Изумрудные ночи (Другой перевод) - Браун Вирджиния - Страница 57

• Предыдущая
• 57/61
• Следующая

Она почувствовала скорое приближение развязки, когда Трейс начал двигаться все быстрее и быстрее. Оргазм наступил быстро и был настолько сильным, что Бетани закричала. Последние судорожные сокращения ее плоти подстегнули Трейса, и через мгновение он присоединился к ней.

Бетани упала ему на грудь, уткнувшись носом в шею. Она тяжело дышала, ее груди расплющились о его грудь.

Через некоторое время она приподнялась, с тревогой ожидая увидеть на лице Трейса признаки страдания из-за растревоженной раны.

Но вместо этого Бетани увидела, что его глаза снова затуманены желанием, и почувствовала, как его член начинает крепнуть внутри ее. Бетани не могла поверить, что такое возможно. Прежде они всегда делали хотя бы небольшую передышку. На этот раз Трейс был полон решимости до минимума сократить время отдыха.

— Ты собираешься убить себя? — спросила она, но он молча начал приподнимать и опускать бедра.

Забыв обо всем на свете, потеряв контроль над собой, Бетани устремилась вслед за ним к утолению ненасытной жажды тела.

Когда все закончилось, они оба были совершенно обессилены. Сердце Бетани готово было выпрыгнуть из груди. Она лежала на Трейсе и не могла пошевелиться.

Он поднял руку и нежно провел пальцами по ее щеке.

— Знаешь, кажется, ты была права, — прошептал он.

— В чем? — Она подняла голову.

— Думаю, это убило меня…

Его глаза закрылись, по телу пробежала судорога.

— Трейс! Ты глупец, ты идиот! Я же говорила тебе!

Когда Трейс пришел в себя, он слабо улыбнулся Бетани и сказал:

— Вообще-то я не склонен к обморокам. Видимо, я все же недооценил твои способности.

Она посмотрела на него без тени улыбки.

— К чему это мальчишество? — строго спросила она. — Не мог забыть об идиотском упрямстве и самолюбии и удовлетвориться одним разом?

Трейс почувствовал себя пристыженным.

— Кажется, я перестарался.

— Вот именно, — хмыкнула Бетани.

— Сколько времени я проспал? — спросил он и подозрительно оглянулся по сторонам. — И что это за запах?

— Ты проспал почти сутки, но лихорадки у тебя не было. Просто ты переутомился, — сказала Бетани, поджав губы. — Вот, поешь.

Она протянула ему нечто похожее на обугленную лепешку. Трейс с сомнением посмотрел на угощение и спросил:

— Что это? И чем это пахнет?

— Бери и ешь. Тебе это нужно. — Его подозрения начали возрастать.

— А ты сама будешь это есть?

— Я уже поела. — Она прижала руку к сердцу. — Честное слово. Ешь.

— Не уверен, что мне стоит это делать. Ты сердишься на меня. Мало ли что ты мне можешь подсунуть?

Но все-таки он отломил кусочек и отправил в рот.

— Ужасно знакомый вкус, — сказал он через некоторое время. — Так что это такое?

— Обезьяна! — с гордостью объявила она.

— Обезьяна? — Бетани кивнула.

— Я ее подстрелила. — Трейс улыбнулся и сказал:

— Я горжусь тобой. А кто ее освежевал? — Бетани скорчила гримасу.

— Это было самое трудное, но… но кое-как я сумела это сделать. Орехи и ягоды — недостаточная пища для истощенного мужчины.

Трейс посмотрел в сторону костра и увидел обугленную тушку.

— Видимо, это была очень маленькая обезьяна, — заметил он.

Бетани снова кивнула.

— Если честно, я не собиралась убивать ее, — призналась она в порыве откровения. — Я стреляла в птицу, а с дерева свалилась обезьяна. Наверное, испугалась и, падая, убилась насмерть. На ней не было следа от пули, поэтому, когда ее тело начало остывать…

Трейс издал горлом странный булькающий звук.

— И я не снимала с нее шкуру, — торопливо продолжила Бетани. — Просто зажарила целиком, отрезая готовые куски.

— Гениально, — пробормотал Трейс, закрывая глаза. — Теперь понятно, что это за запах. Меня сейчас вырвет.

