Королева бурь - Брэдли Мэрион Зиммер - Страница 52
- Предыдущая
- 52/95
- Следующая
— Я не люблю шитье, — буркнула девочка. — Когда я стану леди Алдаран, у меня будет дюжина швей, поэтому мне не нужно учиться шить. А леди Рената не лишит меня занятий только потому, что ты так говоришь.
Грубый и презрительный тон придал Ренате решимости. Важным было не само шитье, а самодисциплина, тщательное и добросовестное выполнение работы, которая кажется утомительной и неинтересной. Приоткрыв дверь, Рената, опытная эмпатка и Наблюдающая Башни, сразу же ощутила острую режущую боль в висках Маргали и увидела морщины усталости на лице пожилой женщины. Дорилис прибегла к старому приему: мучила Маргали головной болью, если та не позволяла ей заниматься тем, чем ей хотелось. Дорилис с невинным и послушным видом сидела над ненавистным шитьем, но, входя в комнату, Рената заметила торжествующую улыбку в уголках ее губ. Девочка швырнула рукоделие на пол и бросилась к Ренате:
— Нам с тобой пора заниматься, кузина?
— Подними шитье и положи его на место, — холодно ответила та. — А еще лучше — сядь и закончи работу.
— Я не обязана учиться шить! — Дорилис надула губки. — Отец хочет, чтобы я училась тем вещам, которым ты можешь меня научить.
— Я могу научить тебя делать то, что ты обязана, нравится тебе это или нет, — твердо сказала Рената. — Мне безразлично, аккуратно ли ты шьешь, или твои стежки ковыляют по полотну, словно червин, объевшийся перезрелых яблок. — Дорилис издала тихий, довольный смешок. — Но ты не будешь пользоваться моими уроками как предлогом для того, чтобы перечить своей приемной матери или увиливать от занятий с ней.
Она взглянула на Маргали, побледневшую от головной боли. Пожалуй, настало время для откровенного разговора.
— Она снова насылает на вас головную боль?
— Она не может придумать ничего лучшего, — слабым голосом пожаловалась пожилая лерони.
— Что ж, — ледяным тоном произнесла Рената. — Что бы ты там ни делала, Дорилис, ты немедленно отпустишь свою приемную мать, а потом встанешь на колени и попросишь прощения. Тогда, может быть, я буду заниматься с тобой.
— Просить прощения у нее? — недоверчиво спросила девочка. — Не буду.
Хотя Дорилис, по общему мнению, была похожа на покойную мать, что-то в выражении ее лица и упрямо выставленного маленького подбородка неожиданно напомнило Ренате лорда Алдарана.
«У нее отцовская гордость, — подумала девушка, — но она еще не научилась маскировать свои чувства. Дорилис еще мала, и в ней можно увидеть своеволие во всей неприкрытой мерзости. Ей наплевать, кому она причиняет боль, если это дает возможность настоять на своем. Маргали для нее почти не отличается от служанки. Я — другое дело: она слушается меня, потому что это ей нравится».
— Я жду, Дорилис, — сказала Рената вслух. — Немедленно попроси прощения у Маргали и больше никогда так не делай.
— Попрошу, если она пообещает, что больше не будет командовать мною, — упрямо пробормотала девочка.
Рената плотно сжала губы. Итак, в самом деле пора поговорить начистоту. «Если я отступлю, если позволю ей настоять на своем, то Дорилис больше не будет слушаться меня. А ведь занятия со мной могут спасти ей жизнь. Я не хочу власти над ней, но если мне суждено и дальше заботиться о девочке, то она должна научиться послушанию и умению полагаться на мое мнение».
— Я не спрашивала тебя, на каких условиях ты попросишь прощения, — ответила Рената. — Я просто сказала, чтобы ты это сделала. Я жду.
— Рената… — начала было Маргали.
— Нет, Маргали, — остановила ее Рената. — Не вмешивайтесь. Вы не хуже меня знаете, чему она должна научиться в первую очередь.
Лерони обратилась к Дорилис, и ее тренированный командный тон хлестнул девочку как удар бича:
— Немедленно опустись на колени и проси прощения у приемной матери!
Дорилис автоматически подчинилась, но тут же вскочила на ноги и пронзительно закричала:
— Я говорила тебе, чтобы ты больше не обращалась ко мне командным тоном! Я не потерплю этого, и мой отец тоже. Он не захочет, чтобы я унижалась перед Маргали.
