Удержать мечту. Книга 1 - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 62

• Предыдущая
• 62/78
• Следующая

– И кто же будет теперь управлять компанией после того, как ты устранился?

– Конечно, Уинстон.

– Ты прекрасно знаешь, что ему этот пост не нужен.

– Мне тоже.

От огорчения губы Полы плотно сжались.

Вдруг еще одна мысль пришла ей в голову, и она сердито крикнула:

– Надеюсь, из-за этого твоего внезапного и весьма непонятного решения бабушке не придется отменить поездку с Блэки! Ей очень нужно отдохнуть и развеяться. Что она сказала? Ты с ней, наверное, говорил?

– Конечно. Мы с Уинстоном зашли к ней в универмаг и поговорили. Твоя бабушка приняла мою отставку. Уинстон согласился занять этот пост и, по-моему, не выразил особого неудовольствия по этому поводу. Бабушка вовсе не собирается отменять поездку – можешь быть спокойна на этот счет. – Он наклонился к ней и взял ее руки в свои. – Ну пожалуйста, успокойся. Больше всех огорчилась ты. Бабушка и Уинстон с пониманием и уважением восприняли мое решение. Они не стали делать из этого трагедию. Вообще-то мы очень мало обсуждали это… Все было и так ясно.

– Ты просто неправильно истолковал их реакцию, – проговорила она, чувствуя себя очень несчастной.

Джим рассмеялся.

– А теперь ты говоришь просто нелепые вещи, Пола. Я знаю их обоих очень хорошо и заверяю тебя, что все в порядке.

Пола не нашлась сразу, как ответить на это заявление. Ее удивило, сколь поверхностно он все воспринимает. Он считает, что ничего особенного не произошло, это значит, что он сильно ошибается в своих оценках. Джим явно не имеет представления о том, как и чем живут ее бабушка и Уинстон. Она-то сразу же поняла, что они спокойно приняли эту ситуацию только потому, что у них не было выбора. Оба они объединят усилия и будут тянуть лямку, чтобы компания продолжала работать нормально, без сбоев. «Так у нас принято, – подумала она. – Мы выполняем свой долг и берем на себя ответственность, как бы трудно это ни было. Так что отнюдь не все в порядке, как благодушно считает он».

Джим наблюдал за ней, пытаясь догадаться, о чем она думает, но ее фиолетовые глаза были полуприкрыты веками, и он ничего не мог в них прочесть. Он сказал, пытаясь достучаться до нее:

– Пожалуйста, постарайся понять мою точку зрения, понять, что я чувствую в этой ситуации. Твоя бабушка и Уинстон понимают меня. И давай не будем спорить о моей отставке. Поскольку это уже факт, это было бы довольно глупо. Ты согласна?

Пола промолчала. Она откинулась на спинку стула, спокойно отобрала у него руку и потянулась за своим стаканом. Сделала маленький глоток. Последовало долгое молчание.

– Джим, мне очень хотелось бы, чтобы ты еще раз обдумал все и изменил свое решение… Здесь есть и другие факторы. Бабушка сама собиралась сказать тебе на этой неделе, но, я уверена, она не будет возражать, если я скажу тебе об этом сейчас. Она собирается изменить завещание. Сейчас ее акции в газетно-издательской компании представляют собой часть активов «Харт Энтерпрайзиз», которую, как ты знаешь, унаследуют мои двоюродные братья и сестры. Но она решила оставить эти акции нашим близнецам – поэтому я знаю, что для нее важно, чтобы ты был вовлечен в деятельность газетно-издательской компании на всех уровнях, и в том, и в другом качестве. Меня не интересует, что она сказала тебе сегодня утром. Я абсолютно уверена, что в душе она страшно разочарована твоим решением отказаться от участия в руководстве…

Резкий смех Джима заставил ее остановиться. Она внимательно посмотрела на него, пытаясь прочесть на его лице, действительно ли этот смех был столь нарочитым, как ей показалось.

Он сказал терпеливо, ласково и вкрадчиво:

– Пола, независимо от того, буду ли я директором-распорядителем или ответственным редактором, или и тем и другим одновременно, или, уж если на то пошло, ни тем, ни другим, – твоя бабушка в любом случае изменит свое завещание. Она оставит эти акции нашим детям в любом случае, независимо ни от чего. Для этого есть несколько весьма веских причин.

– Каких?

