Французская демократия - Прудон Пьер Жозеф - Страница 29

Не подлежитъ никакому сомнѣнію, что въ годину несчастій, когда государства воюютъ между собою, когда промышленность слаба, путешествія опасны, дѣла затруднительны, контракты взаимной гарантіи между публикою и предпріятіемъ перевозки становятся почти невыполнимы, коммиссіонеръ и подводчикъ, равно какъ и отправляющій и поручитель всегда предпочтутъ сохранить свою свободу. Но отчего предприниматели перевозки никогда не умѣли согласиться съ торговцами въ такой странѣ, какъ Франція, гдѣ дѣла уже такъ давно достигли широкаго развитія и гдѣ обращеніе такъ безопасно? Въ продолженіе десяти лѣтъ я имѣлъ дѣло съ внутреннимъ судоходствомъ, и оно заглохло на моихъ глазахъ, потому что не могло организоваться. У насъ только тогда поняли, что въ дѣлѣ перевозки возможенъ справедливый договоръ, выгодный для всѣхъ интересовъ, когда правительство отдало желѣзныя дороги въ руки монополіи, присущей такого рода предпріятіемъ, въ руки союза компаній. А между тѣмъ что можетъ быть проще идеи такого договора.

Для этого нужно, чтобы предприниматели перевозки объявили бы промышленникамъ, торговцамъ, земледѣльцамъ тѣхъ мѣстностей, съ которыми они имѣютъ дѣло: обезпечьте намъ ваши заказы, а мы съ своей стороны обѣщаемъ вамъ:

Всѣ доставки отъ пунктовъ А, В, С, D къ пунктамъ X, Y, Z.

Мы обѣщаемъ вамъ доставку, когда хотите, медленнѣе или скорѣе, или въ опредѣленный срокъ; мы обѣщаемъ вамъ періодически отправлять транспорты каждые два, три, четыре, пять дней; наконецъ, мы ручаемся вамъ, что будутъ установлены опредѣленныя цѣны, сообразно клади. Нашъ договоръ будетъ взаимный, на годъ или на нѣсколько лѣтъ и будетъ измѣняться каждый разъ, когда плата за коммиссію понизится, вслѣдствіе какого нибудь нововведенія или серьезной конкурренціи. Въ такомъ случаѣ вы должны будете увѣдомить насъ заранѣе, чтобы дать намъ возможность принять свои мѣры и сохранить за собой вашу практику.

Странное дѣло: при иниціативѣ нѣсколькихъ личностей, въ транспортной торговлѣ принципъ взаимности можетъ установиться прочнѣе и въ болѣе обширныхъ размѣрахъ, чѣмъ во всѣхъ другихъ предпріятіяхъ. Еслибы преобразовался порядокъ обращенія, то этимъ самымъ была бы перестроена вся система. Но таковъ рокъ, управляющій человѣческими дѣлами: компаніи судоходства никогда не понимали этого простаго условія; они никогда не предлагали его, и, кажется, публика съ своей стороны, едва ли согласилась бы принять его. Публика похожа на компаніи: она любитъ рискъ, ажіотажъ. Еслибы компаніи перевозокъ водой и главные коммиссіонеры принялись дѣйствовать такимъ образомъ съ 1840 года, то тарифы ихъ были бы приняты за maximum, пріобрѣли бы законную силу, и въ наше время перевозъ обходился бы странѣ съ человѣка и съ километра 5 сантимовъ за первое мѣсто и 2 с. за второе; за товары, съ большою и малою скоростью, приходилось бы, какъ по водѣ, такъ и по желѣзной дорогѣ, отъ 1 1/2 до 5 сантимовъ.

Вмѣсто того судоходство было почти повсемѣстно покинуто, a компаніи желѣзныхъ дорогъ по тарифамъ, составленнымъ для нихъ недальновиднымъ законодательствомъ, берутъ:

Съ пассажировъ: 10 сантимовъ, 5, 7. 7, и 5. 7 съ человѣка и на километръ.

Съ товаровъ: 9, 12, 14 и 21 сант. съ тонны и километра.

Съ хлѣба, съ котораго при неурожаѣ слѣдовало бы платить не болѣе 2 сантимовъ, платятъ теперь 5; – съ устрицъ, съ свѣжей морской рыбы и т. п. товаровъ, требующихъ самой скорой доставки, платятъ 55 сантимовъ. Знаете ли, какое вліяніе имѣетъ этотъ тарифъ на цѣны припасовъ? Когда въ Бордо и Маконѣ дюжина хорошихъ персиковъ продавалась вездѣ по 10 сантимовъ, въ Парижѣ ихъ нельзя было достать дешевле 15, 20 и 50 сантимовъ за штуку.