«Ее нужно было как следует драть в детстве, пока она не набрала силы и не вбила себе в голову идеи о собственной важности, — подумала Рената. — Но все ее боялись и не смели перечить ей. Я их не виню. Я тоже ее боюсь».
Она знала, что стоит лицом к лицу с рассерженным ребенком, чей гнев уже не однажды убивал людей. «Однако у меня все-таки есть преимущество. Она ребенок и знает, что не права, а я опытная Наблюдающая Башни, и правда на моей стороне. Нужно дать ей понять, что сейчас я сильнее. Придет день, когда никто не сможет с ней справиться; но прежде Дорилис должна научиться обуздывать себя».
— Дорилис, твой отец дал мне право приказывать тебе во всем. Он сказал, что если ты не будешь слушаться, то он разрешает отшлепать тебя. Ты уже большая девочка, и мне не хочется унижать тебя таким наказанием, но предупреждаю: если ты немедленно не послушаешься и не попросишь прощения у своей приемной матери, я именно так и поступлю! На колени, немедленно!
— Не хочу! — выкрикнула Дорилис. — И ты не можешь меня заставить!
Словно эхо ее слов, за стенами замка раздался глухой раскат грома. Дорилис была сильно рассержена, но все же испуганно сжалась, услышав этот звук.
«Хорошо, — подумала Рената. — Она побаивается своей силы. Ей не хочется убивать снова…»
В следующее мгновение Рената ощутила, как боль охватывает ее голову, словно стягивающим обручем. Может быть, она уловила страдания Маргали? Нет! Взглянув на Дорилис, лерони поняла, в чем дело: девочка сосредоточенно нахмурилась и напряглась, кипя от сдерживаемого возмущения. Дорилис пыталась проделать с Ренатой то же самое, что с Маргали.
«Вот маленький чертенок! — подумала Рената, разрываясь между гневом и невольным восхищением перед силой и стойкостью ребенка. — Если бы только эту силу и упрямство можно было обратить во благо!» Сфокусировавшись на матриксе — чего она раньше не делала в присутствии Дорилис, за исключением обследований, — Рената начала сопротивляться, отражая поток энергии и обращая ее вспять. Мало-помалу головная боль утихла, и она увидела, как лицо девочки побелело от напряжения.
— Видишь, — ей стоило больших усилий говорить спокойно, — ты не можешь сделать это со мной, Дорилис. Я сильнее тебя. Я не хочу причинить тебе вред, и ты знаешь об этом. А теперь извинись перед Маргали, и вернемся к занятиям.
Рената почувствовала, как разгневанная Дорилис нанесла удар. Собрав всю свою силу, она отразила поток энергии и удержала девочку, как будто сковав тело и разум. Дорилис попыталась крикнуть: «Отпусти меня!» — но в ужасе обнаружила, что не владеет голосом, что не может даже шелохнуться… Рената всем своим существом ощущала ужас девочки.
«Но она должна знать, что я достаточно сильна и могу защититься. Она должна знать, что меня нельзя сразить, как это случилось с Дарреном, что со мной она находится в безопасности, что я не позволю ей причинить вред себе или другим».
Теперь Дорилис испугалась по-настоящему. На какой-то момент, глядя на ее выпученные глаза и мелкие, лихорадочные движения парализованных мышц, Рената ощутила такой прилив жалости, что едва выдержала. «Я не хочу причинить ей боль или сломить ее дух. Я должна лишь научить ее… защитить от собственной ужасной силы. Когда-нибудь девочка поймет это, но сейчас она так испугана, бедное маленькое дитя…»
Она увидела, как напряглись мышцы горла Дорилис, пытавшейся заговорить, и ослабила хватку. В следующее мгновение из глаз Дорилис хлынули слезы.
— Отпусти, отпусти меня!
Маргали умоляюще взглянула на Ренату; она тоже страдала, глядя на беспомощность любимой воспитанницы.
— Отпустите ее, леди Рената, — прошептала пожилая лерони. — Она будет хорошо себя вести — правда, моя девочка?
— Видишь, Дорилис, я все-таки сильнее тебя, — мягко сказала Рената. — Я не позволю тебе причинить вред никому, даже самой себе. Я знаю, ты на самом деле не хочешь сделать кому-то больно.
- Предыдущая
- 52/95
- Следующая
