Бледнолицый шаман - Брэнд Макс - Страница 3

• Предыдущая
• 3/42
• Следующая

Майкл замолчал, погрузившись в воспоминания.

— Ну, а что было потом? — вернула его к действительности слушательница.

Он поднял голову, улыбнувшись холмам, залитым солнечным светом, и самому голубому небу в мире.

— Понимаете, я решил во что бы то ни стало посмотреть вблизи на этого вороного красавца. Я перешел на следующий холм, но упустил его. Когда вновь выследил, то пересек за ним еще одну долину и там увидел его на краю неба. А потом солнце зашло, но появилась луна и я продолжал преследование. У меня не было с собой даже веревки, но я вбил себе в голову, что должен прикоснуться к нему. Вы можете меня понять?

— Вот уж втемяшилось тебе… — пробурчал У эр.

— Но мне кажется, — сказала Нэнси, — это поведение нормального человека. Однажды я увидела антилопу, и испытала такое же желание, хотя и знала, что это все равно, что ухватить за хвост ветер.

— Да, — подтвердил Майкл. — Ну, вот и все.

— Как все? — воскликнул «полковник».

— Да так. Я просто шел и шел за ним, и в конце концов поймал. Веревку сплел уже по пути.

— Стоп, стоп, — запротестовал «полковник», — А как же караван? Ты же, наверное, вернулся…

— Нет, не вернулся.

Девушка, приоткрыв рот, уставилась на Рори, как будто она чего-то испугалась в его рассказе или в выражении его лица.

— И оставил все свое имущество в повозке? — резко спросил «полковник».

— У меня почти ничего не было. Только мул, да еще кое-что. Мул был мертв, так что я просто ушел.

— Так ты говоришь, — напирал «полковник» своим судейским голосом, — это было возле Большого Соленого Озера?

— Да.

— Хм, — «полковник» хмыкнул. — И ты, значит, пешком шел оттуда до… постой, где ты поймал коня?

— Два дня ходьбы отсюда, — ответил Рори. — Не знаю, сколько это миль. Наверное, миллион, так мне показалось за те два дня.

— Ага! — констатировал Уэр бесстрастно. — Ты хочешь сказать, что добрался сюда пешком от самого Соленого Озера?

— Да.

«Полковник» прокашлялся.

— И сколько же ты преследовал эту бестию, позволь тебя спросить?

— Сколько? Около шести месяцев.

— Шесть… — начал хозяин, но не закончил. Челюсть его вдруг отвалилась, он стал судорожно хватать воздух. Он потом так и не смог объяснить почему, но неприкрытая простота ответа сразу убедила его в том, что это правда.

Он так же живо вспомнил, каким Рори пришел сюда — скелет, прикрытый рваной шкурой койота. Волны боли и удивления нахлынули на сердце «полковника».

— Мальчик мой, — проговорил Уэр тихо. — Представляю, через какой ад тебе пришлось пройти.

— Самым большим страданием было видеть, как Док исхудал и ослаб, — продолжил Рори. — Я даже почти перестал спать из-за этого. Одежда моя изорвалась в клочья, и когда мы переходили через горы — это действительно было испытанием. Я имею в виду холод. Но самое страшное — это то, что Док слабел с каждым днем. Хотя я и знал, что иначе мне его не поймать, но боялся, что он умрет прежде, чем подпустит меня к себе. Ну и наконец-то мне повезло.

— Повезло?

— Да. Он остановился, широко расставив ноги, чтобы не упасть, прямо на солнце, среди белого дня, и уснул. Спал с открытыми глазами. Я подкрался и накинул ему петлю на шею.

— И он не вырвался? — воскликнула девушка.

— Нет. Протащил меня немного, но я вцепился в веревку и не отпускал, пока он не устал. Через два дня мы пришли сюда. Я думаю, что его спасло бренди.

Он взглянул на «полковника» Уэра.

— Я вас так и не поблагодарил за это, сэр. Это просто потому, что я не знаю подходящих слов.

Рори спал в конюшне, на сене перед яслями своего друга, когда случилось следующее происшествие в цепи ряда событий, которые привели к трагедии в Санта-Анне.

Он уже не забывался тем беспробудным сном измученного человека, а спал сторожко, словно кошка. Ведь Майкл давно замечал жадные взгляды мексиканцев, которые они бросали на вороного. Он также знал, что многие из них с удовольствием перерезали бы ему горло, чтобы увести коня.