Если бы правительство Лудовика Филиппа, порожденное идеями 1789 года, было менѣе ослѣплено своими идеями іерархіи и власти, если бы еще въ 1842 году оно успѣло убѣдиться, что оно не болѣе какъ представитель или органъ отношеній взаимности и солидарности всѣхъ родовъ, какіе только существуютъ и съ теченіемъ времени все болѣе и болѣе развиваются между гражданами, – то въ постановленіяхъ о желѣзныхъ дорогахъ ему представлялся единственный случай создать и дешевизну перевозовъ, и торговую и промышленную взаимность, т. е., другими словами, положить основаніе экономическому праву. Оно сказало бы себѣ, – а это превосходно понимаетъ самый послѣдній работникъ, что такое общественное дѣло, какъ желѣзныя дороги, не можетъ быть предоставлено въ пользованіе одному классу общества; не должно быть превращено, въ ущербъ массѣ, въ источникъ доходовъ для полчища акціонеровъ; понявъ это, оно организовало бы перевозочную коммисію или, по крайней мѣрѣ, основываясь на принципахъ взаимности и экономическаго равенства, поручило бы ее рабочимъ артелямъ.

Кто сомнѣвается въ наше время, что и безъ помощи анонимныхъ компаній французскій народъ могъ бы устроить у себя желѣзныя дороги и, будучи въ одно и то же время и возщикомъ, и отправщикомъ, упрочить за собою навсегда возможную дешевизну сообщеній? Но видамъ правительства вовсе не соотвѣтствуютъ желѣзныя дороги, которыя выстроены и которыми пользуются по принципу взаимности; которыя требуютъ за свою службу только сумму, равную издержкамъ на устройство и содержаніе ихъ; которымъ, въ силу юридической аксіомы, что нельзя быть рабомъ своей вещи, Res sua nuli servit, не пришлось бы возвращать затраченнаго на нихъ капитала; акціи которыхъ не вызывали бы ни повышенія, ни пониженія, потому что не было бы ни уступокъ, ни акціонеровъ; которыя, благодаря своей крайней дешевизнѣ, принесли бы пользу только одной націи, не обогащая дармоѣдовъ; – нѣтъ, такія желѣзныя дороги не соотвѣтствовали бы желаніямъ правительства. Двѣсти милліоновъ – приблизительная сумма чистаго годоваго дохода, приносимаго желѣзными дорогами –, оставаясь въ торговлѣ, земледѣліи, промышленности, послужили бы немаловажнымъ пособіемъ для развитія общественнаго богатства[12]. Но правительство и палаты Лудовика Филиппа разочли, что гораздо лучше положить ихъ въ карманы своихъ друзей, финансистовъ, предпринимателей и акціонеровъ. Народъ имѣлъ привычку оплачивать все, даже то, что дѣлалось для него, на его же собственныя деньги; что же было бы, если бы ему вдругъ сообщили, что, такъ какъ дороги выстроены на его счетъ, то ему слѣдуетъ платить за провозъ только то, что стоитъ ихъ содержаніе, а о процентахъ и рѣчи быть не можетъ? Кромѣ того были не прочь способствовать развитію зажиточнаго и тунеядствующаго класса, увеличить число приверженцевъ правительства, создать интересы, преданные власти, которая съ каждымъ днемъ слабѣла отъ наплыва народныхъ интересовъ. И нынѣшнее правительство во всѣхъ этихъ отношеніяхъ такъ плохо понимаетъ свой истинный законъ, что послѣ Крымской и Ломбардской войнъ прибавило къ тарифамъ желѣзныхъ дорогъ еще военную десятину; такимъ образомъ по безразсудной алчности оно сдѣлалось сообщникомъ паразитной эксплуатаціи промышленности, которая, по самой сущности своей, не должна приносить никому ни ежегодныхъ доходовъ, ни выгодъ и тѣмъ производительнѣе должна быть для всѣхъ.

Милліоны и милліарды – вотъ во что ежегодно обходится націи нарушеніе экономическаго права, презрѣніе закона взаимности. Быть можетъ, вы воображаете, что желѣзныя дороги были выстроены на капиталы компаній? Нѣтъ; компаніи внесли только самую малую часть затраченнаго капитала, какъ будто для того только, чтобы имѣть потомъ предлогъ заявить притязанія на весь доходъ. Въ силу закона 1842 на счетъ государства падаютъ расходы по вознагражденію за отнятыя земли и постройки, а также на устройство насыпей, искусственныхъ сооруженій и станцій. Что же остается дѣлать компаніямъ? Прокладывать рельсы и поставлять матерьялъ. А какая же доля приходится государству изъ дохода? – Нуль; что я говорю? государство не только не беретъ никакого дохода, но еще гарантируетъ компаніямъ минимумъ дивиденда. Такимъ образомъ можно сказать, что въ желѣзныхъ дорогахъ, построенныхъ на основаніи закона 1842, самые крупные расходы ложатся на счетъ государства, т. е. страны, а когда дѣло доходитъ до дѣлежа дохода, государство отступаетъ передъ компаніями. Ни одна ошибка правительства не давала такого полнаго торжества анархическому торгашеству. Я сказалъ, что орудія общественнаго обращенія создаются страною и должны быть отданы странѣ въ даровое пользованіе. Правительство 1830 года отдало ихъ за безцѣнокъ компаніямъ, которыя берутъ за нихъ большія деньги; оно ни болѣе ни менѣе какъ ошиблось въ адресѣ.