Исчадие ада - Браун Картер - Страница 18
- Предыдущая
- 18/26
- Следующая
Чарити пожала своими потрясающе красивыми голыми плечами.
— Всему свое время, детка. Надо потерпеть еще каких-нибудь минут пятнадцать…
— После того как я поговорил с Джессикой, у меня состоялся разговор с вашим братцем, — сообщил я.
— Представляю эту картину! — Она пренебрежительно сморщила нос. — Вы все еще пытаетесь доказать, что Тино находился в той комнате, как рассказала старенькая Эмили?
— Я все еще пытаюсь это доказать, потому что я коп и должен действовать настойчиво до самого конца. Вот Габриель с Дюпрэ+ ничего не станут доказывать, поскольку убеждены в том, что это правда.
— Почему?
— Не спрашивайте меня. И, возможно, вам лучше не спрашивать и у них тоже. Примерно полчаса назад Габриель предъявил мне ультиматум: если я не приму соответствующих мер в отношении Самнеров в течение ближайших двадцати четырех часов, они сами вами займутся.
— Как он истолковывает это «вами»? Кого он имеет в виду?
В ее голосе появились истеричные нотки.
— Он имеет в виду всех, кто жил в доме, когда был убит Тино, — ответил я. — Илай умер, так что, дорогуша, остаетесь только вы с Криспином.
Ее рыжевато-карие глаза вглядывались в мое лицо поверх края хрустального бокала.
— Вы бы не стали шутить по такому поводу, Эл?
— Нет, поскольку Мартинелли и Дюпрэ+ живут этажом ниже вас.
Бронзовый загар не смог скрыть смертельной бледности ее лица.
— И им известно, кто я такая? — прошептала она.
— Нет, насколько мне известно, но, согласитесь, ситуация достаточно сложная, не так ли?
— Может быть, этот Мартинелли просто любитель поговорить?
Но по ее голосу было слышно, что она сама не верит в подобную возможность.
— Очень хотелось в это поверить, но, к сожалению, мне известно, что это за тип. Он профессионал высшей квалификации, а Дюпрэ+ я бы даже назвал корифеем своего дела.
Чарити зябко повела плечами.
— В темноте! Убивать людей, как будто это скотина! Ужасно!
— Дюпрэ+ уверяет, что это высшее удовольствие, акт осуществления верховной власти. Несколько секунд экстаза, когда человек может становиться Богом и может даровать счастье жизни или отнять его.
— Похоже, он безумец.
— Уверен, что так оно и есть, — согласился я. — Только чертовски сложно это доказать.
Неожиданно Чарити порывисто вскочила с кушетки и налила себе еще бокал, поскольку предыдущий был осушен почти мгновенно.
— Я пытался втолковать вашему брату, что он должен выбирать между законом и профессиональными убийцами, но, кажется, он мне не поверил, — продолжил я ровным голосом.
— И мне предстоит сделать такой же выбор, вы это имеете в виду?
— Вы правильно поняли меня.
— Они сумасшедшие! — злобно воскликнула Чарити. — Посходили с ума! И вы тоже, Эл Уилер! Психи!
Круто повернувшись на каблуках, она швырнула бокалом в ни в чем не виноватую картину на противоположной стене. Бокал и картина разлетелись на сотни мелких кусочков.
— Вы слышали, что я сказала? — грозно выкрикнула Чарити, глядя на меня. — Вы тоже ненормальный! Почему вы не верите мне, когда я клянусь, что говорю правду? В нашем доме никогда не гостил ни Тино Митинелли, ни кто другой!
— Потому что у старой женщины, знавшей, что от умирает, было гораздо меньше оснований лгать, чем вам, — ответил я. — Но если вы желаете упорно придерживаться своей версии, меня это вполне устраивает. Я с чистой совестью могу вообще перестать думать об этой истории. Но Дюпрэ+, конечно, не успокоится. Он выключит повсюду свет и начнет поиски в темноте.
Голос у нее дрожал, но она все же закричала:
— Вы — садист, вы — негодяй, Эл Уилер; Полагаю, вам все это доставляет удовольствие!
Она схватила последний бокал, и я, опасаясь ее агрессивности, уже приготовился было наклониться пониже, но она выпила его почти залпом, вместо того чтобы запустить им в мою голову, и у меня на душе стало чуть спокойнее.
— Почему бы нам не поговорить о чем-нибудь еще? — предложил я. — К примеру, о Барнаби?
