Орион - Бова Бен - Страница 34

• Предыдущая
• 34/76
• Следующая

Про себя я вознес молитву Господу, чтобы эти мои слова случайно не достигли Испании и не помешали Колумбу совершить его историческое открытие.

– В результате армия потеряет столько людей, что окажется совершенно небоеспособной при первом же столкновении с противником.

– Мой племянник Кубилай мечтает направить армию для покорения Японии, – сказал Угэдэй, нахмурившись. – Можешь ли ты предсказать, чем закончится его затея?

Я заколебался, не желая попасть в новую ловушку.

– Я не предсказываю будущее, Великий хан. Я посол, а не пророк.

Угэдэй недовольно нахмурился. Вероятно, ему хотелось бы получить более определенный ответ, но у меня не было желания оказаться замешанным в дворцовые интриги.

Наша беседа затянулась почти до рассвета. Лишь тогда, когда даже не принимавший в ней участия Елю Чуцай начал выказывать признаки утомления, Угэдэй хлопнул в ладоши и объявил, что отправляется спать. Придворные вместе со мной поднялись со своих мест и, поклонившись Великому хану, двинулись в выходу. Я заметил, что трое из присутствовавших женщин последовали за Угэдэем в его личные апартаменты.

Так или иначе, но мне не удалось пройти и половины пути между шатром Угэдэя и нашей хижиной, когда посланный мне вдогонку воин объявил, что Великий хан требует меня к себе. Я и сопровождавшие меня стражники сделали поворот кругом и последовали за посланником в личные покои Угэдэя.

Он сидел на лежанке настолько высокой, что его ноги не доставали до пола. Шатер освещался всего несколькими свечами. Никаких женщин не было и в помине. Посыльный остановился при входе и низко поклонился. Я последовал его примеру.

– Человек с запада, – сказал Угэдэй, – я хочу, чтобы ты знал, что шесть вооруженных воинов моей личной гвардии находятся в шатре. Все они мои личные телохранители и готовы без колебаний отдать за меня свою жизнь. Кроме того, они глухи и немы, так что никто не узнает о нашей встрече. Но при первых признаках угрозы они убьют тебя, не раздумывая ни секунды.

– Великий хан, ваша мудрость столь же высока, как и ваше положение среди людей.

– Ты говоришь, как настоящий посол, – усмехнулся Угэдэй.

Отпустив гонца, он указал мне нас стул, стоявший рядом с его ложем.

– Садись, посол, – предложил он. – Теперь расскажи мне о послании, которое ты принес лично для меня, человек с запада.

– Мой повелитель, истина в том, что я послан сюда, чтобы убить человека, известного тебе под именем Ариман.

– Значит, ты не посол.

– Я все-таки посол, Великий хан. Я принес послание из далекой страны, послание, которое объяснит вам мою цель. Оно содержит ключ к будущему великой империи, созданной Великим Потрясателем Вселенной и вами.

– Были еще и мои братья, – проворчал он. – Они тоже неплохо потрудились. Куда лучше, чем я, если говорить правду.

– Великий хан, – продолжал я, – я не только пришел из страны, лежащей невообразимо далеко отсюда. Мне пришлось преодолеть семь столетий, чтобы увидеть вас. Я человек из будущего. Должен сказать, что и семь столетий спустя имя твоего священного отца будет пользоваться огромным уважением среди людей. Монгольская империя так и останется самым большим государством, когда-либо существовавшим на Земле.

Он даже не моргнул глазом, услышав мои слова о возможности путешествия во времени.

– А будет ли еще существовать наша империя в те далекие времена?

– В определенном смысле да. Благодаря вашей империи возникнут новые нации. Китай станет могучим государством, поскольку именно усилия монголов помогли объединить ранее раздробленные домены севера и юга. На западе возникнет великая Российская империя, в состав которой войдут земли русских княжеств, Сибири и даже Хорезма.[15]

– А сами монголы? – спросил Угэдэй с беспокойством. – Что станет с самими монголами?

Вопрос поставил меня в тупик. Не мог же я ему ответить, что страна его потомков станет бесправным придатком Советского Союза.

