Дело чести - Герн Кэндис - Страница 48

• Предыдущая
• 48/52
• Следующая

Вслед за этими словами грянул еще более дружный хохот, и Седж почувствовал, как уголки его губ начали подергиваться в улыбке.

– Это я и пытался ему растолковать, – сказал Джек. Он повернулся и положил руку на плечо друга. – Уж такая у этих созданий натура. Их с колыбели учат, как делать так, чтобы мужчина забыл, на каком свете он находится. Это не имеет никакого отношения к твоим умственным способностям. Когда в твою жизнь входит женщина, ты можешь тут же выкинуть разум в окно.

– Слушайте, слушайте! – сказал Элвенли, отсалютовав стаканом.

– И кто же эта счастливая леди? – спросил Альберт.

В этот момент какой-то вновь прибывший оттолкнул Пудла.

– Однако! – произнес тот обиженным тоном и, пристроив монокль к глазу, осмотрел этого человека с головы до ног.

Седж поднял глаза и увидел брата Мэг, который гневно смотрел на него. Бог ты мой, может получиться неловко, принимая во внимание, какой оборот принимает беседа.

– Сэр Терренс, – сказал Седж, здороваясь с ним кивком.

Седж повернулся к Джеку, чтобы представить молодых людей друг другу, как вдруг услышал чей-то удивленных вдох, и в комнате внезапно наступила тишина. Повернувшись, Седж получил обжигающий удар перчаткой, которой его намеренно хлестнули по лицу.

Какого дьявола!

Седж вскочил с места и в напряженной тишине, последовавшей за оскорблением, оказался лицом к лицу с сэром Терренсом Эшбертоном. От молодого человека исходила такая ярость, что, казалось, ее можно было потрогать. Что тут происходит?

– Пришлите ваших секундантов, Седжвик.

Не произнеся больше ни слова, брат Мэг развернулся и вышел из комнаты.

В течение нескольких секунд собравшиеся джентльмены молча смотрели в спину удалявшемуся разъяренному молодому человеку. Потом комната взорвалась гулом голосов – Седжа забросали вопросами. Но он ничего не слышал. Он опустился в кресло и снова ощутил себя словно в чужом сне. Этого не может быть! Это невозможно! Это полная бессмыслица!

Наконец Джек поднял руку и властным жестом успокоил собравшихся. Добившись тишины, он повернулся к Седжу.

– Седж, – начал он спокойным тоном, кто, к дьяволу, это был, и какого дьявола он тебя вызвал?

Седж судорожно сглотнул, смотря перед собой невидящим взглядом. До конца не уверенный, что все это не сон – не ночной кошмар, – он неохотно продолжил играть свою роль.

– Это сэр Терренс Эшбертон, – безжизненным голосом произнес виконт.

– Эшбертон?– удивился Джек. Он знал, что значит для Седжа это имя.

– Да, – вмешался Альберт. – Мы с Седжем недавно гостили у него. В Торнхилле. Вы знаете, это коневодческая ферма.

– Торнхилл! – театрально воскликнул Пудл. – Этот Эшбертон. Святые небеса, Сед-жвик, неужели все это из-за какой-то лошадки?

– Нет, – ответил пораженный и растерянный Седж. – Нет. Я не знаю, что все это значит.

– Ты не знаешь, почему он бросил тебе вызов? – спросил Элвенли.

– Седж, – шепотом обратился к нему Джек, – сегодня вечером ты виделся с его сестрой. Может, она…

– Не знаю! Я просто не знаю.

Глаза Джека перебегали с одной группки джентльменов на другую; присутствующие, разбившись по двое и по трое, обсуждали происшедшее. Тогда маркиз выразительно взглянул на Седжа, дав понять, чо они поговорят об этом позже наедине.

– Делать нечего, старина, – сказал Элвенли. – Он бросил тебе вызов. Ты должен с ним сразиться. Ты же знаешь, ему не обязательно объявлять о причине вызова. Если только твои секунданты не убедят его секундантов раскрыть ее.

– Я буду твоим секундантом, кузен, – с неожиданным, если учесть их последние размолвки, энтузиазмом вызвался Альберт. – Кстати, у меня есть пара отличных пистолетов, которыми ты можешь воспользоваться. Последняя модель. В конце концов, ведь выбор оружия за тобой.

– Спасибо, Берти. Но у меня… у меня есть свои.

