Соблазнить шпиона - Брэдли Селеста - Страница 49
- Предыдущая
- 49/63
- Следующая
– Фейерверк! – восторженно воскликнула Алисия. – Как давно я не видела фейерверка!
– Такого фейерверка вы вообще никогда не видели, – похвастался Форсайт. – Это зрелище можно будет видеть за мили отсюда. На целую неделю все оглохнут!
Теперь, зная, что предстоит, Алисия увидела: в замке полно ракет и хлопушек и множество железных кронштейнов, готовых вместить еще больше.
– Когда?
– В последнюю ночь праздника. Это специально заказано принцем-регентом. Джорджи всегда нравились игрушки, которые я для него делал.
Алисия улыбнулась, но улыбка исчезла, как только мистер Форсайт отвернулся, чтобы поторопить людей, заполнявших ров водой. Этот человек называет принца-регента Джорджи.
Она снова повернула к конюшне, чтобы сказать конюху, что лошадь ей уже не нужна. Никакой верховой прогулки, нельзя пропустить такую игру.
Она сама играет с огнем, попав в круг вроде этого, не имея никакого другого оружия, кроме своего ума и своей улыбки. Она должна держать свои мысли при себе, потому что всего лишь пешка на шахматной доске, полной королевских фигур, – на кон поставлено будущее ее и ее сестер.
«Правда и ложь. Правда, которую мы знаем, и ложь, которую мы произносим».
Она любит лорда Уиндема.
«Вы ему подходите». Это означало: «Вы – леди достаточно высокого происхождения, чтобы выйти замуж за человека вроде него».
Если бы она не была так печально известна. Хотя это можно было бы исправить.
Она стала бы маркизой Уиндем. И никто в высшем свете не осмелился бы хоть словом напомнить о ее прошлом. Благодаря состоянию и власти Уиндема ее жизнь стала бы другой. И она сама стала бы другой.
Нужно быть дурой, чтобы не хотеть этого. Ее сестры поднялись бы на прежний уровень, даже выше, благодаря приданому и связям, которые она могла бы обеспечить им. Ее родители приняли бы ее с распростертыми объятиями, с широкими улыбками. Она могла бы спасти их всех.
«А что же со мной? Мне еще раз придется поступиться ради них своим благополучием? Выходит, я ничего не значу для них, для себя самой? Я просто разменная монета в этих сделках, касающихся положения в обществе?»
Алисия вернулась в комнату, чтобы переодеться. Теперь, когда она уже не собиралась сбегать, она почувствовала себя довольно глупо в костюме для верховой езды.
Уиндем был в спальне, очевидно, поджидая ее. Когда она вошла, он быстро встал с кресла.
Он выглядел усталым и недовольным собой. «Не сердится ли он на себя за то, что произошло прошлой ночью, или, вернее сказать, этим утром?» – подумала Алисия. Она изобразила самую теплую улыбку, чтобы ободрить его. Если бы она могла помочь ему облегчить душу, тогда он рассказал бы ей, что заставляет его держаться на расстоянии.
– Добрый день, милорд. Хорошо провели утро?
Было заметно, как он сжал челюсти и отвернулся. Господи, этого она совсем не хотела!
Стентон чувствовал, как внутри что-то больно тянет, как будто две воюющие армии боролись за его душу. Она такая милая, и все, о чем он мог думать, была ее сладкая несдержанность сегодня утром.
Она лгунья и притащила его на этот дьявольский прием – на эту бесстыдную оргию, захватившую его звуками и зрелищем безудержного секса! Он был здесь по прихоти безответственной сумасшедшей женщины, выманившей у него тысячи фунтов и сделавшей из него дурака, чего он ей никогда не сможет простить.
И все-таки он хотел ее. Внутри у него все сотрясалось от боли, так он желал ее: сейчас, в этом кресле, на полу, у сводчатого окна, на глазах у всего света…
Он ненавидит ее так же сильно, как и лю…
Нет. Он поспешно отбросил эту мысль. Нет.
Итак, еще один, последний тест. Последний шанс для нее подтвердить свою историю, последний шанс для него спасти свое сердце от острых когтей любви к кому-нибудь недостойному.
– Я должен просить тебя о чем-то.
Алисия отшатнулась, испуганная.
– Ты сегодня такой серьезный, даже серьезнее, чем всегда.
«Только не делай предложения!» Она еще не разобралась в своих чувствах. Если он задаст этот вопрос слишком скоро, она не сможет дать ему быстрого ответа, которого он ждет.
