Серебристые сумерки - Бристол Ли - Страница 25

• Предыдущая
• 25/66
• Следующая

– Мадам, разве голый мужчина стал бы вам врать?

Анна с трудом сдержала улыбку. Облегчение, гордость, радость так и рвались наружу. За рулем “даймлера” Анна ощущала свободу. В стычке с Джорджем Гринли, когда она стояла на крыльце с ружьем в руках, почувствовала свою власть и умение выходить из сложных ситуаций. Надежда обнаружить нефть возбуждала ее авантюрный дух… Однако ничто из вышеперечисленного не доставляло ей такого озорного наслаждения, как разговор с Джошем Коулманом, сидящим голышом в корыте и впервые целиком зависящим от ее милости. И то, что Джош оказался невиновным, только усиливало это ощущение. Анна просто не могла отказать себе в удовольствии еще немного продлить эту столь невыигрышную для Джоша ситуацию.

Анна еще раз внимательно оглядела Джоша, ей хотелось надолго сохранить в памяти эту картину. Костяшки пальцев разбиты, через плечо тянется царапина, возможно, появившаяся в результате драки, а может, и нет. Притягивала взгляд и грудь Джоша – широкая, мускулистая, покрытая темными волосами. А вот у Марка на груди волос вообще не было.

Джош уже начал покрываться мурашками, когда взгляд Анны скользнул вниз. Но еще больше смутить Джоша Анне не удалось – полотенце и высокий борт корыта служили надежным прикрытием. Лицо Анны снова стало строгим.

– Вы поступили совершенно правильно, однако надеюсь, что в дальнейшем вы будете советоваться со мной, прежде чем принимать какие-то важные решения.

Анна уже повернулась, собираясь уйти, но раздраженный голос Джоша остановил ее:

– Что значит “в дальнейшем”? Разве вы не уволили меня?

Анна обернулась и удивленно подняла бровь:

– А разве я не сказала вам, что вы назначены новым управляющим?

Джош потерял дар речи, и Анна снисходительно улыбнулась.

– Теперь можете надеть штаны, мистер Коулман, – любезно разрешила она. – Желаю вам хорошо провести время в городе. До свидания.

Народная мудрость гласит, что если бы ковбоям не требовалось развеяться по субботним вечерам, то ни одного городка не появилось бы к западу от Миссисипи. Городок Редемптон, штат Техас, служил наглядным примером этого утверждения.

Он был основан в 1845 году как торговая фактория, обслуживавшая ранчо “Три холма”. Тридцать лет назад в городке появился собственный телеграф, а вскоре за ним и железнодорожная ветка, по которой перевозили почту и скот с ранчо. Сейчас в Редемптоне насчитывалось около четырехсот постоянных жителей, однако по субботним вечерам население городка удваивалось. Здесь имелись магазин, небольшая тюрьма, больница и баптистская церковь. А также восемь салунов, шесть борделей, две гостиницы, в которых койки сдавались на время или на ночь тем, кто слишком напивался и был не в силах вернуться домой.

По сравнению с Форт-Уортом Редемптон казался провинциальным, захудалым маленьким городком. Большинство зданий имели ложные фасады, полы в салунах были покрыты опилками, дощатые тротуары были проложены только в восточной части города, где стояли двухэтажные домики в окружении небольших садов. Здесь селилась местная элита – к примеру, проповедник и доктор. Железнодорожная ветка проходила как раз посередине города, и подобное разделение не вызывало особого недовольства. Проститутки могли прогуливаться по западной части города с заката до восхода, если только не вели себя чересчур вызывающе и не досаждали порядочной публике. Ковбоям, в свою очередь, позволялось устраивать пальбу и буянить, если только они платили за нанесенный ушерб, не появлялись в восточной части города и не нарушали мирную жизнь добропорядочных горожан. Городок Редемптон научился одновременно тянуть деньги с ковбоев и сохранять мирный уклад жизни.

К половине одиннадцатого вечера городок уже бурлил, до утра оставалось еще много времени, и ковбои усиленно наверстывали упущенное за целую неделю. Возле салуна “Бедняга” находился тир с маленькими оловянными тарелочками-мишенями, а через улицу располагался балаган, где можно было посмотреть на змею с двумя головами и поцеловать бородатую даму. Часть гуляк уже потащила девочек в комнаты, другие тупо пили или с азартом спускали свое недельное жалованье за карточными столами. Несколько ковбоев, стоя на углу, слушали проповедника, который рассказывал обо всех тех грехах, которые им предстояло совершить до утра. Святой отец поднаторел в искусстве мелодекламации: будучи мудрым человеком, он понимал, что надо успеть растрясти кошельки ковбоев, пока в них еще что-то звенит.

