Третье правило стрелка - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 23

• Предыдущая
• 23/69
• Следующая

– Я всегда так живу, – сказал Реджи.

– Так это ты, – сказал Негоро. – Ты стрелок, ты для такой жизни предназначен.

– А ты для какой жизни предназначен? – поинтересовался Реджи.

– Я был создан для того, чтобы стать собеседником, – сказал Негоро. – Моя работа – сидеть в какой-нибудь башне, пить вино и коротать время за приятным разговором, в то время как парни вроде тебя ищут приключений и рискуют за… В общем рискуют. Только без обид, стрелок.

– Какие уж тут обиды, – сказал Реджи.

– Понимаешь, я не имею ничего против твоего образа жизни, – сказал Негоро. – При условии, что это не мой образ жизни. Я люблю комфорт.

– А также страдаешь от навязчивого желания уничтожить вселенную, – заметил Реджи.

– Есть во мне такая фигня, – признался Негоро. – Я ее от Негориуса подцепил, но истинные его мотивы мне неведомы. И теперь у меня глубокие психологические проблемы.

– То есть?

– С одной стороны, я хочу жить, – сказал Негоро. – Нравится мне этот процесс, и я совсем не жажду его завершать. А с другой стороны, как ты совершенно справедливо заметил, я испытываю навязчивое желание уничтожить вселенную, причем испытываю его с самого момента создания. Иногда на меня накатывает, я вообще ни о чем другом думать не могу. Чувствую, все это плохо кончится.

– Раздвоением личности это кончится, – сказал Реджи.

– Ты сам тоже на самоубийцу не похож, – сказал Негоро. – И твои мотивы для меня – темный лес. Зачем ты мне помогал? Разве ты не знаешь, ради чего я все это время старался?

– Знаю, – сказал Реджи. – Я не знал этого, когда заключил контракт с Негориусом, а потом стало поздно. Стрелки работу на полдороге не бросают.

– Даже такую? – изумился Негоро.

– А еще я знаю, что ничего бы у вас не вышло, – сказал Реджи. – И даже если ты сейчас совершишь какой-нибудь финт ушами, то все равно проиграешь.

– Это еще почему?

– Ну для начала потому, что сейчас мы с тобой оба действуем в интересах Горлогориуса, а ему вселенную гробить не с руки, – сказал Реджи. – Но есть и более глобальная причина.

– Например? – насторожился Негоро. Неужели его оригинал в чем-то просчитался?

– В начале всего был револьвер, – сказал Реджи. – И закончиться все должно тоже револьвером.

– А, религия, – расслабился Негоро. – Не знал, что у стрелков есть своя вера.

– Я верю в револьвер, – сказал Реджи. – Я иду путем револьвера.

– Ты и умрешь от револьвера, – сказал Негоро.

– Скорее всего, – согласился Реджи. – А ты откуда знаешь? Предчувствие?

– Статистика. Негориус наводил о вас справки, – сказал Негоро. – Примерно семьдесят процентов стрелков гибнут в результате разборок с другими стрелками.

– Четвертое правило давно утратило свою силу, – согласился Реджи.

– В последнее время никто не уважает правила, – сказал Негоро. – Даже правила дорожного движения. А ведь останавливаясь перед светофором, ты спасаешь чью-то жизнь. Может быть, даже свою.

– Это ты о чем?

– Не обращай внимания, просто небольшой приступ социальной рекламы. Иногда на меня и такое находит.

– Не припомню, чтобы при мне на тебя такое хоть раз находило.

– Обычно я стараюсь переживать эти мгновения в одиночестве, – сказал Негоро. – Что тебе известно о друидах?

– Они живут на свежем воздухе и ведут правильный образ жизни.

– Ненавижу таких людей, – сказал Негоро. – Хотя… что ты имеешь в виду под правильным образом жизни? То, что друиды поклоняются деревьям, строят круги из гигантских камней и сжигают людей на кострах?

– Нет. Я имел в виду, что они не курят, не употребляют алкоголь, проводят много времени на свежем воздухе и занимаются физическим трудом.

– От физического труда лошади мрут, – сказал Негоро. – Свежий воздух, свежий воздух… Что хорошего люди находят в этом свежем воздухе? Негориус открывал окно, впускал в свою спальню сколько-то свежего воздуха, потом закрывал окно, и этого свежего воздуха ему хватало лет на десять. Ему все эти моционы были, как серпом… по интимной части тела. Кстати о серпах. Насколько я понимаю, Серебряный Серп является одним из центральных предметов культа друидов?

