Не говори любви «прощай» - Маслюкова Ольга - Страница 50

Почти все столики в баре, где должно было состояться выступление, оказались заняты, и Сергей с трудом нашел свободное место. Подошедшему официанту он заказал кофе, поднял глаза и только тогда увидел, что рядом сидит Галя.

К счастью, уже тушили свет, факиры стали зажигать свои факелы, которые отнюдь не сразу поддались, огонь гас через секунду, фитили не разгорались, а оттого эффект волшебства начинал улетучиваться.

Все трюки выполнял один человек, а остальные служили ассистентами. Был принесен мешок, оттуда высыпали на пол разбитое стекло. Для особого эффекта ассистент на глазах у зрителей разбил бутылку из-под кока-колы, бросив осколки в общую кучу. Факир лег на нее голой спиной, а на грудь ему поставили девушку из зрителей. Спину потом продемонстрировали: крови и порезов не наблюдалось. Это вызвало аплодисменты.

Сергей подумал, что мешок мог быть наполнен осколками со специально затупленными гранями. Его подозрение укрепилось, когда стекло тут же поспешили убрать.

Потом в ход пошли мечи. Факир полежал на их остриях. И еще постоял голыми ногами на доске, в которую были часто вбиты толстые штыри. В перерывах две девушки восточной наружности исполнили «танец живота». На этом действо завершилось, факиры потушили факелы.

И Галя тут же заметила Сергея.

— Сейчас будет дискотека, — сказала она как ни в чем не бывало. — Или что-то типа того. Танцы. Ты останешься?

— Не знаю, — ответил Сергей. — А где твой респектабельный господин?

— Ах, этот, — Галя закатила глаза. — Такой зануда… После купания он снимает свои плавки и полоскает их в море. Представляешь? Вообще-то я люблю мужчин в возрасте. Но когда мы пришли к нему в номер, как-то он себя слабо проявил. Умный, конечно, но все говорит, говорит, а я мало что понимаю. Он — политолог, на политике повернут. Но я так и не поняла, за кого он: за коммунистов или демократов. Сейчас отдыхает. Очень устал. Кстати, он — вдовец.

— Поздравляю.

— А тебя я совсем не интересую? — обиженно спросила Галя.

Как ни странно, сейчас она была более-менее в нормальном состоянии. И при вечернем освещении выглядела роскошно.

— Я не люблю женщин, которые столько пьют, — сказал Сергей. — Тебе лечиться надо.

— Что ты хочешь? — даже не обиделась Галя. — У меня и папа и мама — алкоголики.

— Ты же говорила, что отец — известный ученый, безвременно погибший на трудовом посту.

— Разве? — поразилась Галя. — Для чего ты это придумал? Знаешь что, пока мой политолог спит, пойдем к тебе в номер. Мне же надо твои деньги отработать. Только пару коктейлей мне возьми. Правда, они тут совершенно не умеют делать «Кровавую Мэри». Я тебе сейчас расскажу мой любимый рецепт…

— Не надо, — остановил Галю Сергей. — Проведай лучше политолога. Вдруг проснулся? Ты выяснила его материальное положение?

— Хвастается, что много за границей работал, лекции читал. Квартира, машина — все при нем. Ну а деньги я сразу не требовала. Неловко. Может, я за него замуж выйду, вот тогда и развернусь. Мне замуж надо, пора о стабильности подумать. Не в барменши же снова идти. А тут вдовец…

— Ну тогда удачи!

Начинались танцы. Любителей осталось буквально с десяток. Среди них заводилами выступали девчонки-аниматоры из отеля. Они утащили Галю в свой круг. Две пары из отдыхающих выделывали замысловатые па. Сергей видел их на пляже. По разговорам, которые они вели, он понял, что одна пара приехала из Сибири, а другая — из Москвы. Обе они мало напоминали семейных людей. В их поведении было слишком много самолюбования, они чересчур открыто демонстрировали свою преувеличенную нежность друг к другу. Им требовалось все время быть на людях, вызывать интерес и зависть. Женщины без конца меняли наряды, в том числе купальники, мужчины активно отзывались на любые предложения аниматоров.

