Мой милый враг - Брокуэй Конни - Страница 20

• Предыдущая
• 20/66
• Следующая

— Что касается конфет, то лучше я заменю их поцелуем, — произнесла Лили и, дабы подкрепить свои слова делом, чмокнула Бернарда в гладкую щеку. — Добро пожаловать домой, милый.

Бернард перенес этот удар по своему юношескому достоинству даже не дрогнув. Однако Лили, всегда очень восприимчивая к чувствам тех, кто был ей дорог, заметила смущение, которое вызвал у мальчика ее поцелуй.

— Стой спокойно, приятель, — пробормотал Эйвери лениво. — Мисс Бид просто хочет продемонстрировать свою нежную натуру.

Бернард густо покраснел. Эвелин насторожилась: чрезмерное душевное волнение нередко предшествовало у мальчика новым приступам одышки.

— С ним все в порядке, — прошептала ей на ухо Полли. — Послушайте, вам не стоит обращать его внимание на что-либо

Неподобающее. — Увидев изумленное выражение лица Эвелин, она добавила:

— Мисс Бид рассказала мне о его приступах.

— Я вовсе не хотела тебя обидеть, Бернард, — сказала Лили.

— А я ничуть и не обижен, — ответил Бернард. Он и впрямь держался молодцом, и Эвелин начала понемногу успокаиваться. — Как уже заметил кузен Эйвери, вы от природы наделены добрым сердцем. Просто ваше приветствие меня слегка удивило. Мои наставники в Харроу редко проявляют столько теплоты при встрече.

— Хорошо сказано, дружище, — одобрил Эйвери. — Пусть твоя латынь оставляет желать лучшего, зато я вижу, что школа в Харроу сумела сделать из тебя настоящего аристократа.

В ответ на эту похвалу лицо Бернарда просияло от удовольствия.

— Значит, это единственное, что требовалось от его наставников, чтобы заслужить ваше одобрение? — спросила Лили, обращаясь к Эйвери. — Научить его изящным манерам и правилам поведения в обществе, представить подробный перечень того, что можно говорить вслух, а что нельзя?

— Верно, — отозвался тот, глядя на Лили с тем же ленивым любопытством, с каким кот в курятнике наблюдает за возней только что вылупившихся цыплят.

Не веря своим ушам, она сделала шаг в его сторону.

— А вам не кажется, что это слегка отдает элитарностью?

— Быть аристократом означает принадлежать к элите в самом высоком смысле этого слова, — ответил Эйвери. — Я надеюсь, что Бернард сумеет усвоить те правила поведения, которые сослужат ему добрую службу в течение всей последующей жизни.

— Так же, как и вам.

— Да, надеюсь, что так.

Они снова обменялись сердитыми взглядами. У Эвелин неприятно засосало под ложечкой. Словно не видя грозящей ей опасности, Лили подошла к Эйвери еще ближе и теперь стояла рядом с ним. Эвелин в отчаянии подумала, что он огромен — по меньшей мере дюймов на пять выше Лили. Темные ресницы скрывали блеск его глаз, однако Эвелин не слишком доверяла этой внешней невозмутимости. Он легко мог протянуть руку и ударить…

— Мистер Торн, возможно, вы и стосковались по тем временам, когда можно было вызвать человека на дуэль лишь потому, что тот неодобрительно отозвался о фасоне ваших перчаток, но уверяю вас, в наши дни на такие вещи смотрят иначе.

Эйвери хранил красноречивое молчание, глядя на тонкие пальцы, которыми она постукивала по подбородку, после чего с еще более красноречивым молчанием опустил голову, посмотрев прямо ей в глаза.

Лили приподняла черную бровь.

— Мне кажется куда более важным, чтобы Бернард занялся математикой, экономикой и историей. Со временем ему предстоит взять на себя ответственность за огромное состояние. На тот случай, если вам это слово не знакомо, повторяю по слогам: от-вет…

— Помнится, я слышал его где-то пару раз, — спокойно перебил ее Эйвери.

— Тем лучше. Тогда вам должно быть ясно, что у Бернарда есть лучшие способы убить время, чем зазубривать наизусть давно сданный в архив перечень того, что может и что не может позволить себе аристократ.

— Если вы действительно полагаете, что академическая премудрость и всякая там латынь важнее умения вести себя в обществе, — сердито заявил Эйвери, — что ж, я считаю большой удачей, что воспитание Бернарда скоро перейдет в мои руки.

