Эксклюзивное интервью - Браун Сандра - Страница 6

• Предыдущая
• 6/92
• Следующая

— Ванесса волнуется, словно перед выходом на сцену, но, как ты уже убедился ранее, она сможет совладать с собой.

— Может, поторопим ее, если, конечно, она не передумала.

— Вздор! Она пойдет, как и обещала. — Он повернулся к жене и протянул руку. — Как ты, дорогая?

Она поднялась и медленно, не поднимая глаз, двинулась к двери.

Одной из основных черт характера Дэвида была способность игнорировать то, что он не желал замечать, например, взаимную неприязнь его жены и главного советника. Чтобы прервать затянувшееся молчание, он спросил:

— Не правда ли, Спенс, сегодня она выглядит просто великолепно?

— Согласен, мистер президент.

— Спасибо, — холодно поблагодарила Ванесса. Выйдя в коридор, она взяла мужа под руку и спросила:

— Так Далтон ответит Барри Трэвис?

— Барри Трэвис, репортер? — вклинился в разговор Спенсер. — Какие проблемы? — Он вопросительно посмотрел на президента.

— Она просила Далтона об интервью с Ванессой.

— О чем-то конкретном или в общем?

— СВДС, — ответил президент.

Барри пребывала в приподнятом настроении. Она трещала без умолку, несмотря на то что рядом крутился только Кронкрайт.

— Я была там с мужчиной. Да не волнуйся ты так!

Это веселый парень, и у нас с ним обычное деловое соглашение. Его пригласили на прием, и ему нужна была спутница, в результате я получила возможность напрямую переговорить с президентом и первой леди. Так или иначе, но я попала на прием, и, когда президент с супругой обходили приглашенных, он пожал мне руку и, клянусь Богом, произнес: «Мисс Трэвис, благодарю вас за то, что смогли прийти. Мне доставляет удовольствие видеть вас в Белом доме. Сегодня вы так и сияете».

В самом деле, я не помню дословно все, что он наговорил, достаточно только сказать, что президент обращался со мной не как с незнакомкой и уж совсем не как с обычным репортером! Думаю, даже Барбара Волтерс не смогла бы встретить более теплого приема.

Кронкрайт широко зевнул и еще удобнее развалился посреди кровати.

— Я что, тебе наскучила? — спросила Барри. — Похоже, ты не понял всей важности предстоящего интервью с первой леди. Это будет первое эксклюзивное интервью, которое она даст, с тех пор как потеряла ребенка.

В действительности президент уже был в курсе моего проекта сериала о СВДС. Сказал, что его информировала миссис Меррит. Он считает, что это прекрасная идея, и он якобы уже посоветовал первой леди принять участие. Он рекомендовал как можно скорее привлечь общественное внимание к этой вызывающей сердечную боль проблеме, затем пообещал вместе с миссис Меррит оказывать мне посильное содействие. Я была… Ну хорошо, давай только закину ногу. Если бы я занялась в такой позе сексом, то наверняка испытала бы несколько оргазмов.

Она уселась на уголок кровати, две трети которой занимал Кронкрайт, и, посмотрев на него, добавила:

— Единственное, о чем я мечтала, чтобы на том приеме присутствовал Хови и увидел все сам.

Телевизор был включен, однако он не прислушивался до тех пор, пока не расслышал знакомый голос. Это вынудило его выйти из ванной с мокрой головой и пройти в гостиную. Он остановился перед телевизором и, вытираясь полотенцем, уставился на экран.

"…Которую, к сожалению, вы и президент Меррит разделили с тысячами других семей».

Журналистка была ему незнакома. На вид лет тридцать, может, больше, каштановые волосы рассыпались по плечам. Она говорила о серьезных вещах, но тем не менее большие глаза и чувственный рот не могли не вызывать сладострастных фантазий. У нее был характерный сиплый голос, обычный для тележурналистов. Слушая их, создавалось впечатление, что все они закончили одну и ту же школу дикции. Внизу экрана высветилось: Барри Трэвис. Это имя ему ни о чем не говорило.

"Мы с президентом были поражены, узнав, как много на свете семей, переживших подобную трагедию, — говорила Ванесса Меррит. — В одной только нашей стране эта болезнь ежегодно уносит пять тысяч жизней».

