История мира - Уэллс Герберт Джордж - Страница 19

Именно в Вавилоне евреи и оформили собрание своих преданий, установив собственную традицию. Народ, который по приказу Кира возвращался в Иерусалим, по духу своему и по знанию совершенно отличался от того, что был когда-то весь взят в плен. Теперь он познакомился с цивилизацией. В развитии этого народа особую роль сыграл новый вид людей, пророки, которым следует посвятить отдельную главу. С ними в развитие человеческого общества приходят совершенно новые, выдающиеся силы.

Глава двадцать вторая

СВЯЩЕННИКИ И ПРОРОКИ В ИУДЕЕ

Упадок Ассирии и Вавилона был только началом целого ряда поражений, пережитых семитскими народами. В VII веке до н.э. казалось, будто весь цивилизованный мир должен был бы попасть под власть семитов. Это они правят в огромной ассирийской державе и завоевывают Египет; Ассирия, Вавилон, Сирия полностью семитские и говорят на похожих языках. Мировая торговля сосредоточена в руках семитов. Тир, Сидон, крупные метрополии на финикийском побережье разбрасывают собственные колонии в Испании, Африке и на Сицилии, и колонии эти вырастают до огромных размеров. В Карфагене, основанном перед 800 г. до н.э., было более чем миллионное население. Какое-то время он был самым крупным городом на земле. Его корабли ходили в Британию и по Атлантическому океану. Вполне возможно, что они добрались до Мадейры. Как мы уже вспоминали, Хирам вместе с Соломоном строил на Красном море корабли, предназначенные для торговли с Аравией, а может даже и с Индией. Во времена правления фараона Нехо финикийская экспедиция морским путем обошла всю Африку.

В это время арийские народы еще находились на уровне варварства. Только лишь греки строили новую цивилизацию на развалинах той, которую сами же и разрушили, а мидийцы становились "грозными", как упоминает об этом одна ассирийская надпись. В 800 г. до н.э. никто не мог и предполагать, что где-то лет через пятьсот всяческий след семитского владычества будет стерт ассирийскими завоевателями, и что все семитские народы попадут под чужестранное ярмо, за исключением, разве что, бедуинов, которые в Аравийской пустыне вели кочевой образ жизни, общий когда-то для всех семитов, пока Саргон I со своими аккадами не завоевал Шумер.

Из всех этих цивилизованных семитов, подвергшихся столь чудовищным бедствиям на протяжении пяти веков, один лишь маленький иудейский народ, который Кир отослал для восстановления иерусалимского храма, один только этот народ сохранил свою монолитную и древнюю традицию. В этом ему помогла та самая литература, которую он создал в Вавилоне. Не Библия была порождением евреев, а, скорее, евреи были порождены Библией. Она содержала определенные идеи, отличающиеся от идей соседствующих народов, идеи возбуждающие и подкрепляющие, в которых именно этот народ должен был находить поддержку и подпору в течение двадцати пяти веков бедствий и угнетений.

Ведущей еврейской идеей было то, что их собственный Бог - это далекий и невидимый Бог, невидимый Бог в святыне не созданной людскими руками, Господь Справедливости для всей земли. У всех остальных народов имелись свои национальные боги, воплощенные в храмовых изображениях. Еврейское же понимание Бога было совершенно новым: понимание Бога на небесах, возвышенном над всяческими священниками и жертвами. И этот Бог Авраама, как верили евреи, сделал их своим избранным народом, народом, который должен отстроить Иерусалим и создать из него столицу справедливости для всего мира. Весь нард был вдохновлен чувством общего предназначения. Именно с этой верой евреи возвращались в Иерусалим из вавилонского пленения.

Так следует ли удивляться, что в дни поражения и плена множество вавилонян, сирийцев, а впоследствии и финикийцев, говорящих, собственно, на том же самом языке, имеющих общие обычаи, привычки, предпочтения и традиции - присоединилось к этому вдохновенному культу и пожелало получить и свою часть от этих обещаний? После падения Тира, Сидона, Карфагена и испанских колоний финикийцы исчезают со страниц истории; и совершенно неожиданно в Испании, Африке, Египте, Аравии, везде, где только ступила нога финикийца, мы обнаруживаем еврейские общины. И все их объединяла Библия и совместное чтение Библии. С самого начала Иерусалим был всего лишь номинальной их столицей; истинной их столицей была Книга Книг. Такого еще в истории не встречалось. Факт же этот был плодом того древнего сева, каким была замена египтянами и шумерами иероглифов на алфавит. Евреи были чем-то новым, народом без царя, а потом и без Храма, в единстве их удерживала лишь сила письменного слова.

