Тропой дружбы - Брэнд Макс - Страница 39

• Предыдущая
• 39/51
• Следующая

С помощью Блонди я подобрал себе все, что необходимо, а потом взял да и купил точно такую же, как у него, жилетку, только еще более яркую. Блонди она ужасно понравилась, он сказал, что купил бы ее еще до меня, но она, к сожалению, не подошла ему по размеру.

И была еще одна вещь, о которой я позаботился особенно серьезно.

Понимаете, я понял: бывают штаны что надо, а бывают и такие, что не очень. Мне надоели штаны, которые так себе. Поэтому сказал об этом клерку. Он отнесся к моим словам очень серьезно, объяснив, что шов есть шов, проблема в том, какими он прошит нитками, и нашел мне отличные плисовые штаны, у которых сиденье было сделано из двух слоев ткани. Правда, они оказались мне великоватыми, поэтому сидели немного мешковато, но, когда я оттянул материю сзади, она поддалась очень легко и свободно. Потом мы с Блонди вышли на улицу, и вы даже не представляете, до чего же по-другому чувствует Себя человек, уверенно и все такое, когда знает, что сзади его штаны крепкие!

Когда мы приехали домой, все произошло так, как я и представлял. Старина Слоуп пришел в ужасное возбуждение, узнав о покупке кобылы. Было уже поздно, но он зажег лампу и вышел со мной наружу, а я вывел Кейт из сарая, чтобы мой друг мог ею полюбоваться.

Дюган сказал, что она в каждом своем дюйме лучшая из всех лошадей, которых он когда-либо видел, и, по-моему, был прав. Он поинтересовался, как мне удалось ее заполучить, и сначала всю историю рассказал Блонди, а потом Слоуп заставил меня пересказать все с самого начала. Когда я закончил, он положил мне руку на плечо и пообещал, что однажды я стану мужчиной, о котором услышит весь свет.

В общем, я прямо купался в удовольствии, сидя в кресле, откинувшись назад и отдыхая. У нас стояли большие удобные кресла, в которых было ужасно приятно полулежать, и все было бы превосходно, если бы я мог еще и курить. Но у меня никогда не получалось покурить всласть, когда рядом находился Слоуп, хотя он ничего не говорил, а только скорбно поглядывал.

Ну так вот, мы сидели себе и болтали, как вдруг в дверь постучали, и Блонди крикнул, чтобы вошли. И появился мужчина лет сорока, высокий, стройный, с седыми волосами вокруг загорелого лица, на котором выделялись густые черные брови. Он выглядел как человек, который не привык улыбаться, но голос у него оказался глубокий и мягкий, немного похожий на голос Слоупа, когда он спросил:

— Вы джентльмены, которые занимаются Кристабелем?

Слоуп встал, подвинул ему кресло, попросил его присесть и ответил, что мы те самые люди, которых он ищет. Тогда этот мужчина сказал, что он с удовольствием сядет, потому что проделал длинный путь.

Потом сообщил, что его зовут Джо Мильтон, уселся, принял от Блонди трубку с табаком и закурил. Затем откинулся на спинку стула и, казалось, глубоко задумался, окутавшись густыми клубами табачного дыма. Его револьвер, должно быть, ему немного мешал, потому что он сдвинул его вперед. Мильтон очень вежливо попросил у нас извинения за то, что не снимает его, но объяснил причину. Оказалось, он долго жил в Мексике, где ему часто приходилось пускать его в ход из-за грязных мексиканцев, и у него вошло в привычку повсюду таскаться с оружием.

Приятно было слушать его глубокий, мягкий голос, меня он словно гипнотизировал. Но я сразу же очнулся, как только наш визитер заговорил о Кристабеле.

— До меня дошли слухи, что там нашли богатую жилу, — сообщил он. — Это верно?

— Да, — отозвался Слоуп. — Инженер говорил, что теперь этот участок стоит что-то около двух миллионов долларов.

Вот таким был наш Слоуп — всегда и со всеми он играл в открытую.

Этот парень Мильтон широко открыл глаза и вынул изо рта трубку.

— Что ж, — медленно проговорил он, — это для меня хорошая новость. Чуть ли не самая лучшая, какую доводилось услышать! — И мягко усмехнулся.

Тогда Блонди заметил, что ему приятно вот так порадовать нашего гостя.

— Да, — подхватил Мильтон, — потому что так или иначе, но я считаю, что половина прииска — моя!

Мы переглянулись друг с другом.