— Из всех…

— Прошу извинить меня за то, что вмешиваюсь, — раздался вдруг голос Бернарда, — но осмелюсь спросить: откуда вам известно насчет латыни, сэр?

Не сводя взгляда с лица Лили, Эйвери ответил:

— О, я никогда не относился к своим обязанностям так легкомысленно, как это хочет представить мисс Бид. Я вел непрерывную переписку с твоими преподавателями в течение последних пяти лет.

— Иными словами, вы сообщали наставникам Бернарда, где вас искать, а меня умышленно держали в неведении?! — гневно воскликнула Лили.

— Мне казалось, вам доставляло удовольствие вычислять мое местонахождение, — ухмыльнулся Эйвери.

Их взгляды были прикованы друг к другу, и Эвелин казалось, что она видит, как искры проскакивают в воздухе от одного к другому.

— Между ними явно что-то происходит, — прошептала Полли Мейкпис, пока Лили тщетно пыталась придумать достойный ответ. — Даже шнурки на корсете моей старой нянюшки были менее натянутыми, чем отношения между этими двумя. А она весила без малого тридцать стоунов[9].

Эвелин с трудом удержалась от смеха — этот нелепый образ развеял ее тревогу. Она старалась не проводить в обществе Полли больше времени, чем того требовала простая учтивость, — ведь эта женщина не только считала Лили непригодной на роль главы ее драгоценной коалиции, но, что еще хуже, твердила об этом при всяком удобном случае. До сих пор Эвелин даже и не подозревала, что Полли тоже обладает чувством юмора.

— Но зачем Лили постоянно ему возражает? — спросила Эвелин, понизив голос. — Неужели она не видит, что это приводит его в ярость?

— Миссис Торн, — ответила Полли, — что бы я ни думала о способности мисс Бид возглавить коалицию, я никогда не сомневалась в ее смелости. Она и этот молодой человек не ладили друг с другом с самого начала, и вместе с тем она еще ни разу не потерпела поражение ни в одной из их словесных стычек — хотя справедливость требует признать, что и взять верх ей до сих пор тоже не удавалось.

Мысль о том, что в спорах с этим гигантом Лили неизменно отстаивала свое достоинство, поразила Эвелин и заставила ее задуматься.

— Откуда такое мрачное выражение лица, миссис Торн? — спросила Полли, в то время как Лили разразилась очередной гневной тирадой, все еще стоя нос к носу с этим высоким мускулистым мужчиной в слишком узком для него пиджаке.

— Лили, — пробормотала она. — Она намного лучше меня умеет справляться с мужчинами. Эйвери Торн не внушает ей ни малейшего страха. Я ей завидую.

— Будет вам! — усмехнулась Полли. — Мистер Торн производит на меня впечатление человека, не лишенного здравого смысла — правда, шумного, грубоватого и не слишком разбирающегося в хороших манерах, зато с добрым сердцем и глубоко порядочного. Одним словом, мало чем отличающегося от самой мисс Бид. Лично мне всегда нравилась в мужчинах прямота.

Даже если бы от этого зависела ее жизнь, Эвелин не могла бы объяснить, что заставило ее признаться во всем Полли Мейкпис — то ли неожиданное сочувствие, которая та к ней проявила, то ли тревога, вызванная тем, что она неожиданно для себя оказалась в сложной ситуации. Так или иначе, слова как будто сами сорвались с ее губ.

— Я бы предпочла никогда больше не иметь дела с людьми такого склада, — тихо сказала она. — Я не представляю, как мы сможем жить под его опекой, если рядом не будет Лили, чтобы вступиться за нас в случае необходимости.

— А почему за вас должна вступаться другая женщина? — удивилась Полли.

— Мисс Мейкпис, вы же не думаете, что семейные… разногласия являются исключительной прерогативой низших классов? Мой собственный жизненный опыт отбил у меня всякую охоту, а может быть, и способность общаться на равных с «шумными и грубоватыми» мужчинами.

— Понимаю. — Эвелин грустно улыбнулась.

— И вы считаете, что именно мисс Бид сможет справиться с мистером Торном и ему подобными?

— Как можно в этом сомневаться? — спросила Эвелин. — Вы только посмотрите на нее! Пусть ей до сих пор и не удавалось выйти из этих стычек победительницей, она чувствует себя как рыба в воде и, мне кажется, даже наслаждается этими пикировками. Она просто великолепна.

• Предыдущая
• 20/66
• Следующая