Главный свидетель - Браун Сандра - Страница 28

• Предыдущая
• 28/98
• Следующая

Какой ужасный сегодня день. А завтра будет еще хуже, поскольку слухи, наверное, уже разошлись по всему городу. Бама, и тот уже слышал.

– Очень плохо, адвокат, – бросил он. – Ну ничего, в следующий раз обязательно выиграете. – Его искреннее сочувствие почему-то не помогло, наоборот, настроение ее окончательно испортилось.

Где-то в глубине души она прекрасно понимала, что сделала все от нее зависящее. И тем не менее глубоко переживала неудачу. Кендал чувствовала себя лгуньей, словно обманула чаяния тех, кто ей доверял, – своих клиентов, их семьи, свою бабушку, даже покойных родителей.

Сегодня она до дна выпила всю горечь поражения. Но теперь все уже позади, надо извлечь урок и спокойно готовиться к следующему делу. Работать больше, работать разумнее. Она добьется успеха.

Кендал привела свои мысли в порядок, настроение потихоньку улучшилось. Заманчиво маячили предстоящие выходные.

– Ну, что вы такое задумали? – поинтересовалась она.

– Мэт говорил, что в выходные ты не прочь отправиться за город.

– Не сказала бы, что сильно настаиваю, – плутовато улыбаясь, ответила девушка.

– Да, а где «прошу», «умоляю», «требую»?

Она тут же притворно ударила мужа кулачком в живот, он с готовностью также игриво скорчился от воображаемой боли.

Гиб удовлетворенно улыбался – слава Богу, гармония в семье восстановлена.

– Так ты хочешь послушать или нет?

Кендал сразу же посерьезнела:

– Конечно, хочу.

– В эту субботу будет полнолуние.

В ее голове мгновенно пронеслись романтичные картины ужина при свечах в каком-нибудь заброшенном домишке в горах или лодке, плывущей по лунной дорожке озера.

– Полная луна в ноябре может означать только одно, – загадочно произнес Мэт, подогревая ее интерес.

– Что? – спросила она, затаив дыхание.

– Массовый забой свиней.

Гиб появился еще до рассвета, горя желанием поскорее отправиться в путь в прохладном утреннем воздухе. Изо рта вырвались клубы пара, когда Кендал вышла на улицу. Все трое забрались в кабину пикапа. Кендал дрожала от холода и никак не могла согреть руки.

Мэт прижал ее к себе, чтобы было потеплее:

– Холодно?

– Да уж, – клацнула она зубами. – Ну ничего, согреюсь. – Сама напросилась на эту поездку, стремясь отныне разделять интересы мужа. Потому-то жаловаться сейчас на холод было бы просто смешно.

– Понимаешь, – объяснял ей Мэт, пытаясь ввести – в курс дела, – перед замораживанием свиней следует забивать только в холоде.

Гиб, быстро разогрев мотор, тронулся с места.

– Точно, – подтвердил он, – в противном случае не исключено, что мясо окажется непригодным к употреблению.

– Что ж, разумно.

– Поэтому свиней по традиции забивают осенью. А летом мы усиленно откармливаем их зерном.

– Мы?

– Ну, не мы сами, – засмеялся Мэт. – А наш фермер на своей собственной ферме.

– Понятно.

– Помнишь мясо, что мы ели на нашей свадьбе? Так вот, это свинина с нашей фермы, – гордо произнес Мэт. Кендал, втайне содрогнувшись, ухмыльнулась.

– Никогда бы не подумала, что лакомлюсь другом семьи.

Мэт с Гибом расхохотались от души.

– А ты-то, бедная, до сих пор не знала, что мясо производится отнюдь не в тех красивых вакуумных упаковках, что продаются в магазине?

– Я предпочла бы думать именно так.

– И ты еще говоришь, что ты не городская?

Эта фраза остро напомнила Кендал слова одного из Круков. Ну и, в свою очередь, породила мысли о Билли Джо и о том, что сегодня его отправляют в Колумбию. Парень уже зарекомендовал себя здесь как наглый возмутитель спокойствия с клеймом вора, ясно давая понять, что будет противиться всяким анализам. А в этом случае не жди хороших рекомендаций: сердце Кендал мучительно сжал ось от тоски и безысходности.

Муж покрепче прижал ее к себе, решив, что она страдает от холода.

Ферма стояла вдали от шоссе, в дикой глухомани посреди леса, куда можно было добраться только по узкой и очень грязной дороге. Бернвудов уже поджидали.