— Полагаю, половина стоимости Кристабеля неплохо обеспечит остаток вашей жизни, — без тени улыбки промолвил Блонди.

Мильтон кивнул.

— Пожалуй, — признал он. — Половина от двух миллионов? Я бы даже сказал, что меня это прекрасно обеспечит. — И снова мягко усмехнулся.

— Мне вроде как интересно было бы узнать, — вмешался я, — где вы купили половину Кристабеля?

Мильтон обернулся ко мне:

— Где купил его, сынок? Я всю жизнь мотался по горам от Перу до Аляски и за это время имел долю, считай, в сотнях приисков. Но до сих пор ни одной не покупал. Я нарыл мою долю, парень! — заявил он с гордостью.

— Вы нарыли половину Кристабеля, так надо вас понимать? — уточнил я.

Блонди и Слоуп смотрели на Мильтона, и это было очень забавно. Дюган выглядел встревоженным и обеспокоенным, а Блонди откинулся назад и оскалил зубы, как кошка, когда она играет с мышкой, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Половину? — переспросил Мильтон. — Не знаю, что ты называешь половиной, но если не я разнюхал и исползал всю эту долину, не открыл Кристабель и не обнаружил там золото, заложив шахту, то можешь назвать меня последним лжецом. Только я никогда им не был! Сотни людей подтвердят под присягой, что Кристабель был найден мною!

— Плохо только, что после этого вы здесь не остались, чтобы добыть из него золото, — холодно заметил Блонди.

— Правильно, — согласился Мильтон, — это было очень плохо, да только мне некуда было деваться. Дело в том, что как раз тогда сильно заболела моя Мэри и нужно было увезти ее в горы. Добыть денег на дорогу и на житье там я смог единственным способом — продав половину участка этому наглому жулику Бонанзе Крису!

Должен сказать, новость меня потрясла.

— Бонанзе Крису?! — одновременно воскликнули Слоуп и Блонди.

А я только моргнул, потому что в голове у меня все замельтешило. Предположим, Бонанза подделал сертификаты, хотя сам никогда не имел больше половины участка, которую мог продать. Значит, он провернул еще какую-то более подлую сделку?

— Расскажите, как это случилось, — попросил Слоуп, подавшись вперед, ужасно серьезный и строгий.

Впрочем, к этому моменту мы уже все напряглись.

Мильтон заговорил:

— Я уже сказал, как все произошло. Открыв эту жилу, я увидел, что чем дальше она идет, тем больше утолщается, и, естественно, понял, что наткнулся на настоящее гнездо золота в прожилках. Я был уверен, что найду еще больше, и дела пошли хорошо, но все, что удалось добыть вначале, пришлось потратить на буры и всякое оборудование. И тут я получил записку, что моя девочка заболела, ее нужно срочно увозить. Где было достать денег, когда случилось такое несчастье? Я вас спрашиваю.

— Как «где»? В банке, конечно. Раз уж вы начали разрабатывать такой богатый участок, банк мог бы здорово вас поддержать! — объяснил Блонди.

— В самом деле? — скривился Мильтон. — Это когда ты нашел пару желтых жилок и пока больше ничего, кроме надежды на лучшее? Кроме того, тогда в Потсвилле не было банка. Здесь и духу-то его не было! — Он сокрушенно покачал головой и продолжил: — Я хотел занять у нашего брата старателя, но большая их часть в то время разорилась. Вот так и получилось. Бросился я к старым приятелям, а они — кто разорился на этом деле, а кто уже в Сент-Луисе, Чикаго или Нью-Йорке тратит денежки, которые ему удалось добыть! Нет, сэр, все, к кому я обращался, как раз тогда оказались в ужасном положении, и мне осталось только одно — пойти к Бонанзе Крису. Тогда я еще не так хорошо его знал, как теперь. Мы встретились и осмотрели Кристабель. Он сказал, что ему не нравится, как он выглядит, но половину он купит сразу, чтобы не торговаться, за двести пятьдесят долларов.

— И вы продали его за такие деньги?! — удивился Блонди.

— Я бы не продал его и за двести пятьдесят миллионов, — отрезал Мильтон. — Но мне срочно нужны были наличные, и в конце концов я выторговал у него пятьсот долларов. Потом вывернулся наизнанку и за пять дней проделал триста миль, чтобы вовремя оказаться у моей девочки. Она была совсем слабой, но я вытащил ее, слава Богу!

• Предыдущая
• 39/51
• Следующая