— А что о нем говорить? — мрачно буркнула она.
— В чем заключались его последняя грубая шутка или розыгрыш, которые заставили вашего отца прогнать его из дома и лишить наследства? Честное слово, мне не терпится услышать про это!
— В этом не было ничего веселого, — напряженным голосом произнесла она, — абсолютно ничего.
— Барни неожиданно утратил присущее ему чувство юмора?
Несколько секунд она молча смотрела на свой пустой бокал.
— Один из фермеров Вэлли поехал в отпуск на Лонг-Бич и вернулся назад с женой, — негромко заговорила она, с явной неохотой произнося слова. — Ему было пятьдесят с небольшим, а ей двадцать, она работала официанткой в каком-то кафе. Год или около того, полагаю, все было нормально, потом она начала поглядывать по сторонам, ну и, как это принято у представительниц слабого пола в подобных ситуациях, смотрела наверх.
Чарити пожала плечами.
— Я видела ее несколько раз и не находила ничего особенного. Так, безвкусная дешевка. Но смазливенькая и, главное, доступная. Думаю, Барни потребовалось не более пяти минут, чтобы отыскать ее. На такого рода особ у него был безошибочный нюх. Вообще-то в этом не было ничего странного: Барни не впервой залезал в супружескую постель, когда муженек находился далеко от дома, только на этот раз его поймали. В один прекрасный день фермер вернулся домой на пару часов раньше, чем обещал, и обнаружил в своей постели Барни с женой. Он выволок его оттуда, выгнал из дома и избил до полусмерти в честном бою. Полагаю, именно это больно ударило по самолюбию мальчишки, и о случившемся моментально узнали в Вэлли. Барни превратился в объект всеобщих насмешек. Представляете, атлетически сложенный двадцатипятилетний парень, которого разделал под орех мужчина вдвое старше его. Барнаби это заело, и он задумал расквитаться с обидчиком. Для этого надо было изобрести какую-нибудь такую шутку, чтобы фермер выглядел полнейшим дураком. Это бы и явилось прекрасным ответом.
Чарити возвратилась к кушетке и снова села, несколько секунд неподвижно глядя на ковер.
— Жена фермера все еще была от брата без памяти. Вообще-то фермер тогда зверски отстегал ее собственным ремнем, закончив разбирательство с Барни, поэтому и она жаждала мести. Конечно, это было чистейшим безумием. И вот Барни соорудил ловушку того типа, какими пользуются туземцы Африки для ловли крупных хищников. Вы пригибаете молодое деревце почти до самой земли, потом привязываете его внизу, маскируете на земле сетку: у вас получается что-то вроде спускового механизма, который автоматически срабатывает, когда жертва наступает на него. Если все пройдет без помех, деревце взмывает вверх, и добыча беспомощно барахтается в сетке ярдах в тридцати над землей.
Так или иначе, но Барнаби тренировался несколько недель, пока все у него не стало великолепно получаться. Тогда он все подготовил для самой операции. Согласно плану, неверная жена придумала какие-то причины отлучиться с фермы днем: в ее задачу входило возбудить у мужа подозрения, чтобы он увязался за нею следом. Когда фермер, крадучись, добрался до того места, где любовники лежали вдвоем на траве, разыгрывая любовную сцену, он поднял палку и бросился вперед, сразу угодив в ловушку.
— И она сработала?
— Все сработало наилучшим образом, — вздохнула Чарити, — кроме одной мелочи. Зная, что фермер довольно упитан, Барни выбрал крепкое деревце. И перестарался. Когда деревце выпрямилось, приняв свое нормальное положение, инерция плюс вес фермера оказались слишком большими, и веревка, которой сеть была привязана к дереву, не выдержала… Несчастный фермер, пролетев ярдов пятьдесят по воздуху, приземлился на спину поперек ствола какого-то дерева. В итоге — перелом позвоночника и полный паралич нижней части тела.
Той же ночью отец выгнал Барнаби из дома, а на следующий день исключил его из завещания. Он выделил около сотни тысяч долларов в виде компенсации фермеру за увечье, но тот, конечно, предпочел бы вернуть себе ноги. Приблизительно через три месяца его жена погибла в автомобильной катастрофе: возвращалась одна с танцев в Пайн-Сити и врезалась в едущий навстречу грузовик. Разумеется, она, как всегда, была пьяна.
- Предыдущая
- 18/26
- Следующая
