Королева озер - Рид Томас Майн - Страница 1

• 1/45
• Следующая

Ladrones! Soccoro! Soccoro!

Этот крик достиг моего слуха, когда я неторопливо возвращался к себе домой. Хотя кричали по-испански, я понял: «Грабители! На помощь!» Подобное – не редкость в столице Мексики.

Солдат всегда должен откликаться на подобный призыв. Обнажив саблю, я бросился по направлению, откуда слышался крик. Казалось, он доносится с боковой улочки, узкой и совершенно темной. Час был уже поздний, и только вдалеке на большом расстоянии друг от друга горели масляные фонари. Свернув в проулок, я остановился и прислушался, ожидая услышать повторный крик. Но ничто не нарушало тишину. Наверное, грабители заткнули жертве рот или вообще прикончили ее!

Но нет! Тишина оказалась недолгой, она вновь сменилась гневными выкриками; потом послышался топот и звон стали.

Руководствуясь этими звуками, я вновь побежал и вскоре добрался до ближайшего фонаря. В его свете я увидел дуэлянтов, скрестивших клинки. Они были полностью поглощены своей смертельной схваткой, и это мешало им говорить и даже кричать. Судя по одежде, это были мексиканцы. Один был вооружен рапирой, другой – обычным мачете. Было ясно также, что они задели друг друга: у одного рука была обернута плащом, у другого – мексиканским серапе.

Вдруг тот, что был вооружен мачете, поскользнулся, и рапира уже готова была пробить ему ребра, когда я ударом своей кавалерийской сабли сверху вниз разрубил тонкое лезвие надвое.

Человек, которого я спас от верной гибели, теперь должен был объясниться. Так я считал. Но он, восстановив равновесие, облегченно вздохнул и исчез в темноте, оставив меня наедине со своим противником.

Поскольку тот выигрывал схватку, я решил, что он и есть нападающий. Глядя ему в лицо и угрожая саблей, я воскликнул:

– Сдавайтесь, или я зарублю вас!

– Вам, сеньор капитан, сдаюсь добровольно, тем более, что вы меня обезоружили, и я не могу больше защищаться. Позвольте, однако, заметить вам, что вы ошиблись и приняли не ту сторону в этом маленьком дельце. И я надеюсь, вы возместите мне стоимость золотых часов, которые унес с собой этот мошенник. На вашем месте я постарался бы вернуть их и к тому же отправить того парня в такое место, где у него не будет больше возможности шарить по чужим карманам.

– Значит, не вы нападали! Вы кричали «На помощь!»?

– Конечно. Когда почувствовал, что кто-то потянул за цепочку моих часов, я стал звать на помощь. В темноте мне показалось, что меня окружило полдюжины головорезов. Но потом понял, что вор только один. Я не мог стерпеть, чтобы меня ограбил какой-то pelado-бродяга, поэтому обнажил оружие, чтобы защитить свою собственность. К несчастью, еще до обмена ударами мои часы оказались у него в руках, и теперь, из-за вашего вмешательства – не сомневаюсь, что намерения у вас были благородные, – так у него и остались. Поэтому, сеньор капитан, как офицер и джентльмен, вы должны позаботиться, чтобы они ко мне вернулись, или возместить мне их стоимость. Они из лучших образцов работы Лосадо и стоили мне двадцать дублонов.

Мое удивление и так было велико, а теперь оно еще больше возросло от этих странных слов. Вначале мне бросилась в глаза нелепость происшедшего, и я подумал, не отнестись ли мне ко всему как к шутке. В то же время поведение незнакомца показалось мне до крайности наглым. Но потом, когда мы вышли на главную улицу, гораздо лучше освещенную, обменялись несколькими словами, и когда я лучше рассмотрел своего случайного собеседника, я изменил свое мнение.

Я мельком видел этого человека раньше и узнал в нем офицера мексиканской армии, одного из тех, кого мы захватили в плен во время короткой кампании в Мексиканской долине, еще до того, как капитулировала сама столица. Стоит упомянуть, что я принадлежу к армии Соединенных Штатов, что мы – захватчики[1] , завоеватели, победители и что сейчас мы квартируем в столице врага. Здесь же живет много наших пленных, отпущенных под честное слово. Они вполне нормально общаются с нами, своими пленителями: одни действительно по-дружески, другие сохраняют надменность и подозрительность. Мы встречаемся с ними за игорными столами, сидим рядом в театрах, вместе выпиваем в салунах, которые под покровительством янки, как грибы, выросли по всему городу. Случайно я знал именно этого офицера – и по имени, и по званию. Это был капитан Рафаэль Морено, военный с хорошей репутацией, всегда готовый драться на дуэли. Так что, если я не верну ему часы или не заплачу за них, мне следует ожидать вызова; и хоть он пленник, я не смогу ему отказать.

Могу с чистой совестью сказать, что не эта мысль и не страх побудили меня согласиться на его предложение. Я сделал это, когда помял, что он говорит правду, и что я имею дело с джентльменом. Мною руководили два соображения. Во-первых, требование его было справедливо. Я явно помешал ему вернуть свои часы на цепочке стоимостью в двадцать дублонов, поэтому совершенно очевидно, что я должен помочь ему вернуть их. А второе – было совершенно другого типа. Я знал не только имя и репутацию капитана Морено, но также и то, что он один из тех мексиканцев, которые настроены к нам по-дружески. Таких немало оказалось среди высших сословий. Уставшие от постоянных революций, они с радостью приняли бы гражданство под звездно-полосатым флагом Соединенных Штатов. Соотечественники презрительно называли таких людей «янкиадос».

Обдумав все это, я без дальнейших колебаний заявил:

– Что ж, сеньор, двадцать дублонов – большая сумма. Неприятно расстаться с ней из-за досадной ошибки, особенно если учесть, что я действовал из лучших побуждений. Вы говорите, что часы стоят двадцать дублонов, я вам верю на слово и согласен вернуть вам часы или заплатить их стоимость.

Я мог бы сразу заплатить ему наличными, не упоминая в разговоре о возврате часов, потому что найти карманника, конечно, не было никакой надежды. В Мехико в это время воришек было как черной смородины.

– Иного я от вас и не ожидал! – ответил мексиканец. – Хотя я не имел удовольствия лично познакомиться с капитаном Мейнардом, но, как видите, я знаю ваше имя. Знаю кое-что еще, о чем сейчас нет необходимости говорить.. Если не ошибаюсь, мы несколько раз встречались на Фонда де Эспириту Санту.

• 1/45
• Следующая