– Во-первых, они – Фарли, а во-вторых – она чувствует свою вину.

Пола прищурилась, в первое мгновение не сообразив, на что он намекает. Потом внезапно до нее дошло, и она посмотрела на мужа напряженно-внимательно. Она надеялась, что неправильно истолковала его слова.

– Какую вину она, по-твоему, чувствует?

– Вину за то, что она отобрала у моего деда «Йоркшир морнинг газет» и контролирует дела компании, – зажигая сигарету, сказал он, не слишком церемонясь в выборе слов.

– Ты говоришь об этом так, как будто она украла ее! – воскликнула Пола. – Хотя прекрасно знаешь, что твой дед довел газету до последней крайности, и к этому бабушка не имела абсолютно никакого отношения. Ты сам часто говорил, что твой дед был блестящим адвокатом, но никудышным бизнесменом. И уж конечно, мне не нужно напоминать тебе, что остальные акционеры обратились к бабушке с просьбой приобрести компанию. Она вытащила их из трясины – и твоего деда тоже, между прочим. Он тогда заработал приличную сумму на своих акциях.

– Да, ты права – особенно в том, что он плохо управлял делами компании. Но я думаю, он все-таки как-то, худо-бедно, выбрался бы из этой трясины сам и сохранил бы контроль над газетой, если бы твоя бабушка не налетела, как стервятник, и не загребла бы все себе. – Он сделал большой глоток из своего стакана и затянулся сигаретой.

– Газета обанкротилась бы! Где бы тогда оказался твой дед? – Пола гневно посмотрела на мужа. – Ему пришлось бы очень туго!

– Послушай, Пола, не смотри на меня с таким негодованием. Ведь я же просто напоминаю тебе о фактах. Мы же оба с тобой знаем, что твоя бабушка разорила семью Фарли. – Он скривил губы в улыбке. – Мы оба – взрослые люди, и было бы довольно глупо закрывать глаза на это и делать вид, что ничего не было, только потому, что мы с тобой женаты. Что было – то было. Мы с тобой не можем ничего изменить в этом, и бессмысленно нам с тобой ссориться из-за этого сейчас, столько лет спустя после всего.

Пола в ужасе отшатнулась, не отводя от него взгляда. Она чувствовала страшную тяжесть в груди, смятение и внутреннюю дрожь. Слова Джима все еще звучали у нее в ушах. Терпение ее истощилось, напряжение последних нескольких недель накалило ее до предела – и внезапно все это прорвалось.

– Она ничуть не больше, чем я, виновата в разорении семьи Фарли! Просто-напросто Адам Фарли и его старший сынок Джеральд сами довели свой бизнес до этого. Хочешь – верь, хочешь – нет, но твой прадед и двоюродный дед не проявляли должного усердия в делах, поступали неразумно, не очень утруждали себя и вообще были не сильны в предпринимательстве. Кроме того, даже если бы она их разорила, я бы ее за это не судила. Я бы порадовалась тому, что она рассчиталась с ними сполна. Семейство Фарли отнеслось к бабушке просто подло. А что касается твоего деда, которого ты считаешь праведником, – то, как он поступил с ней… просто нельзя выразить словами! – задыхаясь проговорила Пола. – Это было низко и бессовестно! Ты слышишь меня? Прекрасный молодой человек был Эдвин, с высокими моральными принципами! Сделал бабушке ребенка, когда ей не было и шестнадцати, а потом бросил на произвол судьбы – выбирайся как знаешь! Он даже пальцем не пошевельнул, чтобы помочь ей. А что касается…

– Я все это знаю… – начал было Джим, не зная, как успокоить жену и остановить это бурное словоизвержение.

Она не терпящим возражений тоном прервала его:

– Возможно, ты не знаешь другого: твой двоюродный дед Джеральд пытался изнасиловать ее. Можешь мне поверить, ни одна женщина не забывает и не прощает такого. Поэтому не надо выступать здесь передо мной адвокатом семьи Фарли. Как ты только осмеливаешься обвинять в чем-то мою бабушку после всего, что она сделала для тебя! Может быть, ты пытаешься таким образом оправдать свое дезертирство… – Пола заставила себя остановиться, чтобы не наговорить еще больше. Она была сильно возбуждена и дрожала от негодования.

В комнате воцарилось тяжелое молчание. Они смотрели друг на друга.

• Предыдущая
• 62/78
• Следующая