— Но я не могла резать ее ножом, когда она была такая… такая целая. — Голос Бетани звучал почти трагически. — Пока я ее жарила, она изменилась.

— Могу себе представить, — сказал Трейс, не открывая глаз.

— Я сделала все, что могла! — рассердилась Бетани. Он открыл глаза и улыбнулся.

— Очень хорошо. Я действительно горжусь тобой. — Трейс снова закрыл глаза. — Но не надо больше мяса. Орехов и ягод вполне достаточно.

— Думаю, ты прав, — с радостью согласилась Бетани. Трейсу потребовалось еще два дня для полного восстановления сил. Эти дни Бетани провела в хозяйственных хлопотах. Она выстирала их одежду, и Трейс очень жалел, что им пришлось снова одеться, когда одежда высохла. Он не рискнул предложить Бетани заняться любовью, понимая, что действительно потерял много крови и ослаб. Но ему не хотелось признаваться ей в этом. Когда он наконец поднялся со своего импровизированного ложа, Бетани спросила:

— Сегодня?

Трейс коротко кивнул, и они начали собираться. Прихватив оружие, динамит и листья коки, они довольно быстро пересекли участок джунглей и начали подниматься в горы. Во время их первой остановки Бетани заметила, как тяжело дышит Трейс, лицо его побледнело.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, но натолкнулась на сердитый взгляд.

— Все хорошо. Я не умираю. Просто не могу лазать по горам так, как раньше.

Бетани не ожидала, что он так болезненно отнесется к своей слабости. Бороться с мужским самолюбием можно было только хитростью, и она сказала:

— Я очень устала. Ты не возражаешь, если наш привал продлится подольше?

— Только не слишком долго, — согласился Трейс. Где-то поблизости должны были протекать Урубамба или Апуримак, но Трейс не знал, где именно. Он видел только склон горы и расстилавшуюся внизу долину.

Через некоторое время он спросил Бетани, готова ли она идти дальше. Глядя на ее размеренную походку, на ту легкость, с которой она карабкалась по камням, он понял, что Бетани не устала, она просто не хочет показывать ему, что знает о его усталости. Они оба делали вид, что так и должно быть. Трейс улыбнулся: видимо, она думает, что одурачила его. Но почему-то ему было приятно, что Бетани считается с его самолюбием.

— Знаешь, — через некоторое время сказала она, — я снова устала.

— Хорошо. Давай остановимся.

Бетани очень беспокоилась о Трейсе. Он держался изо всех сил, не желая признаваться, что ему тяжело или больно, но она видела, что он частенько придерживает здоровой рукой раненое плечо.

— Где мы? — спросила она во время очередной остановки. — Далеко еще до реки?

Трейс боялся испугать Бетани, признавшись, что местность совершенно незнакома ему. Он не мог найти даже Урубамбу, хотя эта река и ее притоки пересекали всю центральную область Перу из конца в конец!

— Далеко, — сказал он.

Бетани кивнула и села на камень, широко расставив ноги. Такая поза не подходила молодой леди, но Бетани это не беспокоило. Почему она должна думать о таких пустяках? Она носила мужскую одежду, но это не лишало ее женственности. Она прошла горные перевалы, пересекла опасные джунгли, побывала в жестоких передрягах, но и это не повредило ее женской сущности. Однако она сильно изменилась — теперь она не будет жить в тени другого человека.

Бетани посмотрела на Трейса. Даже в его. Если он захочет быть с ней, а она надеялась, что в конце концов так и будет, то она потребует, чтобы он уважал в ней личность, соратницу, обладающую правом самостоятельно выбирать свое будущее.

— Идем, — сказал Трейс какое-то время спустя, и они продолжили путь.

— Что это? — шепотом спросила Бетани, услышав странный шорох в кустах позади того места, где они устроились на отдых.

— Не знаю, — покачал головой Трейс. — Может быть, пума или тапир.

— Кто это — тапир? — испугалась Бетани.

— Похож на слона, только небольшой. Ну, не крупнее козла, но очень толстый, — подумав, объяснил Трейс.

— А он опасный?

— Нет, он питается травой.

Неожиданно у Трейса вновь появилось знакомое ощущение, что за ними следят. О нет, только не это, мысленно застонал он.

• Предыдущая
• 57/61
• Следующая