор не ослепла. Ведь призраки знают это, и они сделают все, чтобы ты потеряла зрение. Пока ты не выросла, не растрачивай свою зрительную энергию, учись пользоваться ею экономно. Будь терпелива.
– Почему призраки такие злые?
– Потому что такова их природа, – печально ответила Азена. – Когда мы создадим множество таких людей, как ты, им будет не так уж легко развлекаться за счет других. Ты – первая и должна быть храброй. Быть героиней не всегда приятно. Мы будем встречаться каждый раз, когда тебе понадобится сменить очки, в оптиках, подобных этой.
Она достала из кармана очки и заменила ими те, которые оптик хотел надеть на нос Пегги Сью.
– Это не обычные очки, – объяснила Азена. – Они почти живые и будут твоими верными союзниками в борьбе, которую тебе предстоит вести. В действительности их стекла сделаны из внеземных кристаллов, предназначенных для укрепления твоей зрительной силы. Когда эти кристаллы умрут, я явлюсь и принесу тебе новые.
Рыжеволосая женщина встала, ласково потрепала Пегги по волосам, затем щелкнула пальцами. И тут же жизнь вернулась в свою колею, люди в магазине открыли глаза. Они ничего не подозревали.
В дальнейшем, каждый раз, когда Пегги Сью надо было сменить очки, появлялась Азена и делала это вместо оптика. Всегда совершалась одна и та же процедура: Азена, щелкнув пальцами, приостанавливала жизнь окружающих, затем изучала глаза Пегги и вручала ей новые волшебные стекла.
Во время их последней встречи Пегги Сью была поражена, насколько усталой выглядела Азена. Она спросила, хорошо ли та себя чувствует.
– Эти путешествия сквозь космическое пространство изматывают меня, – призналась она, опустив глаза. – По правде говоря, они меня истощают и сокращают мне жизнь на несколько лет. Ты должна понять уже сейчас, что я не всегда буду рядом, чтобы защищать тебя.
Семья Фэервей весь день катила по пустынным полям, раскинувшимся до линии горизонта. Джулия хныкала, шмыгая носом, мама не открывала рта, Пегги Сью пыталась вспомнить последние слова призрака, странное предупреждение, которое он выкрикнул перед тем, как исчезнуть.
Что-то по поводу солнца? Нет, он говорил о защитном лосьоне… абсолютно непроницаемом лосьоне или о чем-то подобном.
Это не имело никакого смысла.
Вечером легли спать в фургоне, остановившись на обочине. На следующий день так же, и через день опять. Пегги поняла, что мама хотела уехать как можно дальше от Чатауги, чтобы избежать пересудов. Атмосфера была тяжелой, потому что никто не разговаривал.
А призраки оставались… невидимыми! С тех пор, как семья покинула стоянку автофургонов, девочка не видела ни одного из них.
«Правда, их редко можно встретить в пустынных районах, – думала она. – Там, где нет людей, не придумаешь интересных шуток».
Наконец прибыли в Поинт Блаф, небольшой поселок с домами, утопающими в цветах. Здесь имелась старая бензоколонка и аптека, перед которой стоял разукрашенный деревянный индеец. Было жарко, ветер разгонял желтую пыль, царапающую кожу. В этот момент правая передняя шина лопнула. Наклонившись над колесом, мамаша Фэервей прошептала сквозь зубы:
– Странно, как будто зверь вцепился в резину с такой силой, что прогрыз камеру. Заметны следы клыков.
Пегги Сью огляделась. Она легко угадала, что произошло: призрак выскочил из земли прямо перед машиной, чтобы проколоть шину острыми зубами.
«Он хотел, чтобы мы остановились здесь, – поняла она. – Значит, призраки собираются устроить следующую проделку в этом поселке».
Ей стало не по себе – девочка подозревала, что призраки хотят до наступления зимы выкинуть нечто очень серьезное.
– Ничего не поделаешь, – пробормотала мать. – Дальше не поедем. Место, кажется, очень приятное. Я сейчас позвоню вашему отцу и сообщу ему, что мы остановимся здесь.
