Дорога - Волков Алексей Алексеевич - Страница 6
- Предыдущая
- 6/23
- Следующая
Он учился маршировать и совершать марш-броски.
Он учился обращаться с оружием и привыкал спать на голой земле.
Он учил уставы и на практике изучил все виды поощрений и даже наказаний.
Он накачивал мышцы и учился стрелять.
Он проникался ненавистью к врагу и любовью к своему знамени.
Он боялся позора больше, чем смерти, а сержанта больше, чем позора.
Он…
Он принял Присягу, и теперь ждал своего первого боя…
Остался позади бесконечный марш по выжженной прифронтовой полосе, и теперь впереди лежало изрытое воронками поле, за которым их ждал враг. Рядом были новые товарищи, впрочем, не совсем новые. Олег не знал, считать ли это везением, но он попал в отделение к своим старым знакомым: Аале, Аоле, Аиле и Аэле — к тем девушкам, что когда-то задержали его, как шпиона, а теперь с радостью приняли его в свою семью. Сейчас он вместе с ними ждал сигнала к атаке.
Первый бой — как первое свидание. Не представляешь, ни что это такое, ни что ждет тебя впереди, ни даже то, готов ты к нему, или нет.
Сигнал. Вперед!
А поле впереди такое большое, и ты тоже такой большой по сравнению с пулей или осколком. Но думать некогда, только вперед!
И вот, когда почти добежали, разбрызгивая перед собой веер разноцветных трасс — вдруг пулемет, почти в упор. Какая глупая смерть, да еще в первом бою.
Олег, не раздумывая, упал ничком, вдавился, вжался в землю — выручай, родимая, — а пулемет все стучал, стучал… и смолк.
Он полежал, все еще не веря, что остался жив — пока — потом пересилил себя и медленно, стараясь не поднимать головы, огляделся по сторонам в поисках своих и чужих.
Свои оказались неподалеку. Девушки залегли беспорядочной группой, с чьей-то головы свалился берет и ветерок трепал рассыпавшиеся волосы.
Живы или нет? Да шевельнитесь хоть кто-нибудь. Неужели… Олег с трудом сдержался, чтобы не вскочить в полный рост, поливая пулеметчика свинцом, и медленно потянул из сумки гранату. Потом прикинул расстояние. Нет, не добросить. Придется хоть немного подползти. Как там учили?
Он вырвал из запала кольцо и прополз чуть больше метра, как вдруг пулемет злобно плюнул пульсирующими языками огня, посылая смертоносный ливень куда-то влево. Значит, хоть там живы… Теперь скорее вперед, пока он не видит. Еще чуть-чуть, еще… получай!
Граната плавно, как при замедленной съемке, описала дугу, и Олег даже успел заметить, как отлетела в сторону предохранительная скоба, а потом упала точно в окопчик, из которого фонтанчиком вылетали, кувыркаясь на лету, стреляные гильзы. Брызнуло короткое пламя, пулемет захлебнулся, и Олег нетерпеливо вскочил и рванулся вперед, прижимая к боку дергающийся автомат, даже не заметив, как за его спиной поднялось в атаку все отделение…
Уже под вечер, когда затихла перестрелка и кончился бой, Олег устало добрел до ближайшего дерева, плюхнулся на землю и прислонился спиной к его шершавому стволу. Он был настолько вымотан, что лишь тупо сидел, не сводя глаз с приближающегося к горизонту светила. В его голове изредка проносились воспоминания о друзьях, о Незнакомке, но они почти не вызывали отклика в душе, слишком утомленной событиями бесконечного дня. Даже сон не мог одолеть усталость мышц, и лишь бродил где-то, желанный, но недоступный.
— А, вот где наш герой. Затихарился под деревом и сидит!
Олег вздрогнул и с трудом приподнял голову. Перед ним стояли девушки его отделения, и в их глазах перемешались кокетство, насмешка и восхищение.
— Что значит «затихарился»? — не согласилась Аэла. — Просто, как истинный герой, Олег — воплощенная скромность.
— Ничего себе скромник! Так с пулеметом разделался — одни ошметки остались, — возразила Аола.
— Ты не поняла. Скромен он на отдыхе, а в бою — огонь, — пояснила Аила. — Мужчина.
Олег почувствовал, что по его лицу расплывается глупейшая улыбка разомлевшего от похвал идиота и попытался ее убрать, но губы не слушались, и тогда он решил разговорить:
— Я думал, вас всех… ну, и разозлился.
Девушки рассмеялись.
— Да мы что, дуры — под пули лезть, — выразила общую мысль Аола. — Он еще стрелять не начал, а мы уже землю носом рыли.
— Хватит болтать, — оборвала ее Аала. — Человек нам, можно сказать, жизнь спас, а вы тут…
— Смирно! — выкрикнула вдруг Аила.
На поляну вышел генерал. Через плечо у него висела кожаная сумка.
— Вольно! — он с удовлетворением оглядел застывших солдат, прошелся взад-вперед и остановился напротив Олега.
— Что может быть лучшей наградой для солдата, чем девичий поцелуй? — задумчиво произнес он.
— Мы тоже солдаты, мой генерал, — напомнила Аала.
Генерал улыбнулся.
— А ты молодец, — по-отечески обратился он к Олегу. — Я сразу понял, что из тебя будет толк, и не ошибся.
Олег почувствовал, что на лице вновь возникает все та же глупейшая улыбка, но на этот раз на помощь пришло воспоминание о дисциплинарном уставе, и улыбка была с позором изгнана прочь.
Генерал с пониманием посмотрел на бравого солдата и не приказал, а тихо объявил:
— Построиться. Рядовой Олег — ко мне.
Олег вышел, чеканя шаг, остановился и отдал честь.
— Мой генерал, рядовой Олег по вашему приказанию прибыл!
— За умелые действия в бою присваиваю вам звание лейтенанта!
— Служу Родине, мой генерал!
— Кроме того, за находчивость и мужество, решительно изменившие обстановку на поле бое, награждаю вас орденом… — генерал запустил руку в сумку, порылся, вытащил орден и посмотрел на него, — …Большой Медведицы.
Орден украсил лейтенантскую грудь, и Олег ощутил прилив законной гордости.
— Еще раз служу Родине, мой генерал!
— Поздравляю! — генерал с чувством пожал ему руку и отступил на шаг.
Внезапно торжественность ритуала нарушил гнусный писк комара, вылетевшего на вечернюю охоту. Все застыли, пытаясь определить, кого он изберет своей жертвой, и ожидали команды «Вольно!», чтобы получить возможность защищаться, но генерал растерялся и промедлил, за что и был наказан. Комар впился ему в лоб, и тут Олег, нарушая субординацию, резко взмахнул рукой. Комар был уничтожен.
- Предыдущая
- 6/23
- Следующая