Грэй Бондюрант узнал это лицо и этот голос. Сразу же бросилось в глаза, что Ванесса Меррит готовилась к интервью. Сложив руки на коленях, она не позволяла себе жестикулировать и старалась контролировать выражение лица.

А ведущая уже дала слово доктору Джорджу Аллану — семейному врачу четы Меррит, которому пришлось исполнить эту ужасную миссию — объявить, что в детской комнате Белого дома умер Роберт Растон Меррит. Доктор Аллан объяснил журналистке и всей телеаудитории, что медицина до сих пор ищет пути устранения причин, вызывающих синдром внезапной детской смерти.

Затем ведущая перешла к частностям. «Миссис Меррит, все мы были свидетелями ваших с президентом горьких переживаний во время похорон. — Отдельные фрагменты в этот момент воспроизвели на экране. — Прошло уже три месяца со дня того печального события. Без сомнения, боль, вызванная этой утратой, все еще сильна, но я знаю, с каким нетерпением наши телезрители ждут вашего выступления. Итак, чем вы хотели бы поделиться с ними?"

Ванесса задумалась. «Мой отец говорит, что обрушившееся несчастье проявляет в людях новые качества. — Она едва заметно улыбнулась. — Мы с Дэвидом чувствуем, что стали сильнее. И оба вместе, и каждый по отдельности. Мы с ним прошли испытание на прочность и выжили».

— Ерунда! — Мужчина швырнул полотенце в угол и схватился за пульт с одним-единственным желанием переключить телевизор на другой канал, лишь бы ее не слышать.

И тем не менее что-то его удерживало. Ванесса продолжала: «Мы с президентом надеемся, что те, кто испытал такую же трагедию, смогут найти в себе силы преодолеть боль и помочь другим. Жизнь продолжается». Ругаясь, Бондюрант выключил телевизор.

Текст интервью, подписанный, запечатанный и доставленный Ванессе, надо было прочитать и запомнить наизусть. Видимо, составитель Далтон Нили. А может быть, и ее отец — Клет Армбрюстер. А возможно, и сам президент. В конечном счете все сделано с одобрения Спенсера Мартина.

Как бы они ни репетировали и ни старались перед началом интервью, было видно, что Ванесса говорила не свои слова. Она, конечно, исправно все заучила, но речь ее шла не от сердца. Интересно, понимает ли сама ведущая с таким сексуальным голосом, что ее обманывают? Ванесса смотрела как запрограммированная говорящая кукла, в голове которой спрятана микросхема. А докопаться до истины, понять, что творится у нее внутри, было бы неприлично и неблагоразумно.

Он вдруг ощутил, что ему стало тесно в четырех стенах, и прошел в столовую. Взял из холодильника пиво, вышел на веранду. Огромная веранда, метра три в длину, с навесом. Откинувшись в кресле-качалке, он открыл пиво и одним махом выдул полбанки.

Сейчас он здорово смахивал на человека, рекламирующего пиво. Фотографии с его изображением на этом простом фоне способствовали бы бойкой продаже не одного миллиона банок пива, но он не думал об этом, а может быть, не хотел думать. Он знал, что оказывает влияние на людей, однако никогда не задумывался и не анализировал почему. Он не был тщеславен, а в течение последних лет вообще неделями не видел ни одной живой души. Доведись ему поехать в Джексон-Хоул, он мог бы побриться, а мог бы и не делать этого.

Он был таким, какой есть. Хотите принимайте, хотите — нет. Он всегда придерживался такой позиции, и это понимали все, с кем ему доводилось встречаться. Именно по этой причине ему не удалось вписаться в политическую и общественную жизнь Вашингтона. Да и не надо. Для того чтобы завоевать президентское доверие, необходимо уметь подчиняться, а Грэй Бондюрант не был конформистом.

Он поражал окружающих своим колючим и холодным, как ледник, взглядом. Перед ним простирались снежные вершины горной гряды Тентон, до которых, казалось, рукой подать, но на самом деле до них было несколько миль.

Грей смял пустую банку, словно обыкновенную обертку от жевательной резинки. Эх, вернуть бы время минут на десять вспять! И почему он не пошел в душ чуть позже? Какая причуда судьбы заставила его включить телевизор и выбрать именно этот канал и именно в это время?!

• Предыдущая
• 6/92
• Следующая