– Такой маленький поселок, – проворчала Джулия. – Мне никогда не удастся развернуть большое дело в такой дыре!
Они без труда нашли новую стоянку для автофургонов.
Джулия устроилась в фаст-фуд, находившийся рядом с открытым кинотеатром, мама отвела Пегги в поселковую школу и попробовала договориться с директором о ее зачислении. Директор колебался. Школьное досье девочки-подростка пугало его. Звонок в школу Чатауги его ничуть не успокоил.
– Поинт Блаф – спокойный городок, – повторял он, пряча глаза. – Здесь нет ни наркоманов, ни бродяг. Наши ученики – милые дети.
Матери пришлось умолять его. Директор позволил уговорить себя, с условием, что выгонит Пегги Сью без предупреждения при первом же инциденте.
На следующий день девочка заняла свое место в классе среди новых товарищей. Отсутствие призраков сбивало ее с толку. Что они задумали? Она все время оглядывалась кругом, пытаясь заметить их, но напрасно.
– Ты кого-то ищешь? – спросила ее Соня Левин, рыжая девочка с веснушками; она заметила беспокойство Пегги.
– Н… нет, – пробормотала та.
– Брось, – выдохнула Соня. – Признайся. Мать привезла тебя сюда, чтобы ты рассталась со своим дружком, да? И надеешься, что он отыщет твой след.
Соня обожала заговоры влюбленных. Она готова была помогать всем страдающим от запретной страсти.
– Он был старше тебя, так? – настаивала она. – О! Я понимаю. Местная девочка Моника Грейхольд пережила то же самое. Родители невзлюбили ее бойфренда и отправили дочку в пансион за тысячу километров от Поинт Блаф. Она так была несчастна, что похудела на шесть кило… и отдала мне все свои платья, когда вернулась на рождественские каникулы.
Через две недели Пегги Сью поняла, что Соня ей очень нравится. Уже много лет никто не проявлял к ней ни малейшего дружеского внимания. Здесь, в Поинт Блаф, ее еще не считали опасной сумасшедшей, девочкой, с которой не следует общаться. Отсутствие призраков позволило ей расслабиться и вести себя нормально.
Пегги не знала, сколько это продлится, но ей было очень приятно, и она с удивлением обнаружила, что смеется над глупыми шутками мальчишек, как все девочки ее возраста. Здесь были Майк, Стэнли, Хопкинс, Дадли… – все они хотели завоевать расположение Пегги. Дадли был невероятно мил и скромен ровно настолько, насколько это нужно, чтобы под его мальчишеской внешностью разглядеть доброе сердце. Он всячески изощрялся, пытаясь рассмешить Пегги, и сыпал шутками (зачастую не очень смешными). Это было так трогательно, и девочка самым убедительным образом притворялась, что смеется от души.
В Поинт Блаф Пегги Сью считали заядлой путешественницей, потому что никто из местных подростков никогда не ездил никуда на автобусе. Ее без конца спрашивали, «а как там в других местах», и ей приходилось сдерживаться, чтобы не ответить:
– Ужасно… потому что там есть призраки.
– Здесь, – ворчала Соня Левин, – скучнейший поселок. Тут делать нечего и совсем ничего не происходит.
– И никогда не произойдет! – хором выкрикивали мальчишки.
Пегги Сью почувствовала, как у нее сжалось сердце. Как они были наивны… простодушны. Она хотела бы быть такой же беззаботной, обсуждать простые проблемы, волнующие их: пригласит ли этот мальчик ту девочку в открытый кинотеатр? Действительно ли X поцеловал Y во время последнего танцевального вечера?
– Я прекрасно вижу по твоим глазам, что ты несчастна, – шептала ей Соня Левин. – Ты мечтаешь о своем возлюбленном? Если ты очень сильно будешь думать о нем, он в конце концов найдет тебя, это магия. Любовь подобна радиотелефонной связи. Вы как два мобильника, работающих на частотах, которые никто не может уловить.
- Предыдущая
- 5/41
- Следующая
