Путь мастера ЦИГУН. Подвижничество Великого Дао. История жизни учителя Ван Липина, отшельника в миру - Шуньчао Чжэн - Страница 4

Трое старцев и жили в одной из пещер бессмертных, называемой Пещерой Вечной Молодости. Вычислив по книге «Туй бэй ту», передававшейся внутри школы Драконовых Ворот, что восемнадцатый транслятор традиций школы уже десять лет как появился в этом мире, они прикинули, что сейчас настало время отыскать его., передавать ему мастерство и обучать Дао. Каждый из трех старцев гадал самостоятельно, но результаты их совпали.

Однажды прекрасной летней ночью, когда в небе светила ясная луна и дул морской бриз, три даосских старца в Пещере Вечной Молодости медитировали на луну. Полных четыре часа сидели они в позе лотоса. По окончании медитации Человек Беспредельного Дао подозвал к себе обоих учеников и сказал им: «С прошлого года мы уже не раз гадали о поисках восемнадцатого патриарха, результаты совпали с предсказаниями, сделанными в „Планах, выведенных прикосновением к спине“. Давайте нынче погадаем еще более тщательно, посмотрим, что получится?» Двое учеников согласно кивнули. Старцы снова приняли позу лотоса и погрузились в покой. Притупили зрение и слух, взирали друг на друга только оком мудрости. Взорам их предстал тонкий слабый мальчик. Все трое запомнили то, что они «увидели», а вернувшись в пещеру, каждый написал бумажку. Все три записи совпали:

Старцы переглянулись. Озарения сошлись. На лицах появилась улыбка, и все разом невольно сказали одно слово: «„Отлично!“ Тут же определили счастливый день, чтобы отправиться на поиски ученика для передачи Дао.

Несколько дней спустя, когда наступил счастливый день для совершения дела, три старых даоса поднялись рано, исполнив ритуал, собрали немного вещей в дорогу и быстрыми шагами оставили место уединения. По дороге они переходили горы и реки, днем, шли, а ночью останавливались. Радость и горе мира, которые встречали старики-даосы на своем пути, не могли не вызвать в них сочувствия и переживаний. Они много лет совершенствовались в Дао, каждый обладал высшим мастерством, и сейчас настало время его продемонстрировать, Встретив больных, они лечили болезни, встретив горе, спасали от беды. Человек идет по одной дороге, а Путь направление ее меняет. От Лаошаня до Фушуня всего несколько тысяч километров, и благодаря своему мастерству старики могли бы идти днем и ночью, на дорогу им потребовалось бы всего полмесяца, однако лишь через два с половиной месяца они добрались до Фушуня и остановились на вершине горы в западу от него. Отсюда видно, что по дороге мастерство лечения и спасения людей значило для трех старцев больше, чем мастерство ходьбы. Такова натура даосов. Нечего и говорить.

Итак, три даосских старца, возвращаясь после того как выпросили милостыню в семье Ван Липина, всю дорогу шутили и смеялись. Двухмесячной усталости как не бывало. Они вернулись на постоялый двор для телег, где временно сняли себе жилье, отрясли с себя дорожную пыль и стали спокойно ожидать прихода Ван Липина.

А Ван Липина после ухода стариков охватила непонятная тоска, ему очень хотелось этих необычных добрых и ласковых стариков снова повидать. В это время он уже учился в пятом классе начальной школы. На уроках после обеда мысли его путались, и когда занятия кончились, он не пошел с ребятами домой, а побрел куда глаза глядят и в конце концов вступил на дорогу, ведущую к постоялому двору тележников. Когда же, открыв двери, он поднял голову, то увидел перед собой в маленькой коморке трех стариков, которые разговаривали меж собой и смеялись. Ван Липин не мог скрыть своей радости, он вошел, тоже сел, скрестив ноги калачиком, и стал слушать их разговоры и шутки, как будто они были старыми друзьями. Три поколения учителей и учеников встретились. Осенью 1962 года мальчик Ван Липин начал жизнь даосского «совершенствования в выплавлении», растянувшуюся на 15 лет, а пройдя суровую закалку, поднялся из «Нижнего из Трех миров» к «Среднему их Трех Миров».