Это духовное связующее вещество не было результатом действий ни священников, ни государственных мужей. Евреи привносят в историю не только новый вид объединения, но и новый вид человека. Во времена Соломона евреи были похожи на громадное множество малых народов, собиравшихся вокруг дворца и храма, и управляемых мудростью жреца и амбициями царя. Но уже и тогда, как видно из Библии, появляется совершенно новый вид людей пророки. И значение их увеличивается по мене возрастания народных страданий.

Так кем же были эти пророки? Это были люди самого различного происхождения. Пророк Иезекиль был из касты священников, а пророк Амос носил пастушеский плащ из козьей шкуры, но у всех у них имелась одна общая черта: они служили только лишь Богу Справедливости и обращались напрямую к народу. Они приходили без всяческого разрешения и без помазания. "Вот слово Господне сошло на меня", - такова была их формула. Все они весьма живо интересовались и занимались политикой. Они бунтовали народ против Египта, "тростника высохшего", против Ассирии и Вавилона; они выявляли неспособность сословия священников или же явные грехи царя. Некоторые из них занимались тем, что теперь мы назвали бы "общественными реформами". Богачи угнетают бедняков, поедают сиротский хлеб; обеспеченные люди дружат с чужаками и наследуют их в роскоши и нравственных проступках; на все это ненавистно Иегове, Богу Авраама, карающая десница которого нависла над страной.

Эти звенящие слова были записаны; они старательно сохранялись и изучались. Они повсюду передвигались туда, куда направлялись евреи, и там, куда они приходили, рождался новый религиозный дух. Слова эти выводили человека из под влияния священника и храма, дворца и царя и ставили лицом к лицу с заповедями справедливости. Именно в этом и состоит их важнейшее историческое значение. У великого Исайи пророческий голос возносится до высот величественных видений и представляет нам образ земли объединенной и усмиренной под властью единого Бога. Это вершина еврейских пророчеств.

Правда, не все пророки говорят таким образом, и человек интеллигентный находит в их книгах множество ненависти, предрассудков и то преходящее, что теперь мы называеи пропагандой. Тем не менее, еврейские пророки периода вавилонской неволи привнесли в мир новую силу, которая пробудила индивидуальную мораль, пробудила свободную совесть человечества, направленную против фетишизма принесения жертв и рабского послушания, которые до сих пор держали человеческую душу в путах.

Глава двадцать третья

ГРЕКИ

В те времена, когда после Соломона (правил он, скорее всего, около 960 г. до н.э.), разделенные царства Израиля и Иудеи подверглись уничтожению, а еврейский народ продолжал непрерывность собственной традиции в вавилонском пленении - появлялась новая величественная держава духа, греческая традиция. В то время, когда еврейские пророки творили новые принципы моральной ответственности человека в отношении вечного и всеобщего Бога Справедливости, греческие философы вели людской разум к новым путям мышления.

Как мы уже говорили, греческие племена были ответвлением арийского ствола. Они вторглись в эгейские города за несколько веков до 1000 г. до н.э. Свое переселение к югу они начали по-видимому еще перед тем, как фараон Тутмос прогнал своих первых слонов за завоеванный Евфрат. Все дело в том, что тогда в Месопотамии жили слоны, а в Греции - львы.

Вполне возможно, что причиной уничтожения Кноссоса было нападение греков, но греческие легенды не упоминают о какой-либо подобной победе, хотя хватало рассказов о Миносе, о его дворце, называемом Лабиринтом, и об искусстве критских мастеров. Точно так же, как и у большинства ариев, у греков имелись певцы и декламаторы, выступления которых являлись важным связующим звеном для всего общества; именно они вынесли из мрачных варварских времен две великие поэмы: Илиаду, рассказывающую о том, как союзные греческие племена осаждали и завоевали город Трою в Малой Азии, а так же Одиссею, долгую авантюрную историю возвращения из под Трои мудрого вождя Одиссея. Эпопеи эти были записаны где-то в восьмом или седьмом веке до нашей эры, когда греки приняли алфавит от своих более цивилизованных соседей, но родились они намного раньше. Их приписывали слепому барду Гомеру, который должен был сложить их так же, как Мильтон сложил свой Утраченный Рай. Существовал ли такой поэт на самом деле, или же он только записал их и пригладил - эти и подобные им вопросы составляют любимейший предмет споров для ученых. Здесь мы не можем тратить времени на подобные рассмотрения. Единственное, что для нас важно, что в VIII веке до нашей эры у греков имелся собственный эпос, являющийся совместным владением различных племен, дававший им чувство родственного единства по отношению к живущим рядом варварам. Греки были группой родственных народностей, которое объединялись общим языком, а впоследствии - и письменным словом, культивировавшим среди них общие идеалы храбрости и жизненной позиции.