Пришествие землян - Брэкетт Ли Дуглас - Страница 11

• Предыдущая
• 11/40
• Следующая

— Обождите, обождите. Я принесу ее вам.

Он повернулся и пошел вперед, через лужайку. Очень быстро, потому что звери уже начали подниматься, опомнившись от оцепенения. Он знал по собственному опыту, что, перед тем как вернется сознание, испытавший Шангу непременно впадает в буйство. Именно поэтому даже в соляриях торговых городов пациентов не отпускали сразу же после сеанса.

Уинтерз шел, расталкивая волосатых зверей и стараясь не наступать на чешуйчатых тварей, пока не достиг зарослей усыпанного цветами кустарника на берегу, а потом нырнул в них.

Он не ожидал увидеть того, что увидел. Он понял из слов Кор Хала, что превращения происходят стремительно быстро, но не подозревал, что настолько. Иные вещи человеку не дано представить.

Невольно он закричал. Он не мог смотреть на то, что лежало у его ног, он даже не желал знать, что существовали — или могут существовать — и такие формы жизни. Но ему приходилось смотреть. Более того, ему пришлось подойти и развязать шелковые путы, которыми существо было привязано к веткам. Ему пришлось прикоснуться к нему. Взять в руки это теплое тело, ощутить его тяжесть, почувствовать на себе прикосновение скользких, извивающихся колец.

У существа были глаза. И это было хуже всего У существа были глаза, и они смотрели на Уинтерза.

Он побрел обратно сквозь заросли, держа на руках свою ношу. Назад, к лужайке, где два огромных самца уже дрались за самку, к королевской ложе — чтобы видели все.

Он поднял существо над головой, к солнечному свету.

— Смотрите все! Вы узнаете ее? Это же леди Фэнд — последняя из королевского дома Валкиса!

Вокруг уродливого отростка, который был некогда тонкой женской шеей, топорщился, сверкая в лучах солнца, воротник из золотых пластинок-кружочков.

Лица марсиан застыли, словно посмертные маски Кор Хал вскочил и вцепился руками в край каменного барьера Уинтерз положил свою ношу на траву и отступил назад. Тварь омерзительно задергалась.

— Посмотрите сюда, марсиане, — продолжил он. — Это ваше начало.

В полной тишине поднялась старуха. Мгновение она стояла, глядя вниз. Уинтерз ждал, что она что-то крикнет или скажет, но та не издала ни звука. Рухнула молча, через барьер — вниз, на арену. Она даже не дернулась.

И следом поднялись все. С диким истошным воем марсиане последовали за ней. Не за смертью, а за отмщеньем.

Уинтерз побежал. В какую-то долю секунды он развязал Джилл и потащил ее за собой в густую чащу. Вход в туннель был совсем рядом.

Марсиане заполнили лужайку. Но тут их заметили звери Шанги. С рычанием и визгом они бросились на незваных гостей.

Нож, кинжал и медный кастет против когтя, клыка и сильных звериных мышц… Чешуйчатые твари с шипением метались между дерущихся, вонзая в плоть свои острые, как бритва, зубы. Огромные лапищи мяли и рвали, ломая кости словно спички, проламывая черепа. И тонкие лезвия вспыхивали на солнце — сверкающие острые языки смерти.

В тот день возмездие свершилось в саду Шанги. Земля мстила Марсу, люди мстили за позор своих потомков.

Уинтерз увидел, как Кор Хал разил мечом кошмарную ползучую тварь, которая прежде была Фэнд, — раз за разом, до тех пор, пока та не затихла. Тогда он выкрикнул имя Уинтерза.

Уинтерз подошел.

Никто из них не сказал ни слова. Говорить было нечего. Уинтерз пошел на марсианский меч с голыми руками Они сошлись один на один — среди кипевшего вокруг кровавого побоища. У них были свои особые счеты.

Уинтерз успел получить сильный удар, меч едва миновал сердце. После этого он схватил и сломал руку Кор Халу. Марсианин даже не застонал. Левой рукой он потянулся к ножу, висевшему у него на поясе, однако не успел вытащить его из ножен. Уинтерз бросил Кор Хала через колено, наступив ногой ему на живот и зажав шею локтем. Спустя мгновение он отбросил сломанное бездыханное тело и пошел прочь, прихватив меч Кор Хала.

Из туннеля к арене бежали стражники.