– Монголы вернутся в родные степи, где, сохранив традиционный уклад предков, будут жить в мире и покое. У них больше не останется врагов.

Его голова внезапно дернулась, и он издал едва различимый звук, похожий на стон. Мне трудно было понять, чем была вызвана такая реакция – моими словами или неожиданным приступом боли.

– Монголы будут жить в мире, – прошептал он, как бы разговаривая сам с собой. – Наконец-то!

Уже не сомневаясь в том, что хотелось услышать Великому хану, я продолжал более уверенно:

– Не будет больше войн между отдельными племенами Гоби и кровавых распрей между родами. Монголы будут продолжать жить по законам Священного Правителя. Его Яссы.

Угэдэй счастливо улыбнулся.

– Отлично! Я доволен.

Оставалось решить, что мне еще следует рассказать, прежде чем вернуться к вопросу об Аримане.

– Тебя удивляет, почему я так обрадовался твоим словам о будущем мире? – спросил Угэдэй. – Ты недоумеваешь, почему неожиданно Великий хан народа-воина не мечтает о новых завоеваниях?

– Но ваши братья и сыновья…

– Да, они еще продолжают свои походы. Пока впереди лежит земля, на которой растет трава, дающая пищу для монгольского коня, они будут сражаться, чтобы покорить ее.

Угэдэй тяжело вздохнул.

– Всю мою жизнь я провел в войнах. Почему, ты думаешь, я не захотел проводить испытание твоей силы минувшим вечером?

– Возможно, потому, что на мне не было сапог, – ответил я, улыбаясь.

– Нет, Орион, – усмехнулся он. – Просто я слишком часто в моей жизни слышал пение стрел, участвовал в слишком многих сражениях, а о поединках борцов, которые мне приходилось наблюдать, и говорить не приходится. Я мечтаю о мире, Орион. На земле и без войн более чем достаточно страданий и боли.

– Мудрые люди предпочитают мир войне, – вставил я.

– В таком случае они еще более редки в этом мире, чем деревья в пустыне Гоби.

– Всему свое время, Великий хан.

– Много лет пройдет, после того как я отойду к моим предкам, прежде чем сбудется твое пророчество, Орион.

В его словах не было горечи – просто констатация очевидного факта.

– Мой повелитель… – начал было я.

– Ты хочешь поговорить со мной о твоем враге Аримане? Какая тень пролегла между вами? Кровная месть? Ссора между вашими родами?

– Можно сказать и так. У него дурные мысли, Великий хан. Он враг не только мне, но и вам.

– Он хорошо послужил мне за время своего пребывания в Каракоруме. Воины боятся его, но им нравятся его пророчества о новых победах.

– Великий хан, но это совсем нетрудно – предсказать новую победу для монголов. До сих пор они не знали поражений.

Усталое лицо Угэдэя на мгновение озарилось улыбкой.

– Ты прав, Орион. Но тем не менее даже мои полководцы не прочь послушать пророчества о грядущих победах. Это вселяет в них уверенность в своих силах. Ариман помогал и мне, только в другом смысле. Кстати, он уже на пути сюда и должен прибыть с минуты на минуту.

– Сюда? К вам в шатер?

– Я призываю его к себе почти каждую ночь. У него есть снадобье, которое помогает мне заснуть лучше, чем вино Шираза.

Я не знал, что и подумать, пытаясь переварить новую для меня информацию.

– Будет лучше, если ты не встретишься с ним. При первом угрожающем движении мои телохранители убьют вас обоих.

Этими словами Угэдэй вежливо давал понять, что мне следует немедленно удалиться.

Поклонившись Великому хану, я направился к выходу.

Я так и не смог заснуть в эту ночь, хотя говорить о ночи как таковой, собственно, и не приходилось. Небо на востоке уже начало светлеть, когда я добрался до дверей нашей хижины.

Агла не спала, поджидая меня. Я успел в деталях пересказать ей большинство событий минувшей ночи, пока наконец, сломленная усталостью, она не задремала, положив голову мне на плечо. Я продолжал лежать с широко открытыми глазами, размышляя о том, каким должен быть мой следующий шаг.

• Предыдущая
• 34/76
• Следующая