Мужские капризы (Падение Адама) - Браун Сандра - Страница 28

• Предыдущая
• 28/37
• Следующая

— Я имею в виду упражнения в постели для развлечения и воспроизведения потомства, в которых я должен преуспеть с твоей помощью. Как насчет них? — Его голос упал до хриплого шепота. — Когда мы начнем работать над этим? Ты ведь не забыла свое обещание?

Лила молчала. Адам выждал несколько секунд, ожидая ее ответа, а потом поторопил ее:

— Так как же?

— Что «как же»?

— Когда мы приступим к этой серии упражнений? — Адам протянул руку и обнял ее за шею. — Я хотел бы это не откладывать.

Лила выдавила из себя неестественный смешок:

— Но ты же не мог принять мои слова всерьез?

Он нахмурился и кивнул:

— Я понял, что ты говорила серьезно.

— Это говорит только о том, что у тебя что-то не в порядке с чувством юмора. Я просто выпалила первое, что пришло в голову. Так всегда говорил мой отец. Это был просто трюк, чтобы избавиться от твоей Белоснежки. Я бы сказала тогда все, что угодно. Она разрушала все, чего мы с тобой добились. Она портила все… Почему ты качаешь головой?

— С этими доводами можно было бы согласиться, Лила, если бы ты сохраняла хладнокровие. Но ты была искренне огорчена. Я понимаю, что ты этого не хотела, но ты сказала как раз то, что у тебя на сердце. Это просто сорвалось у тебя с языка под влиянием момента.

Лила нервно облизала губы. Адам провел большим пальцем по ее нижней губе. Она откинула голову назад, пытаясь избежать прикосновения, но его рука, обнимающая ее за шею, не позволила ей этого сделать.

— Послушай, Кавано, я просто блефовала, понятно? Ты что, шуток не понимаешь?

— Я прекрасно понимаю, когда человек шутит. Но ты-то как раз не шутила.

— Откуда тебе это знать?

Адам сел в постели и приблизил свое лицо к ней. Лила ощутила его горячее дыхание.

— Потому что ты меня хочешь.

— Не правда!

— Ты верховодила тут все это время.

Мне ничего не оставалось, как подчиниться. — Легким поцелуем он коснулся ее губ. — А теперь моя очередь. И приказывать буду я.

— Я тебе не позволю…

— Помолчи, Лила.

Он притянул ближе ее голову и несколько раз крепко поцеловал в губы, пока они не стали податливыми. Лаская ее губы, он прошептал:

— Открой рот.

— Адам…

— Спасибо. — И его язык проскользнул во влажную, нежную глубину ее рта.

Лила застонала, сначала протестуя, потом от желания, потом от наслаждения. Его объятия ослабли, и она упала ему на грудь. Лила перестала сопротивляться, и пальцы Адама проникли в ее волосы, лаская непослушные завитки.

Адам упивался ее ртом, как жаждущий наслаждается прохладным источником. Руки Лилы легли на его обнаженную грудь, курчавые мягкие волосы приятно щекотали ее пальцы.

Когда они оторвались друг от друга, Лила на выдохе произнесла его имя. А губы Адама скользили по ее нежной длинной шее.

— Ты как бенгальский огонь, — сказал он.

— Неужели? — Лила блаженно склонила голову набок, наслаждаясь тем, как его губы ласкают ее ухо.

— Ты притягиваешь к себе мужчин как магнит.

— Но я не нарочно.

— Детка, на тебе все равно написано большими буквами «Я рождена для постели», как бы ты ни старалась это скрыть.

— Но я не слишком легко сдаюсь.

— Именно поэтому ты так чертовски сексуальна. Ты предлагаешь, но не даешь. Этого достаточно, чтобы свести мужчину с ума в ту же секунду, как он тебя увидит, прикоснется, попробует на вкус.

Адам произнес последнее слово, и его язык вновь завладел ртом Лилы. Он нашел завязку трикотажного топа и снял его. А затем отодвинул Лилу от себя, чтобы посмотреть на нее. Ее груди напряглись от желания и были прекрасны. Его ладони обхватили их.

— Черт побери! — выдохнул он. Нежно лаская ее, Адам прошептал:

— Господи, как же мне этого не хватало!

Он нагнул голову, и его губы обхватили ее сосок. Лила ощутила прикосновение его языка, теплого, быстрого, возбуждающего.