Итак, юный Ван Липин вошел в коморку тележного постоялого двора, уселся, как и три даоса, скрестив ноги, а даосы не обратили на него никакого внимания и все так же говорили о чем-то своем и смеялись чему-то своему. Ван Липин же чувствовал себя удивительно: хотя он не понимал, о чем говорили и чему смеялись старики, на сердце у него было необыкновенно радостно.

А три старца, хотя и болтали и смеялись, тайком давно уже начали «обследовать» подростка. Они узнали, что у него бывают мигрени и болят глаза, и потихоньку все ему начали налаживать, одно за другим вылечивать. А Ван Липин постепенно ощутил в себе бодрость и радость, в глазах появился блеск. Он понимал, что сидящие перед ним старики необычны, про себя он назвал их не имеющими равных, однако виду тоже не показывал. Посудите сами, каков был этот подросток? Он тоже обладал корнем мудрости, в это время он еще не прошел обучения у учителей, но по своей природной сообразительности уже многое понимал и сейчас сидел неподвижно и безмолвно, решив дождаться какого-то результата.

Три старца-даоса, творя про себя заклинания, уже обследовали подростка полностью, узнали, что он всегда был необычным, что он полностью соответствует результатам, полученным ими в трехлетнем гадании, и что это и есть разыскиваемый ими Восемнадцатый патриарх. Хотя корень мудрости у этого подростка глубок, сейчас он пока что безвольный эмбрион , нешлифованная яшма, к тому же долго был в обществе уличных мальчишек, тело его пронизано грязным ци , природа сердца тоже распущенна и слишком своевольна, драгоценность, которую надо получить, пока еще всего-навсего невинное детское тело, надо как можно раньше приложить к нему руки, тщательно выковывать, упорно шлифовать, с душой воспитывать, день за днем и месяц за месяцем рафинировать, питать сладкой росой, тогда оно сможет стать Великим Сосудом, сможет обрести Великое Дао. Сейчас же нужно прежде всего расширить его кругозор, чтобы укрепить его стремление к Дао.

А внешне всего и было, что самый старший из стариков полуприкрыл глаза, потом очень медленно их открыл и спросил: «Сынок, уже стемнело, до дому далеко, тебе не страшно будет по дороге?»

Ван Липин втайне хотел, чтобы старики наконец обратили на него внимание, и не задумываясь ответил: «А чего бояться? Мы всегда с ребятами играем в прятки в темноте, чем темнее, тем интереснее. Не, не боюсь!»

Услышав такие слова, три старика чуть не заплясали от радости. Они уже давно удалились от суетного мира, но детское в их сердцах не иссякло. В горах, занимаясь «пестованием жизни» и самосовершенствованием, они изредка выкидывали какую-нибудь шутку, чтобы повеселиться. Но разве была там возможность поиграть с детьми? Спустились с гор – все время в горестях человеческих, пресытились ими глаза и уши, несколько месяцев шли, пропитались с ног до головы пылью и только сегодня обрели истинную детскость. Трехлетние тяжелые труды начали приносить результаты, в тысячелетнюю традицию передачи Дао опять приходит новый человек. А когда собираются вместе учителя и ученики, это поистине великое событие, почему бы по этому поводу не встряхнуться и не повеселиться? В тот же момент Ван Цзяои потянул Липина к выходу: «Пошли, мы с тобой вместе тоже поиграем!»

Три старика и мальчик, смеясь и припрыгивая, выскочили из постоялого двора тележников, а неподалеку от этого места был пустырь. Уже совсем стемнело, в нескольких шагах с трудом различался силуэт человека. Чжан Хэдао сказал: «Давайте прятаться тут на пустыре. Сынок, если ты сможешь найти одного из нас, будет считаться, что мы все трое проиграли. Идет?» Другие два старика присоединились: «Ну, что, сынок? Играем?»

Ван Липин был храбрым мальчиком, многолетний опыт этой игры, естественно, придавал ему самоуверенности, да и как мог он спасовать перед этими стариками? Кроме того, на этот пустырь он часто приходил, каждое дерево и каждая ямка в земле были ему знакомы, куда бы они ни спрятались, трудно будет им от Липина укрыться. Липин не стал больше раздумывать и сказал только: «Ладно. Начали.» И отвернулся к дереву, закрыл обеими руками глаза в ожидании пока старики спрячутся.