Битва кипела уже в глубине сада. Марсиане и звери Шанги, сплетясь клубками, убивали друг друга. Волны в озере окрасились красным, и какая-то обитавшая под водой тварь уже волокла труп марсианина на глубину, прочь от грязного берега. Она не могла бороться на суше — и только ждала в засаде, подкарауливая добычу.

Наконец подоспели солдаты с длинными копьями, и Уинтерз понял, что скоро в саду не останется ни одной живой твари. Но это было хорошо.

Он взял Джилл за руку и потащил ее через туннель, к спасительным зарослям деревьев. Их никто не заметил, все были слишком заняты схваткой. Зверей Шанги было не так-то легко одолеть, и они дрались с упоением. Туннель никто не караулил, ворота были открыты, стражники на арене занимались иным делом. Уинтерз и Джилл проскочили через ворота, успев скрыться прежде, чем из дворца подоспел новый отряд солдат.

Потом они очень быстро, хотя и осторожно, стараясь держаться в тени, спустились с горы, через четыре разрушенных города Валкиса, и вышли в пустыню, обойдя живой город по берегу канала. Флаер Кор Хала стоял там, где они его оставили.

Уинтерз втолкнул Джилл в машину, прыгнул следом. Обернувшись, он увидел, как из Валкиса хлынула разъяренная толпа: видимо, слух о его преступлении и побеге уже разнесся по городу — но было поздно.

Уинтерз поднял флаер в воздух и взял курс на Кахору. Теперь, когда все было кончено, он ощутил невероятную, чудовищную усталость и всеподавляющее желание забыть само это слово — Шанга.

Однако он знал, что ему не дано забыть. Слишком глубоко проник в кровь золотой огонь. Он знал, что прекрасное лицо Фэнд будет вечно стоять у него перед глазами — ее глаза, смотревшие на него, когда он привязывал ее к веткам, ее тоненький вскрик, когда лучи Шанги полились на ее тело. Он не сможет забыть такого, даже если совсем потеряет рассудок.

Отныне правительства Земли и Марса запретят Шангу навсегда и будут строго следить за выполнением запрета. Уинтерз был счастлив и немного горд, потому что этого добился он. И все-таки…

Он посмотрел на Джилл. Он молил Бога, чтобы когда-нибудь она стала такой же, как прежде. Яд Шанги выйдет из нее, и она снова будет той самой Джилл Леланд, которую он любил.

Но выйдет ли он весь?

Ему почудился издевательский голос Фэнд: «А уйдет ли он и из тебя, Берк Уинтерз? Сможет ли существо, бегавшее среди зверей Шанги, снова стать человеком?»

Он не знал. Оглянувшись, он увидел, как над садом Шанги поднимается густой столб дыма, — и еще раз усомнился в своих надеждах.

Время близилось к полуночи. Луны еще не взошли, и мир разделился на две части — беспросветную тьму внизу и божественное сияние звезд вверху; между ними был только ветер, старый и дряхлый, медленно волочащий свой хвост в пыли.

Дом был сам по себе. Он стоял примерно в миле от берега канала и города, выросшего на канале. Фрэзер посмотрел на него и подумал, насколько чужды, чужеродны в этих края оба они — сам Фрэзер и его металлический Дом. Интересно, выдержит ли он оставшиеся четыре с половиной месяца?

Город спал. Помощи оттуда ждать нечего. У Фрэзера было официальное разрешение, поэтому его терпели — но и только. И это не означало, что ему рады. За пределами торговых городов землян не слишком жаловали на Марсе. Так что Фрэзеру оставалось полагаться только на себя.

Он снова зашагал вперед Ночами Фрэзер подолгу гулял. Днем тут было тоскливо и мрачно, так что в дневное время Фрэзер работал, не высовывая носа из Дома. Но ночи были просто великолепны. Даже в самой сухой пустыне Земли не увидишь такого чудного неба, как здесь, где тонкая атмосфера не может скрыть ослепительный блеск звезд. Пожалуй, это единственное, чего ему будет недоставать на Земле.

Царил лютый мороз, и Фрэзер оделся как следует Он смотрел на звезды, погруженный в мрачные мысли. Он думал о том, что виски у него на исходе и что сто сорок шесть веков написанной истории Марса обратились в пыль, которую теперь носит ветер и которая забивает ему нос, — и тут он вдруг заметил вдали тень, отчетливую тень, молча, быстро и упорно приближавшуюся к нему. Тень плыла против ветра.

• Предыдущая
• 11/40
• Следующая