Неистовая страсть - Браун Вирджиния - Страница 3

• Предыдущая
• 3/53
• Следующая

— Как понимать ваши слова? Как оскорбление? Или, может быть, вам не нравится наш город?

— О нет, вы ошибаетесь. Мне тут очень даже нравится. И нравится делать снимки, пока банда Доусона благополучно улепетывает.

Дженни пристально посмотрела на фотографа.

— Откуда вы знаете, что это банда Доусона? — спросила она. — Может, это шайка Джеймса, или Билли, или Малыша…

— Возможно, кто-то из перечисленных вами действительно мог оказаться на этом месте, но не оказался, — с усмешкой проговорил Рэнсом. Он с любопытством взглянул на Дженни: — А многих ли бандитов вы знаете лично, мисс?

Девушка вспыхнула.

— Я никого из них не знаю! — заявила она и отступила на несколько шагов, как бы давая фотографу понять, что больше не желает с ним разговаривать.

Дженни впервые довелось беседовать с Рэнсомом, и эта беседа показалась ей малоприятной. Она совершенно не понимала, почему этот человек производил такое впечатление на женскую половину городка. Он прибыл в Бракстон недели две назад, и с тех пор почти все незамужние женщины произносили его имя с придыханием. Действительно, почему он пользовался такой популярностью? Ведь Рэнсом был очень плохо воспитан. Правда, каких-либо физических недостатков в его внешности она не заметила, как ни старалась.

Он был высоким, худощавым и темноглазым. Хотя ему было не больше двадцати шести — двадцати семи лет, он, похоже, уже многое повидал в жизни — это чувствовалось по его настороженному и вместе с тем насмешливому взгляду. И еще Дженни почему-то казалось, что Кейн Рэнсом обладает незаурядным характером и всегда своего добивается. Искоса взглянув на него, она вдруг подумала: «Очень может быть, что он совсем не тот, за кого себя…»

В этот момент он снова к ней повернулся и с усмешкой спросил:

— Может, я вам мешаю, мисс? Дженни вскинула подбородок и заявила:

— Да, мешаете, но это можно исправить. — Она отвернулась и зашагала в сторону своего магазинчика.

Кейн Рэнсом пожал плечами и принялся настраивать линзу своего фотоаппарата. Затем вставил в прорезь пластину и набросил на голову темную ткань. Сняв с объектива крышку, он запечатлел на влажной пластинке выдающееся городское событие, после чего извлек пластину и начал складывать треножник.

— Куда ты теперь направляешься? — спросил у него Элиас. На левой скуле молодого человека наливался огромный синяк, оставленный ему на память одним из грабителей.

— Пойду проявлять, — ответил Кейн. — Если я не сделаю этого сейчас, снимок будет испорчен. Как ты себя чувствуешь?

— Не беспокойся, все в порядке. Скажи, ты не против, если я пойду с тобой?

— По правде говоря, мне бы этого не хотелось, — ответил Кейн. Повернувшись к мальчику, стоявшему у него за спиной, он сказал: — Захвати треножник и камеру, Шон. Я буду у себя в лаборатории.

Элиас Берд нахмурился. Он был родственником банкира, поэтому не привык к подобной грубости. Но чего еще ожидать от Кейна Рэнсома? Глядя ему вслед, Элиас думал: «Почему же мне иногда кажется, что Рэнсом на самом деле не тот, за кого себя выдает? Похоже, что он приехал в Бракстон вовсе не потому, что рассчитывал хорошо здесь заработать».

За свои двадцать шесть лет мистер Берд повидал не так уж много метких стрелков, но он нисколько не сомневался в том, что Рэнсом был чрезвычайно метким стрелком. К тому же во взгляде этого человека было что-то пугающее — взгляд его темных глаз внушал тревогу.

Молодой банковский клерк оказался весьма проницательным человеком. Кейн Рэнсом действительно не рассчитывал на приличный заработок в этом крохотном городке. Он прибыл в Бракстон по другой причине. Вернее, у него имелось несколько причин, и одна из них таращилась на него сейчас из плоской ванночки, где проявлялись снимки. Динамит Дэн, получивший это прозвище за то, что любил применять при налетах на банки динамит, принадлежал к банде Доусона. А люди из банды Доусона являлись его, Рэнсома, врагами.