Помимо ее желания, ее пальцы вцепились ему в волосы, голова запрокинулась, и она негромко вскрикнула. Ей хотелось, чтобы Адам больше не поднимал головы. Когда он оторвался от нее, Лила вскрикнула, в одно мгновение почувствовав себя брошенной. Она посмотрела на него полными страсти глазами и сдавленно произнесла:

— Не останавливайся!

Он быстро, резко поцеловал ее.

— Я хочу посмотреть на тебя. Ты разденешься для меня?

У Лилы немедленно просветлело в голове.

— Что?

— Я бы с удовольствием сам тебя раздел, — удрученно пояснил Адам, — но мне для этого необходимо стоять на ногах. — Он снова поцеловал ее и прошептал, не отрывая губ от ее рта:

— Разденься для меня. Лила, и не торопись. Пусть это будет сексуально.

Лила соскользнула с кровати и встала на ноги. Теперь она могла воспользоваться ситуацией. Ей удалось сбежать от его ласковых прикосновений и жадных губ. У нее оставался последний шанс восстановить свою репутацию. Именно теперь ей следует отказаться от тех чувств, которые она испытывает к своему пациенту. Короче говоря, это была последняя возможность развернуться и убежать.

Но она осталась стоять возле кровати, словно приросла к полу. Огонь страсти в глазах Адама, как и ее собственная потребность любить и быть любимой, не давали Лиле возможности бежать. Профессионал уступил место обыкновенной женщине, куда более уязвимой, чем дипломированный методист, и именно эта женщина должна была сделать выбор. Никаких сомнений, совершенно ясно, что она предпочтет.

Не было никакой борьбы. Прежде чем выскользнуть из рук Адама, Лила уже знала, что вернется в его объятия — обнаженная и полная желания. Не сводя с него глаз, она потянула вверх трикотажный топ и сняла его через голову. Потом подняла руки над головой и постояла так несколько секунд, чтобы затем решительно бросить топ на пол. Ее волосы растрепались и рассыпались по обнаженным плечам. Адам следил за каждым ее движением. В его глазах читалось восхищение ее высокой грудью с коралловыми сосками, совершенными линиями ее тела.

Лила протянула руку назад, ища пуговицу на шортах. Ее пальцы потеряли привычную ловкость, но ей удалось все-таки справиться и с пуговицей, и с «молнией». Она помешкала секунду, а затем начала медленно спускать шорты вниз по бедрам, у коленей она отпустила руки и дала им соскользнуть на пол. Лила переступила через них и осталась только в узеньких трусиках. Ее обычная колючесть исчезла без следа. На губах появилась трогательная, застенчивая, неуверенная улыбка, которая необыкновенно возбуждающе подействовала на мужчину в постели.

— Подойди ближе, — приказал он глухим голосом.

Лила сделала несколько робких шагов к кровати и встала так, чтобы Адам мог до нее дотронуться. Он протянул руку и коснулся белого шрама — след удаленного в детстве аппендикса. Потом обвел пальцем вокруг пупка, и у Лилы перехватило дыхание. Его палец очертил почти невидимые контуры прозрачных трусиков.

— Как красиво, — заметил Адам, разглядывая тонкое нежно-голубое кружево и облачко белокурых волос под ним.

Его пальцы проскользнули под край, и Лила ощутила тепло его руки на прохладной коже.

— Заканчивай, — попросил он.

— Я… Я не могу, Адам.

— Почему?

— Я нервничаю.

— Я уверен, что ты раздевалась перед мужчиной и раньше.

Лила беспомощно уронила руки.

— Но это было всегда… То есть, я хочу сказать…

— Прошу тебя, Лила.

Выражение его лица растопило остатки ее застенчивости. Одним движением рук она избавилась от трусиков и перешагнула через них. Откуда в ней эта робость? В ней, которая никогда ничего не стеснялась; которая высмеивала тех, кто был излишне скромен; которая прекрасно знала человеческое тело?! Лила выпрямилась и робко взглянула на него.

Адам негромко присвистнул.

— Я знал, что ты красива, но… — Он не мог отвести от нее зачарованного взгляда. — Ложись рядом.

Его руки, окрепшие за недели тренировок, крепко обняли ее за талию. Адам притянул Лилу на кровать и прижал к себе. Словно сумасшедший он принялся целовать ее волосы, виски, нос, щеки, губы.

• Предыдущая
• 28/37
• Следующая