Сергею такое поведение казалось неестественным. Он плохо себе представлял, чтобы они с Варей без конца целовались друг с другом, ходили в обнимку. И в любые поездки Варя никогда не брала с собой больше двух купальников. Даже на длительный срок. Она вообще старалась обходиться минимумом вещей в отпуске и не любила большого количества сумок.

Чем она занимается там, в Москве? Уже подыскала замену Сергею?

А ведь ей не трудно это сделать. Даже у него на работе, когда они вместе с Варей пришли на один банкет, сослуживцы делали ему комплименты. Мол, жена у тебя обаятельная, где таких находят, подскажи место… Она была тогда в сногсшибательном платье — знакомая портниха сшила за огромные деньги. Оно делало ее красавицей, и Сергей даже запомнил подробности — глубокий разрез на боку, из которого выглядывала стройная Варина нога, а главное — ее оголенная, ровная, загорелая спина, которую так и хотелось потрогать, погладить, прижаться…

Она была в ударе: выиграла «интеллектуальный» конкурс, а потом еще сплясала «Цыганочку». Варю наперебой приглашали танцевать, хотя на банкете было полно молодых симпатичных девчонок. Как же Сергей гордился женой! Он даже считал, что его статус на работе значительно повысился, когда все увидели, с какой женщиной он живет.

Пока не наступила эта черная полоса.

Свою машину перед отлетом Сергей оставил на стоянке аэропорта Домодедово. Не бросать же ее во дворе отцовского дома, где никто не будет за ней следить! А ключи от гаража он оставил в своей квартире, забыл забрать, и в тот момент ему не хотелось обращаться к Варе, выслушивать ее претензии, он был сыт ими по горло…

Дорога в аэропорт была нервной. Впереди рискованно перестраивался сначала водитель «БМВ», подрезая всех подряд, потом вылез такой же смельчак на «ауди»… Такая езда и сама Московская кольцевая автодорога напоминали Сергею фондовую биржу. Первая полоса, скажем, — «Лукойл», вторая — «Юкос», третья — «Автоваз», четвертая — РАО ЕС. Можно делать ставку на первое, второе, третье или четвертое, то есть все время перестраиваться, пытаясь увеличить скорость и заработать больше. Можно ехать по одной полосе, спокойно дожидаться, когда твои акции вырастут вместе с рынком. А результат будет тот же. Вот и тогда через какое-то время Сергей нагнал «БМВ», который создавал аварийные ситуации, рискуя разбить не только свою машину, но заодно и чужие, наверняка нервничал, но ничего не достиг.

Точно так же человек действует в семейной жизни. Он так хочет везде успеть, получить все удовольствия, не обращая внимания на тех, кто неторопливо едет рядом. А на финишной прямой вдруг понимает, что его все обогнали. И не хочется больше никакой гонки.

Здесь, в Египте, было полно девчонок — загорелых, стройных, веселых. Сергей поймал себя на том, что даже они его не вдохновляют. Он подумал, что если бы сейчас начал принимать виагру, то это вряд ли помогло бы. Его дико тянуло домой, в тот мир, к которому он привык, к жене и дочери, к семейному уюту, к постоянству. Сергея внезапно пронзила мысль, что жизнь может просто закончиться на его разводе.

У уличного торговца он купил камень, приносящий удачу. Сдачи у продавца не оказалось, и он стал совать Сергею подобные сувениры «для мадам и детей». Тот покорно выбрал еще два камня: поменьше — для Вари, а совсем крошечный — для Жанны. Получился целый ансамбль, такая маленькая симпатичная компания. В отеле Сергей выложил их на стол рядышком и загадал: если есть какая-то сила в этих камнях, то все у них троих будет хорошо. Потом он вспомнил, что не купил никаких экзотических подарков. Завтра надо пробежаться по лавкам, набрать папирусов, красного чая… Может, купить кальян? Просто для дизайна. Эти заботы отвлекли его, приободрили. Кто знает этот Египет? Может быть, в его камнях, как и в пирамидах, кроются тайны, загадки, неведомые возможности?

Боль в ушах к концу отдыха прошла, и Сергею захотелось наплаваться всласть, налюбоваться кораллами, рыбами, которые вились стаями около каждого аквалангиста. Завтра — последний перед отъездом день, а как много надо успеть!

Он лег спать. И впервые за неделю уснул крепко, без сновидений, как здоровый и уверенный в себе человек.