Промыв снимок водой, Кейн повесил его сушиться на металлическую стойку над столом. Он принялся разглядывать снимок, но тут в парадную дверь постучали, а затем Кейн услышал, как дверь приоткрылась.

— Рэнсом, ты здесь?! — раздался зычный голос шерифа.

Кейн вытер руки полотенцем и вышел в соседнюю комнату, где находилась стеклянная витрина с фотографиями.

— Приветствую вас, Бартон. Чем обязан?

Дородный и седовласый шериф склонился над витриной, стоявшей у стены. Какое-то время он разглядывал фотографии, потом спросил:

— Это ты снимал?

— Не все. Кое-что снимал мой приятель. Вы здесь для этого?

Бартон внимательно посмотрел на собеседника. Рэнсом был в городе новым человеком и, следовательно, чужаком, темной лошадкой. Он чаще всего держался особняком и редко заходил в салун и в магазины. Сняв несколько комнат, он повесил над входной дверью вывеску и занялся своим бизнесом, но, если не считать клиентов, почти ни с кем в городе не общался, и никто его толком не знал. Пожалуй, лишь вдова Джеймс неплохо его знала — они с Рэнсомом частенько встречались наедине — во всяком случае, так утверждали многие из обитателей Бракстона.

Засунув большие пальцы за ремень с подвешенными к нему кобурами, шериф проговорил:

— Нет, меня интересуют не фотографии. Я собираю людей, готовых отправиться в погоню за грабителями.

Кейн усмехнулся и пробормотал:

— Вряд ли банда Доусона прохлаждается где-то поблизости и дожидается вас, шериф.

— А откуда тебе известно, что банк ограбила банда Доусона? — осведомился Бартон. — Странно, ведь даже я об этом не знал.

Кейн рассмеялся:

— Если вы их не узнали, вам следует почаще заглядывать в свой почтовый ящик и читать корреспонденцию. Повсюду полно листков с описанием внешности разыскиваемых — Динамита Дэна, Билла Доусона, Малыша Коултера, Техасского Изменника, Боба Доусона…

— Все это мне известно! — перебил Бартон. — Ты уже показывал мне листок с описанием Техасского Изменника, но сегодня его с грабителями не было. Рэнсом, скажи, как ты узнал Доусонов? Их описание мне нигде не попадалось. Не попадалось и описание внешности Динамита…

Кейн указал на стеклянную витрину со снимками:

— Вторая фотография слева — Динамит Дэн собственной персоной. ТГ здесь он в полном здравии, как можно заметить.

Шериф в замешательстве уставился на фотографию, потом перевел взгляд на Кейна:

— Это ты его снял?

— Нет, мой приятель. Он фотографировал известных преступников для техасских рейнджеров. Полагаю, что власти еще не успели распространить нужную информацию среди шерифов всех мелких городков. Поэтому у вас нет этого снимка.

Бартон выпятил нижнюю губу.

— Ты не показывал мне этот снимок, когда демонстрировал Техасского Изменника. Почему, Рэнсом? Может, мне стоит конфисковать у тебя снимок? Я не уверен, что ты передал властям эту информацию.

— Шериф, не беспокойтесь. Копии давно были отправлены главному прокурору Соединенных Штатов. Не сомневаюсь, что скоро вы получите всю информацию.

Шериф ненадолго задумался, потом проворчал:

— У меня складывается впечатление, что ты, Рэнсом, слишком уж много знаешь о бандитах. И ответы у тебя на все готовы.

Кейн пожал плечами.

— Вы меня в чем-то обвиняете, шериф?

Бартон снова задумался. Затем отрицательно покачал головой:

— Нет, Рэнсом. Пока по крайней мере. Если что-то изменится — сообщу.

— Непременно сообщите, шериф. А теперь… Прошу прощения, но меня ждут неотложные дела.

— А участвовать в погоне ты не расположен. Я правильно тебя понял?

— Я не расположен гоняться за призраками, а именно этим вы и намерены заняться. Банда Доусона ускользнула, пока вы развлекались, позируя фотографу. Сомневаюсь, что вам удастся найти кого-нибудь из них.

Бартон нахмурился и проворчал:

— Возможно, ты прав, Рэнсом, но, может быть, и нет. Вероятно, мне стоит еще раз просмотреть свои листки. Не исключено, что я случайно наткнусь на твое имя.

• Предыдущая
• 3/53
• Следующая