Таинственная герцогиня - Монро Люси - Страница 18

• Предыдущая
• 18/66
• Следующая

Генри вскочил на ноги и навис над ней, содрогаясь от бешенства. Он с откровенной злобой вскинул вверх кулак, а лицо его пошло пятнами от ярости.

– Ты пожалеешь, что посмела так говорить о Девериле! Я научу тебя держать язык за зубами и слушаться умных советов, неблагодарная девка!

Генри взмахнул кулаком, и Каланта отреагировала, не задумываясь. Она вскочила с кресла и еще раз удивила саму себя – вместо того чтобы без оглядки бежать из комнаты, она вцепилась в тяжелый поднос, на котором стояли серебряный чайник, фарфоровые чашки и тарелки с выпечкой, и сильно толкнула его.

Поднос легко скользнул по полированной поверхности столика, врезался в герцога и сбил его с ног. Каланта толкнула еще раз, и поднос со всем содержимым рухнул на упавшего аристократа.

Он заорал, потому что горячий чай выплеснулся ему на ноги, а фарфор засыпал его осколками.

Каланта кинулась к дверям и остановилась, услышав на лестнице топот. Слуги. Каланта усилием воли взяла себя в руки, чему превосходно научилась за время своего бурного брака, и, когда Томас и горничная ворвались в гостиную, уже стояла, дрожащими руками разглаживая юбку.

– Что-то случилось, ваша светлость? – спросил Томас, словно герцог не извивался на ковре, изрыгая нецензурную брань.

– У нас произошел несчастный случай, Томас. Кто-нибудь должен помочь герцогу подобрать сухую одежду, чтобы он мог вернуться в Клэрборн-Парк. Ему уже пора отправляться, иначе придется ехать в темноте.

Продолжая так сильно дрожать, что приходилось прилагать невероятные усилия, дабы не шататься, как пьяный матрос, Каланта вышла из гостиной. Она предупредила деверя, чтобы тот не вздумал сокращать денежное содержание, и, что еще важнее, не позволила ему ударить себя. Улыбка тронула ее губы – первая искренняя улыбка за очень долгое время.

Война еще не окончена, в этом Каланта не сомневалась. Герцог не забудет этой ссоры и ее презрительных высказываний о брате. Он учтет и ее отказ не видеться с Джаредом. Каланте нужно подготовиться к тому, что Генри что-нибудь обязательно тайком предпримет. В конце концов, он брат Деверила – но эту битву она выиграла, и успех привел ее в восторг.

Она сумеет самостоятельно вести свое домашнее хозяйство, что бы там ни решил герцог. И не только ради самой себя, но и ради слуг, зависящих от нее. Если он решится выполнить свои угрозы и урезать денежное содержание, Каланта всегда сможет продать драгоценности, которыми так гордился Клэрборн.

По-настоящему хорошие драгоценности принадлежали титулу, а не ей, но у нее остались «подарки», которые Клэрборн преподносил недостойной жене в течение двух лет брака. Он любил выставлять Каланту напоказ, как холеную кобылу.

В одном она не сомневалась – она не подведет тех, кто на нее полагается. Что бы ни произошло, но жалованье Томасу и остальным будет выплачиваться, как всегда.

На следующий день, сразу после одиннадцати утра, Каланта прибыла в Эштон-Мэнор. Дворецкий открыл дверь и хотел проводить ее в гостиную, но она его остановила.

– Я пришла, чтобы увидеть Ханну.

Каланта зачарованно смотрела, как слуга леди Эштон мучительно ищет ответ. Очевидно, он не знал, как сказать герцогине, что в детскую визитов не наносят.

Наконец он произнес:

– Дети сейчас в саду с мистером и миссис Дрейк. Если ваша светлость соблаговолит подождать в гостиной, я уточню, где именно они находятся, и провожу вас туда.

Каланта хотела возразить. Она не желает видеть никого, кроме ребенка. Однако шесть лет, прожитые в соответствии с титулом герцогини, дали о себе знать. Каланта молча уступила и позволила дворецкому проводить себя в гостиную. Можно было и не волноваться – комната оказалась пустой. Должно быть, леди Эштон повела своих гостей на экскурсию.

Каланта нервно пересекла комнату и подошла к большому окну. Оно было открыто, и легкий ветерок нес с собой летние ароматы. Пахло свежескошенной травой и – очень сладко – зреющими фруктами. Выглянув в окно, Каланта поняла, что оно выходит в сад.

