Рыцарь - Вулф Джин Родман - Страница 90

• Предыдущая
• 90/114
• Следующая

Идн расплакалась, а я пришпорил своего коня и галопом поскакал вперед.

Достигнув дерева, я развернулся кругом и посмотрел на Идн.

– Теперь вы должны вернуться к своему отцу, миледи. Мы так договаривались.

Она натянула поводья.

– Я еще не доехала до дерева. Пока не доехала. Увидев вас, я сразу поняла: вот мой спаситель.

– Миледи, я безропотно слушал вас и узнал гораздо больше, чем мне хотелось бы. Теперь я прошу вас прислушаться к голосу разума, хотя бы на пару минут.

– Я должна выполнять свой дочерний долг. – Она говорила резко и отрывисто. – Вот что вы собираетесь сказать. Мой отец – младший сын младшего сына. Вы хоть представляете, что это значит?

– Весьма смутно, миледи.

Идн понизила свой прелестный голос до шепота.

– Еще недавно мы были королевской семьей. Буквально на памяти живущих ныне стариков. Мой дед был герцогом, как и мой дядя сейчас. Мой старший брат унаследует поместье и титул барона. Мой младший брат станет рыцарем. В лучшем случае рыцарем, который владеет убогим поместьишком, находящимся в неделе езды от любого более или менее крупного поселения, да парой деревушек.

Бросив поводья на шею своего мерина, она вытерла глаза пальцами.

– Отца это убивает. Такое ощущение, будто он проглотил живьем крысу и теперь она грызет его сердце. Послушайте меня, сэр Эйбел.

Я кивнул.

– Он верно служил престолу двадцать пять лет, все время прекрасно понимая, что, если вдруг дела пойдут наперекосяк – по любой, самой ничтожной причине, – отвечать за все придется ему. Но король не остался неблагодарным. О нет! Отнюдь. Вы знаете, чем он наградил моего отца?

– Скажите мне, миледи.

– Мной. Его дочь, дочь простого барона должна стать королевой Йотунленда. Меня отдадут королю Гиллингу, словно призовой кубок, словно сосуд, в который он будет выплескивать свое семя. Поэтому по возвращении в Тортауэр отец сможет сказать: «Ее величество, моя дочь».

– Понимаю, миледи, – кивнул я. – Но я не собираюсь говорить о вашем дочернем долге перед лордом Билом. Я призываю вас прислушаться к голосу разума. Чувство долга подобно чувству чести. Оно лежит за пределами разума. Вы хотите, чтобы я спас вас. Иными словами, чтобы я отвез вас в некую сказочную страну, где все ваши желания исполнятся. Я не знаю такой страны, а если бы и знал, не нашел бы дороги туда.

Идн снова расплакалась, судорожно всхлипывая, словно маленькая девочка, какой она была совсем недавно.

– Вы невысокого мнения о рыцарях. Большинство рыцарей в Ширволе невысокого мнения обо мне. Посмотрите на меня. Моя кольчуга все еще покрыта ржавчиной после блужданий по лесам под дождем и ночевок под открытым небом. Вистан научил меня, как лучше начищать доспехи до блеска. Мой собственный оруженосец покинул меня с отвращением. Половину своей одежды я позаимствовал у сэра Гарваона и его людей. Ваш отец подарил мне коня. У меня нет имения и нет денег; и если бы я получил в свое владение одно из жалких поместьишек, о которых вы говорите с таким презрением, я был бы счастлив не меньше, чем будет ваш отец, когда вы станете королевой.

Идн лишь горько плакала, и я вернулся к ней, чтобы взять у нее поводья, развернуть кругом мерина и крепко хлопнуть его по заду.

Он пошел рысью, а Идн все плакала. Они еще не скрылись из виду, когда Мани спрыгнул с моего седла и исчез в высокой густой траве, росшей у обочины Военной дороги.

– Видите, как я держу свой меч? – сказал Гарваон. – Большой палец сверху. Я хочу, чтобы вы держали свой так же.

На самом деле Гарваон держал в руке свежесрезанную ветку дерева, и я держал такую же.

– В случае с топором или палицей все зависит от силы удара. Вы хотите ударить со всей мочи, поскольку они не причинят особого вреда противнику, коли вы не поднатужитесь. Хороший меч способен причинить серьезный вред с самого легкого удара, но здесь нужна отточенность движений. Вы не должны стараться расколоть щит противника. Меч предназначен не для этого.