– Но, Седж…

– Ты знаешь, что можешь рассчитывать и на меня, – сказал Джек. – Это само малое, что я могу для тебя сделать. Как оскорбленная сторона место и оружие выбираешь ты. Могу я предложить, чтобы мы поехали ко мне или к тебе и без свидетелей обсудили условия?

– Едем ко мне, – пробормотал Седж.

– Отлично, – сказал Джек, поднимаясь с кресла. – Присоединяйтесь к нам, Хэрриот. Джентльмены! – Он кивнул собравшимся и, сопровождаемый Седжем и Альбертом, вышел из комнаты.

Пока они спускались по невысокой лестнице и выходили на Сент-Джеймс-стрит, Седж снова, как и ранее в этот вечер, почувствовал приступ дурноты. Виконт пребывал в такой растерянности, что ни о чем не мог думать. Он двигался как во сне, ничего не соображая. Его ноги, казалось, переступали сами по себе, как у безжизненно автомата. Хотя ночь была светлой, он с таким же успехом мог идти сквозь густой туман. Или в ночном кошмаре.

Как так получилось? Единственное, чего он хотел, это жениться на Мэг, и вот теперь он на рассвете, в тайном месте, встретится с ее братом. Теперь это было делом чести, неважно, понимает он, что происходит, или нет.

Но одно он знал твердо: он ничего не понимает.

Когда Ба ушла, Мэг решительно почувствовала себя лучше, хотя все еще была немного возбуждена. Она никак не могла заснуть, в голове роилось множество мыслей. Девушка поудобнее устроилась на подушках и вспомнила во всех подробностях свой разговор с Седжем, прикидывая, что и как можно было сказать или сделать, чтобы эта встреча закончилась по-другому.

Мэг в полной мере оценила слова ободрения и утешения, сказанные Ба, но все было не так просто. Ба никогда не теряла человека, которого любила. То есть пока дедушка не умер. Она прожила долгую и счастливую жизнь с единственным человеком, который когда-либо целовал ее, от прикосновений которого она вся наполнялась теплом и испытывала волнение. Она не могла знать, что это такое – вот так забыть человека. Мэг не представляла, сможет ли она когда-нибудь разлюбить Седжа.

Она повернулась на бок и перевернула подушку, чтобы охладить пылающую щеку. Прислушалась к доносившимся с улицы звукам. Было трудно привыкнуть к постоянному шуму Лондона. Он никогда не прекращался, даже в самые глухие ночные часы. Мэг прислушалась к ритмичному цоканью копыт и громыханию экипажа по булыжной мостовой и вдруг поняла, что экипаж остановился перед их домом. Девушка услышала приглушенные голоса, шаги, затем звук открывшейся входной двери.

Должно быть, вернулся Терренс. Звук шагов, похожий на то, что поднимался кто-то в сапогах, подтвердил ее предположение. Она услышала, как ее брат крикнул Дроггета, своего камердинера, и закрыл дверь своей комнаты. Именно в этот момент Мэг ужасно захотелось поговорить с Терренсом. Ей было необходимо с ним поговорить. Они так давно не беседовали по душам. Разумеется, она не могла поведать ему обо всем, чем поделилась с Ба. Она не могла рассказать ему о предложении Седжа ей или про ее предложение Седжу. В конце концов, он ее брат. Вряд ли он сможет понять подобные вещи. Но тогда, вероятно, удастся поговорить с ним о возвращении в Торнхилл.

Мэг отбросила одеяло и свесила ноги с кровати. Пошарив ногами рядом с кроватью, нащупала ночные туфли и сунула в них озябшие ступни. Схватив капот, закуталась в него и открыла дверь в коридор.

Голос Терренса, разговаривавшего на повышенных тонах, заставил ее резко остановиться. Кричал Терренс редко, а на слуг так почти никогда. Мэг тихо прокралась к двери напротив, пока ее брат продолжал кричать. Что он кричал, разобрать было невозможно, но он явно был в гневе. Через толстую деревянную дверь доносились лишь отдельные слова. «Оскорбление»… «Секунданты»… «Никогда»… «Пистолеты»… «Седжвик»…

Что?

Мэг, в ужасе забыв о смущении, распахнула дверь в комнату Терренса.

– …Продырявлю ублюдка… Мэг! Что ты здесь делаешь?

– Боже мой, Терренс, что происходит?

– Возвращайся в постель, Мэгги, – бросил Терренс. – Это не твое дело.

– А мне кажется, Терренс, мое. Терренс передал деревянный ящик Дроггету.

– Возьмите это и делайте, как я сказал.

• Предыдущая
• 48/52
• Следующая