Лэнс Армстронг, «Тур де Франс» и самый громкий скандал в истории спорта - Альберготти Рид - Страница 83

«Очень круто», – прокомментировал письмо Армстронг.

Годде расценивал допинг Армстронга как жертву, которую тому пришлось принести во имя человечества, подобно другому герою велоспорта – Жаку Анкетилю, выигравшему «Тур де Франс» пять раз в период с 1957 по 1964 год. «Всем было известно, – писал Годде на немного корявом английском, – что Анкетиль принимал допинги». После того как Анкетиль ушел из спорта, Годде видел его однажды на трассе, где тот, выбиваясь из сил, пытался заехать на гору. «Я заплакал, потому что понял, что это последствие всех допингов, которые принял Жак. Через несколько недель он умер» (в возрасте 53 лет), – делился переживаниями автор письма. Годде благодарил Армстронга за то, что тот привнес «новый масштаб» в велоспорт, и сравнивал его с такими иконами спорта, как чемпион по боксу Мухаммед Али и бразильский футболист Пеле.

Армстронг был зол на бывших друзей и товарищей по команде US Postal, в том числе на Джонатана Вотерса, который, на его взгляд, слишком легко отделался, не получив даже полугодовой дисквалификации, в то время как Армстронг отдувался за всех по полной просто потому, что Антидопинговому агентству вздумалось испортить ему жизнь. Друзья Армстронга в шутку называли Вотерса «допинговым Иисусом», потому что в «Твиттере» он написал, что «посвятил свою жизнь профессиональному велоспорту и борьбе с допингом». Вотерс в прошлом принимал допинг – это факт, но его прошлое казалось Армстронгу плохо изученным, особенно учитывая работу Вотерса в должности менеджера профессиональной велокоманды Garmin-Sharp.

Дата выхода книги приближалась, и мы пытались добиться от Армстронга подтверждения или опровержения слухов о закулисных сделках и взаимовыгодном укрывательстве, длившемся многие годы. Мы не смогли включить их в книгу, потому что у нас не было достаточных доказательств. Хорошо зная характер Армстронга, не верили, что он поделится действительно важной или сенсационной информацией, но попыток не оставляли.

Особенно хотелось разобраться в ситуации с отчетом Врижмана, который вышел в 2006 году. Предполагалось, что будет проведено независимое расследование, которое раскрыло бы правду о положительных тестах Армстронга на «Тур де Франс – 1999». Проводил его юрист Эмиль Врижман, хороший знакомый Хайна Вербрюггена, который в то время являлся президентом Международного союза велосипедистов. В июне нам в руки попала информация, источником которой был среди прочих сам Армстронг: он и его адвокаты якобы помогали составлять отчет, чтобы выставить Лэнса в лучшем свете. За это Армстронг через одного из своих адвокатов оплатил часть расходов организации на услуги Врижмана. Когда мы позвонили Вербрюггену с просьбой изложить свою версию событий, он был возмущен и разразился тирадой, в которой обвинял Армстронга во лжи и попытке его подвести.

Тогда мы попросили Армстронга, который явно недолюбливал Вербрюггена, представить доказательства этих заявлений, например переписку между его адвокатами и представителями Международного союза велосипедистов, или платежный документ о переводе денег, или обналиченный чек. А если таких доказательств у него нет, мог ли он поручиться, что лично их видел?

На этот запрос мы получили такой ответ от Армстронга: «Я бы хотел помочь, но один человек прислал мне на днях обложку вашей книги. Величайший преступный сговор в истории спорта? Вы серьезно? Простите мой французский, но не пошли бы вы в задницу».

Человек, приславший Армстронгу обложку, наверняка нашел ее на одном из сайтов, где мы размещаем информацию в целях предварительной продажи книг. На обложке было изображено лицо Армстронга и красовался тот самый подзаголовок, который так оскорбил Лэнса.

Несмотря на всю самоуверенность и обиду за то, что он стал козлом отпущения для всей коррумпированной системы спорта, глубоко внутри Армстронг знал, что дела его не так уж и плохи. Пусть его новый дом был не таким большим, как старинный испанский особняк в Остине, но ведь и новая вилла, которую он купил в 2013 году, отличалась размерами и комфортом. К тому же его молодая подруга Анна владела домом в престижном районе Аспена, а еще у них был дом для отдыха на гавайском острове Кукио. Армстронг являлся членом двух престижных гольф-клубов: один находился на Кукио и считался одним из лучших в мире, другой – в Остине, где он проводил большую часть времени, активно работая над тем, чтобы добиться сокращения срока дисквалификации. «Быть Лэнсом Армстронгом всегда хорошо», – ответил он однажды на вопрос, как дела.