– Ваша светлость?

Каланта обернулась и увидела юного лакея.

– Да?

– Если вы последуете за мной, я провожу вас к мистеру и миссис Дрейк.

Лакей довел ее до входа в небольшой огороженный садик. В центре располагался трехъярусный фонтан, и трое ребятишек играли возле него с бумажными корабликами. Рядом с ними резвился щенок, иногда кидавшийся вслед за бабочкой. Мистер и миссис Дрейк сидели на скамейке, глядя на детей.

Подойдя ближе, Каланта услышала голос миссис Дрейк:

– Я тревожусь о нем, Пирсон. Он так одинок – и положить глаз на Ангела? Ну, это… – Голос затих.

Каланта поняла сразу две вещи. Во-первых, нужно немедленно дать знать, что она здесь. Во-вторых, миссис Дрейк говорит о Джареде и ней самой. Второе перевесило первое, и Каланта не смогла открыть рот.

Лакея они еще не заметили.

– Он что, сказал, что намерен жениться на ней? – спросил мистер Дрейк.

– Да нет. Вообще-то он сказал, что ему не нужна в жены мраморная статуя, но я не могу не волноваться.

Не успела его супруга замолчать, как мистер Дрейк увидел, что рядом с ним стоит лакей.

– Да?

– Ее светлость пришла с визитом к мисс Ханне. Взгляд миссис Дрейк остановился на Каланте, и ее поразительно синие глаза широко распахнулись.

– О, здравствуйте!

Каланта полуприсела в реверансе, призвав на помощь все свое самообладание, лишь бы скрыть боль. Джаред видит в ней только мраморную статую, также как Клэрборн.

Она старалась притвориться, что это ее не ранит, твердила себе, что это не имеет никакого значения, что она и раньше знала, что Джаред не проявляет к ней личного интереса. Это не помогало, и ужасная боль, которую Каланта вчера выпустила на свободу вместе со слезами, вернулась обратно.

Она безжалостно подавила ее и произнесла:

– Я не собиралась мешать семейной прогулке.

Миссис Дрейк улыбнулась:

– Ерунда. Дети захотели поиграть в саду, и мы с Пирсоном воспользовались этим как предлогом, чтобы не ехать в соседнее аббатство. Я не могу выдерживать слишком много общества в течение дня. Не понимаю, как это переносит Айрис.

Каланте понравилась искренность собеседницы, и она невольно улыбнулась. И пусть уголки ее губ лишь слегка шевельнулись, все равно это была самая настоящая улыбка.

– Я постараюсь быть непохожей на остальных членов общества, насколько это возможно.

Миссис Дрейк фыркнула.

– Тогда вы, разумеется, можете остаться.

Мистер Дрейк встал и галантно предложил Каланте сесть на скамью, но она покачала головой:

– Я бы предпочла побродить по саду и посмотреть на детей.

– Лакей сказал, что вы пришли с визитом к Ханне? – уточнила миссис Дрейк.

– Мне просто хочется ее увидеть. – Внезапная робость заставила Каланту уклониться от знакомства с девочкой. Вероятно, вчера рухнуло меньше оков, чем она предполагала.

Миссис Дрейк кивнула.

– Ханна – самая большая девочка в середине. Остальные очаровашки – мой сын Дэвид и дочь Дианна. А этот тунеядец, что скачет вокруг них, – подарок Джареда на день рождения Дэвида.

– Прекрасные дети. – Каланта говорила искренне, однако ее взгляд ненадолго задержался на крохотной девочке и крепком светловолосом пареньке.

Все свое внимание она обратила на девочку в центре. Ханна. Длинные темные волосы, заплетенные в две косы, связаны внизу одной лентой. Белый фартучек испачкан грязью. Одна коленка с ямочкой выглядит так, словно Ханна упала и ушиблась.

Ничуть не напоминает Деверила и не особенно похожа на Мэри, разве только формой рта. И все-таки что-то в облике ребенка тронуло ее сердце и напомнило о любимой подруге.

– Она просто прелесть, – сказала миссис Дрейк.

– Да? Значит, это у нее от матери.

Кажется, это удивило женщину.

– Вы ее знали?

– Да.

– Джаред к ней очень добр, – снова отважилась заметить миссис Дрейк.

– Этого следовало ожидать. – Он обладал всеми качествами, необходимыми хорошему отцу, – доброта, внимание, забота.

• Предыдущая
• 18/66
• Следующая