Вот и сегодня нестройная толпа шаталась по Редемптону из одного заведения в другое, тратила деньги, шумела, искала развлечений. Однако кое-кто из них имел намерение провести время более разумно.

Двое мужчин сидели в небольшой задней комнате салуна. Один, в чистых джинсах, с отполированными шпорами, в тщательно вычищенной шляпе, пересчитывал пачку денег. Другой, в дорогом стетсоне, сверкая бриллиантом на мизинце, курил двухдолларовую сигару и с довольным видом наблюдал за партнером.

– Ты же понимаешь, – наконец нарушил молчание Эдди Бейкер, – что это только задаток. Остальное получишь, когда она снесет последнюю вышку и отправит домой бурильщиков.

Ковбой аккуратно убрал банкноты в карман. Лицо его можно было бы назвать непроницаемым, если бы не мимолетная, какая-то неуверенная улыбка.

– А почему вы обратились именно ко мне? Эдди пожал плечами:

– Во-первых, мне в любом случае нужен свой человек на ранчо. А во-вторых… – Он устремил на собеседника спокойный, проницательный взгляд, – я знаю, кто ты такой. Здесь мало найдется людей с такой, как у тебя… гм… выдающейся квалификацией.

Лицо ковбоя осталось бесстрастным. В определенных кругах слухи о человеке бегут впереди него, и хотя он ничего не рассказывал сам, некоторые вещи было не так-то легко удержать в секрете.

Хотя молодой ковбой не догадывался об этом, он был последним представителем вымирающего поколения. Он родился и вырос на Западе, сам себе установил законы, по которым жил. Умело обращался и со скотом, и с револьвером, завоевал себе определенную репутацию в Вайоминге в ходе войны скотоводов. Как и другие, зарабатывавшие себе на жизнь револьвером, он знал, какую цену готовы были платить некоторые ради достижения своих целей. Всегда находились люди вроде этого холеного дяди, сидевшего напротив, которые охотно платили деньги за то, чтобы кто-то за них выполнил грязную работу. И всегда находились такие люди, как он сам, которые охотно брались за эту работу. Однако у молодого человека тоже имелись свои принципы.

– Я не люблю, когда меня используют втемную, – промолвил он после минутного молчания. – Вы не могли бы сказать, зачем вам все это нужно?

Эдди нахмурился:

– Нет, не могу. Делай то, за что тебе платят, и держи язык за зубами.

Пальцы ковбоя нащупали в кармане пачку денег.

– Есть еще какие-нибудь пожелания? – поинтересовался он.

Взгляд Эдди Бейкера стал холодным и тяжелым, ответ был ясен еще до того, как он открыл рот.

– Нет, никаких. Ковбой кивнул и встал.

– Как скажете, – спокойно согласился он. – И еще я должен знать, будет ли кто-нибудь вставлять мне палки в колеса.

– Никто тебе мешать не будет, – успокаивающе сказал Эдди. – И еще кое-что! – резко бросил он, когда ковбой уже подошел к двери. – Если тебя поймают, выкручивайся сам. А назовешь мое имя, я буду все отрицать, и понятно, кому из нас поверят. Я еще помогу набросить тебе на шею петлю, так что тебе лучше быть чертовски осторожным.

Ковбой усмехнулся и распахнул дверь.

– Не беспокойтесь, – заверил он. – Я неплохо разбираюсь в своем деле, так что меня не поймают.

Анна очень любила субботние вечера. Сегодня Стивен ужинал в городе, работники уехали развлекаться, а слуг Анна отпустила пораньше, поэтому находилась в доме совсем одна, наслаждаясь тишиной и покоем.

Завтра с утра ей снова предстояло исполнять роль леди и владелицы ранчо. Анна намеревалась отправиться в город в карете, как и положено, с грумом, пообедать со Стивеном, попить чай с одной леди из Социальной лиги, потом не спеша отправиться домой, заезжая по пути к соседям, чтобы выпить лимонада, поболтать и ненавязчиво напомнить тем самым о существовании семейства Хартли. Анна поступала так не ради семейства, просто в обязанности, привитые ей с воспитанием, входило поддерживать хорошие отношения с соседями. А сегодняшний вечер принадлежал только ей, можно было посидеть в темноте, послушать тишину, вспоминая, как она оказалась в этих диких и чудесных краях.

• Предыдущая
• 25/66
• Следующая