Около дюжины просперовских семей устроили что-то вроде карнавала. Холодный воздух пропитался запахом гари и дыма многочисленных костров, на которых в огромных закопченных котлах, буря и пенясь, кипела вода.

На опушке стайка ребятишек весело играла в пятнашки. Возле пикапа тут же собрались подростки, с шумом и гамом о чем-то беззаботно болтая.

Празднично настроенная публика радостно загудела при виде Бернвудов. Кто-то тут же передал Кендал кофе, и она с удовольствием отхлебнула. Горячий напиток явно взбодрил девушку, она повеселела, но тут взгляд ее упал на огромные туши.

Они висели вниз головой, только что освежеванные, и кровь обезглавленных животных медленно стекала на землю. Она смотрела на них завороженным взглядом не в силах их сосчитать и не в состоянии оторваться.

– Кендал? Дорогая?

Рядом появился Мэт, лицо его неожиданно вытянулось. Он дотронулся до нее и повернул к себе. В черных резиновых перчатках, резко выделявшихся на нем, в рабочем комбинезоне, длинном резиновом фартуке и высоченных резиновых сапогах, его прикосновение оказалось холодным и неприятным.

Она опустила взгляд. Под ногами почти не было травы, всюду противная липкая грязь, такая же ржавая, как и комбинезон мужа.

– Это кровь? – с ужасом спросила Кендал и показала на большие рыжие пятна.

– Здесь мы обычно забиваем свиней.

Кендал с трудом сглотнула подступивший к горлу ком.

– Ты очень побледнела, Кендал, – обеспокоился Мэт. – Что с тобой?

– Меня немного тошнит.

– Надеюсь, это обычная утренняя слабость?

– К сожалению, нет, – сказала она грустно.

Его разочарование полностью совпадало с ее собственным. Безумно желая ребенка, он обещал оказывать ей всяческую помощь по дому и в воспитании малыша. Правда, она ни минуты не сомневалась, что и сама справится, умело сочетая материнство с карьерой.

Кендал обходил ась без противозачаточных средств, и тем не менее организм продолжал работать как часы, в соответствии с лунными фазами.

Мысль о луне, полнолунии, вернула ее к суровой действительности.

– Я просто не ожидала, что они такие беспомощные и… оголенные, – еле выдавила она, кивая на жуткие туши.

– Сначала все выглядело по-другому, – откликнулся Мэт, безуспешно стараясь скрыть свое удивление. – Обычно их привозят сюда и убивают выстрелом в голову. Затем, проткнув шейную вену и выпустив кровь, промывают горячей водой и срезают щетину. Это не так-то просто, и мы хорошо платим работникам. К примеру, горцы получают за такую грязную работенку несколько долларов, внутренности и головы.

У Кендал подкосились ноги:

– Головы?!

– Они идут на холодец, надо только поварить как следует.

– Мэт!

Супруги разом повернулись и увидели Гиба рядом с одной из свиных туш. Одетый так же, как и Мэт, он замахал руками, подзывая сына.

– Иду, отец, – крикнул он и с тревогой оглянулся на Кендал. – Ты не ошибаешься, с тобой и правда все в порядке?

– Да-да, – поспешно заверила она. – Просто я же раньше никогда не видела…

– Кендал, все не так ужасно, как ты себе представляешь. – Мэт пытался привести жену в чувство. – Даже дети не особенно переживают.

– О, это невероятно волнующее зрелище, – тотчас заметила девушка. Отец с сыном рассчитывали, что поездка окажется небесполезной для нее, и ни к чему выглядеть неблагодарной. – Наверное, мне просто нужно чуточку попривыкнуть.

– Мэтью!

– Уже иду, отец.

Мэт порывисто поцеловал Кендал и опрометью кинулся к отцу. Она же решила немного подышать открытым ртом, чтобы избавиться от подступившей тошноты и успокоиться. Глубокий вдох и медленный выдох. Она старалась насытить организм чистым деревенским воздухом.

Мэт озабоченно оглянулся. Кендал заставила себя весело взмахнуть рукой и изобразить ободряющую улыбку. Она не отрываясь смотрела, как Гиб вручил сыну тесак с длинным и широким лезвием, затем подтащил животное. Мэт проворно полоснул ножом по шее, разом обнажая позвонки. Секунду спустя окровавленная голова свиньи уже была в его руках, а огромная туша глухо плюхнулась под ноги.

• Предыдущая
• 28/98
• Следующая