Однако в ту ночь Майкл столкнулся не с мексиканцем. Внезапно его сон нарушили слабые звуки, полностью же он проснулся, когда кто-то вошел в стойло Дока. Подняв голову, он увидел, как в окне конюшни промелькнули неясные тени выпущенных лошадей. Все стойла уже были пусты, кроме того, где находился его друг. Вдруг на фоне окна Рори заметил голову с двумя перьями на макушке, торчавшими, словно два растопыренных пальца.

У Майкла был с собой хороший револьвер, но он почему-то не применил его ни по прямому назначению, ни хотя бы как кастет. По правде говоря, он совсем забыл о нем, а вспомнил лишь о кулаках. Голова индейца была повернута в профиль, и Рори изо всех сил врезал пудовым правым кулаком прямо в челюсть.

Вор пропал из виду, и Рори метнулся за ним. Перепрыгнув через ясли, он увидел фигуру, скорчившуюся у ног Дока, а затем успел заметить тусклый отблеск лезвия. Подогнув ногу, он едва уклонился от ножа, просвистевшего рядом с горлом, и нанес удар коленом в лицо краснокожего. Тот наконец успокоился.

— Эй, эй! — услышал Рори негромкий возглас, и еще один силуэт головы в обрамлении перьев появился в дверном проеме конюшни. Затем послышалась испанская речь:

— Все в порядке, брат? Тебя что, ударила лошадь? Это тот вороной конь, который сделает тебя вождем…

Рори выдернул нож из безвольной руки своего первого противника и стал подкрадываться ко второму, но тот вдруг шагнул в сторону и побежал по залитому лунным светом двору, прыгая, как заяц.

Майкл пронзительно свистнул, подавая сигнал тревоги, и вернулся к индейцу.

Руки и ноги у того уже были спутаны веревкой для привязи лошадей, когда из дома выскочили Уэр и повар, полуодетые, но вооруженные до зубов. Они увидели, что почти весь табун мечется по загону, а Рори выходит из конюшни, с бесчувственным телом на руках.

Он вкратце рассказал им, что произошло. Повар, все еще тяжело дыша от возбуждения, заорал:

— Вот это уж точно отличное вложение капитала, сэр. Вы дали ему свою старую одежду и месячную плату, а он спас вам лошадей на тысячу долларов от этих собак-апачей. А ну-ка, давайте посмотрим на этого конокрада!

Они затащили пленника в кухню и поставили его на ноги, уже немного пришедшего в себя. Присутствовали все, в том числе женщины и несколько мексиканцев, чьи глаза горели, словно у койотов,

При свете лампы Рори Майкл увидел приземистую фигуру молодого индейца, лицо которого не было обезображено интеллектом и казалось пригодным только для жевательных процессов. Нос у него был приплюснутым, с раздувающимися ноздрями, а длинные, заплетенные в косички волосы ниспадали на плечи. Кривые ноги спереди походили на колесо. Щека заплыла и темнела синяком в том месте, куда от всей души приложился коленом Рори. Но эта опухоль не портила лица ее владельца, вряд ли какое-либо изменение могло бы его ухудшить еще. Однако осанка индейца была величественной.

— Боже, он похож на какое-то привидение, — прошептала Нэнси. — Что же с ним делать?

— Повесить! — отрезал Уэр. — Конечно же, повесить.

В то время в Аризоне не было и видимости закона. Там, где стояли воинские гарнизоны, царили армейские порядки, но не дальше границ фортов. Кругом простирался безбрежный океан беззакония. Население этих земель составляли в основной своей массе негодяи, которых не смогла вытерпеть Калифорния, а также беглые мексиканцы из Соноры и разного рода отъявленные мерзавцы из восточных городов.

Встречались, конечно, и честные люди, пытавшиеся организовать прииски или заниматься скотоводством. Методы обращения с нарушителями спокойствия их владений были лаконичными и суровыми. Во-первых, не было времени. Во-вторых, повешение было общепринятым наказанием за преступления, совершенные в настоящем или прошлом. Поэтому не удивительно, что «полковник» сразу же приговорил индейца к смерти.

— Бедняга, — промолвила Нэнси. — Неужели он заслуживает…

— Генриетта, — строго отрубил «полковник», — уведи дочь. Это чисто мужское дело.

• Предыдущая
• 3/42
• Следующая