– Леди Алисия, – сухо начал он. – У меня есть к вам просьба, которая чрезвычайно важна для нас обоих.
Она глубоко вздохнула. О Господи!
– Миледи, я должен просить, – нет, умолять вас взяться за самую серьезную задачу. Я должен знать…
Она затаила дыхание. Внезапно ее чувства к Стентону обрели полную, славную ясность.
Она любит его. Она хочет быть его женой. Она хочет проводить свои дни с ним, к дьяволу высший свет и его ожидания, к дьяволу расчеты с теми, кто обманул ее. Пусть себе процветают, она теперь не может никого ненавидеть. Благодаря им она оказалась в этом мгновении, с этим мужчиной.
– Я должен просить вас разрешить мне… предложить вас как наживку нашему таинственному лорду.
Она похолодела.
– Но мы же нашли его прошлой ночью! Он сбежал от вас?
Уиндем поджал губы.
– Этот мужчина – не тот, кого вы слышали у «Белой свиньи». Этот мужчина – близкий друг принца-регента, который был с принцем, на виду у принца, в ту ночь, когда вы, как утверждаете, слышали этот заговор.
«Вы утверждаете». Что-то не так. Алисия шагнула вперед, намереваясь выяснить, что же не так.
– Вы схватили человека, которого я вам прошлой ночью отдала в руки, вы допрашивали его, вы слышали его голос! Разве он не такой точно, как я описывала?
Стентон коротко кивнул:
– Да, все так. Но он, безусловно, невиновен.
– Но как это может быть? Я слышала его…
Недоверие мелькнуло на лице Уиндема, всего лишь тень, но она уже видела такое выражение раньше. В то утро, когда она проснулась под возмущенные возгласы родителей и тщательно подобранных «свидетелей». В то утро, когда она рассказывала свою историю, все снова и снова, слушателям, которые не хотели ее слушать. В тот момент она прослыла лгуньей.
Алисия почувствовала, будто у ее ног разверзлась пропасть и вся кровь вытекла из тела, оставив ее пустой и холодной. Кто-то хочет нанести вред принцу-регенту. Кто-то хочет нанести вред ей.
И этот кто-то все еще остается на свободе.
– Наживку, вы сказали? Меня должны заглотнуть, вы полагаете? – хриплым шепотом произнесла она, едва удерживаясь, чтобы не зарыдать.
Он посмотрел ей в глаза. Всегда честен, всегда правдив – сам с собой. Она могла видеть его насквозь, и ничего там не видела. Он собирался бросить ее на съедение льву, а свое сердце сохранить в безопасности.
– Я сделаю все возможное, чтобы обеспечить вашу безопасность, но я должен задержать этого человека. Вы – единственное, что я могу предложить ему, чтобы выманить его из укрытия.
Снова продают. Она почувствовала, как ее губы растягиваются в саркастическую улыбку.
– По крайней мере, хоть кто-то захочет меня.
Он стал еще более жестким, если железо может становиться еще жестче.
– Я сожалею, что не вижу другого способа. У нас есть всего один день. Если вы начнете рассказывать о подслушанном разговоре, но без деталей, тогда он услышит об этом и примется искать вас. Он захочет узнать, что вам еще известно и кому вы об этом сообщили.
Она взглянула на него, на мужчину, которого она любит, мужчину, который только что предложил ей раздразнить убийцу.
– И пока я буду бросаться в раскрытую пасть, что вы будете делать?
– Я буду рядом, наблюдать за ним. Когда он появится и вы точно узнаете его, вы мне помашете и я вмешаюсь… – Он вздохнул. – Я очень сожалею, что мне пришлось просить вас об этом.
– И все-таки вы это сделали, – тихо сказала Алисия. Она встретилась с ним взглядом, продолжая улыбаться. – Ах, пусть это вас не волнует, приятель. Похоже, мне герой не нужен. – Она отвернулась и взяла свою шляпу, лихо насадив ее на голову. – Что думаете? Я аппетитная?
Стентон, конечно, оставался Стентоном и не мог оставить все так.
– Я прошу у вас прощения, Алисия.
Она отбросила протянутую руку.
– Прошу, прошу, прошу. Все, что вам нужно было сделать, – просто спросить: прощу я или нет. Просьбы не повлияют на исход дела, меня только тошнит от них.
- Предыдущая
- 49/63
- Следующая