Ему даже в некотором смысле повезло: несмотря на все, что ему пришлось пережить, несмотря на все поливания грязью в прессе, дезертирство спонсоров, потерю фонда, до сих пор страдающего от разоблачения своего основателя и получившего в 2012 году на 45 процентов меньше денег, чем в 2009-м, мало кто из значимых фигур американского велоспорта решался публично критиковать Армстронга. Наоборот, мишенью для колкостей и критики стал Тайгарт. Когда Ванесса в июне встретилась с Джорджем Хинкепи, который когда-то был близким другом Армстронга, но предал его, выступив с обличительными показаниями, он сказал, что зол на Тайгарта и его агентство. «Я не пойму, они это делали во благо спорту или просто чтобы навредить Лэнсу? – вопрошал он. – В конечном счете это расследование никак не помогло спорту».

Хинкепи до сих пор таил обиду на Тайгарта за его слова о том, что команда US Postal имела «самую изощренную, профессиональную и успешную допинговую программу, которую только знал спорт». Сам Хинкепи не особенно пострадал в ходе расследований. Он заявил о своем уходе из профессионального спорта незадолго до выхода мотивированного решения Антидопингового агентства и благодаря сотрудничеству с ним был отстранен от участия в соревнованиях всего на полгода. У него имелись многочисленные бизнес-проекты: например, он собирался открыть роскошный бутик-отель в горах Голубого хребта в Южной Каролине; писал автобиографию; помогал брату развивать линию одежды для велоспорта; планировал собрать команду молодых велогонщиков Hincapie Sportswear Development, одним из спонсоров которой выступал багамский управляющий хеджевого фонда Марк Холовеско.

Об Армстронге Хинкепи не хотел судить. Ведь тот на самом деле многое сделал для спорта, подняв велогонки на небывалый уровень популярности. Рассуждая как будущий бизнесмен, Хинкепи отметил, что благодаря Армстронгу продажи велосипедов Trek резко возросли и многие вместо того, чтобы записаться в тренажерный зал, покупали самую современную велоэкипировку и выходили на шоссе. Несмотря на позор, который обрушился на спорт из-за Армстронга, люди не прекращали заниматься любительским велоспортом. Что касается тактик, с помощью которых Армстронг боролся с Тайгартом, обвиняя, например, Антидопинговое агентство в «мерзких инсинуациях», Хинкепи сказал просто: «В этом весь Лэнс. Если кто-то атаковал его на гонке, он воспринимал все на свой счет и хотел не просто догнать обидчика, а не оставить тому ни одного шанса. Он такой же и в жизни, использовал ту же тактику. Не знаю, правильно это или нет, но у него не вышло».

Так правильно или нет?

Книга готовилась в печать, а Армстронг надеялся на отмену пожизненного отстранения от участия в профессиональных соревнованиях и заметил весьма странное внезапное расположение к себе некоторых злейших врагов.

В то время Тревис Тайгарт, Грег Лемонд и Джонатан Вотерс, которые приняли предложение лос-анджелесских прокуроров и свидетельствовали против Армстронга, присоединились к кампании по смещению президента Международного союза велосипедистов Пэта Макуэйда. С 1991 года – за семь лет до скандала с командой Festina и вплоть до отчета Антидопингового агентства об использовании Армстронгом допинга в 2012 году – Международный союз велосипедистов был своего рода частным клубом под управлением Хайна Вербрюггена и Пэта Макуэйда – близких союзников, которые сменяли друг друга во главе организации. Они олицетворяли собой грязное прошлое велоспорта.

Макуэйд ввел в широкое употребление то, что некоторые велогонщики команды US Postal, в том числе Хинкепи, считали единственной эффективной антидопинговой мерой, – так называемые биологические паспорта. Они стали широко применяться в 2008 году, после чего Армстронг впервые покинул спорт. В паспорт регулярно на протяжении длительного времени вносились результаты анализов крови на гемоглобин, гематокрит, геморетикулоцит. Любые изменения этих показателей могли свидетельствовать о том, что спортсмен принимает допинг, а слишком резкие скачки расценивались как положительный тест. Биологические паспорта не позволяли определить переливания крови, но тем не менее отпугивали некоторых спортсменов от приема допинга. Однако, несмотря на все заслуги Макуэйда, именно с его ведома союз велосипедистов получал пожертвования от лагеря Армстронга и был оформлен иск о клевете против Флойда Лэндиса.