– Типа того.

– Значит, просто так они с этой реликвией не расстанутся?

– Похоже на то.

– И что мы будем делать?

– Разговаривать, – сказал Реджи. – Если не поможет, стрелять.

– А ты мне какое-нибудь оружие дашь?

– Зачем? Ты вроде бессмертный.

– Почти бессмертный, – поправил Негоро. – И кто знает… Вдруг мне в драке этим самым Серпом по шее рубанут?

– Я бы на твоем месте ошейник носил, – сказал Реджи. – Пуленепробиваемый и мечеустойчивый.

– Правда?

– Шучу, – сказал Реджи. – Я бы не стал. Но ты подумай.

– Мысль неплохая, – согласился Негоро. – Но где же я такую штуку раздобуду?

– Кузнецу закажи.

– К сожалению, поблизости я не наблюдаю ни одной кузницы, – сказал Негоро.

– А ты по возвращении в цивилизованные места закажи.

– Я бы с радостью, – сказал Негоро. – Но мне кажется, что именно с возвращением в более цивилизованные места у нас и возникнут проблемы. Мне бы эту миссию пережить… И вообще… Ошейник будет привлекать лишнее внимание к моей шее и может информировать врагов о моем уязвимом месте. Такие вещи следует держать в секрете. Вся Эллада знала, что Ахиллеса в пятку надо бить, вот он и пострадал.

– Я бы ему в глаз выстрелил, – сказал Реджи. – Он наверняка глаза зажмуривал, когда его в Стиксе купали.

– А если бы он в момент выстрела моргнул?

– У него – два глаза, у меня – два револьвера, – пожал плечами Реджи. – Шансы неплохие.

– Страшный ты тип, – сказал Негоро.

– На том и стою.

– А это поможет нам найти друидов? – поинтересовался Негоро.

Реджи пожал плечами.

В созданной Филом вселенной действовали незыблемые повествовательные законы и существовали ключевые фразы, произнесение которых незамедлительно вызывало определенные последствия. Если человек просил воды, рядом тут же прорывало плотину, если он жаловался на холод, тут же случалось извержение вулкана, а если он ныл по поводу окружающей его темноты, ближайшая к нему звезда превращалась в сверхновую.

А стоило кому-то заявить, что он кого-то ищет…

– Стоять, бояться! – Со страшным треском из ближайших кустов вылез крепкий мужичок средних лет, облаченный в серую хламиду, подпоясанную веревкой. Еще у мужичка была местами седая и торчащая клочьями борода, которая позволила путникам сразу же опознать в этом типе друида. – Дровосеки среди вас есть?

– Нет, – сказал Реджи.

– Деревья валить кто-нибудь умеет?

– Нет, – сказал Реджи.

– А как же вы костры разводите, чтобы по ночам греться?

– А мы из веточек, – сказал Реджи, – которые на земле валяются.

– Из веточек, значит. – Друид яростно поскреб в бороде. То ли это помогало ему думать, то ли борода жутко чесалась. – А как насчет животных?

– А что насчет животных? – уточнил Реджи.

– Животных убиваете?

– Зачем?

– Чтобы питаться их мертвой плотью, – пояснил друид.

– Мой спутник имеет кремнийорганическое происхождение, – заявил Реджи. – А я вообще вегетарианец.

– Непохож ты на вегетарианца, – сказал друид.

– Вегетарианцы могут выглядеть по-разному, – сказал Реджи.

– Может быть, – сказал друид. – Предъявите багаж к досмотру.

– У меня никакого багажа нет, – сказал Негоро.

– Зато у твоего приятеля есть. Открой чемодан, – сказал друид Реджи.

– Пожалуйста, – сказал Реджи. – Только это саквояж.

– Без разницы, – сказал друид.

Заглянув в любезно распахнутый Реджи саквояж и убедившись, что он абсолютно пуст, друид сокрушенно покачал головой.

– Мяса не едите, деревья не рубите, припасов никаких с собой не несете. Пропадете вы здесь, парни.

– Где наша не пропадала, – сказал Реджи.

– Не знаю, где ваша не пропадала, но в наших местах и не такие бесследно исчезали, – успокоил его друид. – Кстати, меня Пентагоном зовут.

• Предыдущая
• 23/69
• Следующая