Гарваон остановился, чтобы рассмотреть мою хватку.

– Передвиньте руку немного вперед. Она должна лежать не на головке эфеса, а под самой гардой.

Я послушно передвинул руку.

– Теперь лучше. Иногда вам захочется опустить щит и схватиться за меч обеими руками, чтобы нанести удар посильнее.

– Как топором?

– Нет. Вы все равно не рубите. Вы вроде как хлещете. – Гарваон отступил на шаг назад, с задумчивым видом. – В юности у меня тоже были трудности с этим. Я имею в виду, с хлещущим ударом вместо рубящего. В поединках меня всегда подлавливали на этом. Когда вы рубите, лезвие топора останется там, куда вы его всадили. Вспомните, как рубят деревья. Но когда вы наносите хлещущий удар, лезвие свободно проскальзывает. Вы наносите противнику удар по шее или по руке средней частью лезвия. Тогда оставшаяся часть лезвия, от середины до самого острия, проскальзывает по ране, и меч не застревает в теле – и вы можете тут же снова бить, справа или слева.

Я кивнул, хотя и не был уверен, что все понял.

– Вы пытаетесь увеличить вес клинка за счет веса своей руки, но если я блокирую вашу кисть, удар получится рубящим. Теперь представьте, что вон то дерево – ваш противник. Я хочу посмотреть, как вы атакуете его и нанесете хлещущий удар.

Я попытался.

– Быстрее!

– Я хотел, чтобы вы видели, что я делаю, – объяснил я.

– Я все вижу. Послушайте меня внимательно. – Гарваон взял меня за плечи. – Скорость движений – не главное. И не самое главное. Скорость движений для фехтовальщика все. Покуда вы не поняли этого, не имеет значения, правильно или нет вы держите меч, насколько вы смелы и знаете ли вы пару дюжин фехтовальных приемов.

Я кивнул, стараясь выглядеть более уверенно, чем себя чувствовал.

– Вы когда-нибудь видели, как дерутся быки? Два действительно хороших быка?

Я помотал головой.

– Они стремительны. Они так стремительны, что просто дух захватывает. Они стоят на значительном расстоянии друг от друга и роют копытами землю, чтобы обеспечить себе точку опоры. Как только один срывается с места, второй мгновенно тоже бросается вперед, и они несутся навстречу друг другу с быстротой молнии. Я сказал «хорошие быки», понимаете? Если они хорошие, они быстрые, а если быки не быстрые, не имеет значения, насколько они сильны. Если один несколько медлителен, другой ударит его рогами в бок – и все, дело кончено. Теперь давайте еще раз. Быстро.

Я прыгнул вперед, отражая воображаемые удары щитом, позаимствованным у одного из стражников, и хлестал дерево палкой, покуда не стал задыхаться и обливаться потом.

– Уже гораздо лучше, – сказал Гарваон. – Теперь посмотрим, как вы справитесь со мной.

Я бросился на него, но он отражал все до единого удары моей палки щитом, успевая своей палкой бить меня по голеням и коленям.

Когда он легко хлопнул меня «мечом» сначала по одному, а потом по другому уху, он отступил назад и опустил руки.

– Вы проворны, но вы допускаете пару грубых ошибок. Каждый ваш удар является отдельным действием, не связанным с остальными.

Я кивнул.

– Это неправильно. Каждый следующий удар должен являться естественным продолжением предыдущего. Вот так. – Он показал мне, произведя своей палкой несколько стремительных плавных движений в воздухе. – С таким легким мечом это несложно. Когда я тренировался дома, я использовал тренировочный меч, который тяжелее Ведьмы-воительницы.

Я подумал, что Мечедробитель тяжелее любого настоящего меча, какие мне доводилось держать в руках, и снова кивнул.

– Теперь давайте посмотрим, как у вас получится. Вниз, потом вверх. Справа, потом слева. Вверх и наискось вниз. Следите за рукой. Вы не палкой размахиваете, а наносите удары мечом. Ваш противник в кольчуге, а под ней еще кожаная куртка… Вы замедляете темп движений. Не надо! Если вы устанете, вы умрете. Вот, так-то лучше.

Удары превратились в накатывающие один за другим валы чистого эльфрисского моря, а свежесрезанная ветка – Зеленый меч, Этерне – взмывала ввысь, закручивалась подобием мощной волны и обрушивалась вниз, чтобы откатиться обратно в море и снова нахлынуть на берег.

• Предыдущая
• 90/114
• Следующая