Тайна старого кладбища - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 34

• Предыдущая
• 34/35
• Следующая

Анна Константиновна быстро набрала номер Ковровой-водкиной.

– Татьяна Филимоновна? Это правда? – услышали близнецы. – Какой ужас! Наташа-то как?… Ах, еще спит? Ну, я к вам сейчас бегу.

Она спешно отправилась умываться и одеваться. Затем, бросив на ходу: «Завтракайте без меня!» – ушла, чтобы «подготовить несчастную старуху к ужасному известию».

Впрочем, с несчастной старухой все обошлось. Наталья Владимировна вставала поздно. К тому времени, как она, напевая поставленным голосом «Хочешь, возьми коня любого», вышла из спальни, Шмельков уже доставил с извинениями Симочку на дачу.

К наркобизнесу она оказалась совершенно непричастна. Правда, у нее была своя тайна, из-за которой она так всех боялась и вздрагивала при каждом шорохе.

Оказавшись безработной, Симочка стала занимать деньги. Нового места службы так и не находилось, а долги росли. Симочка пыталась заняться челночным бизнесом, но лишь влезла в новые траты. В результате она задолжала одному из заимодавцев весьма солидную сумму. Тот начал ей угрожать. Симочка пока выкручивалась, платя ему проценты, из-за которых, естественно, делала новые долги.

Состояние ее было ужасно. А на старое сельское кладбище она ходила, по ее словам, «отрешиться от постоянных мыслей об угрозе». Местом встречи с заимодавцем она выбрала памятник с голубкой, чтобы «этот ужасный человек», чего доброго, не явился на дачу к Наталье Владимировне.

Единственной надеждой Симочки была все та же Коврова-Водкина. Она надеялась, что «тетя Наташенька» по старой памяти ссудит нужную сумму. Ее покойному мужу, хирургу Водкину, принадлежало несколько крупных медицинских изобретений, которые были запатентованы. Поэтому на счет Натальи Владимировны поступали вполне приличные гонорары со всего мира.

Однако Симочка никак не могла решиться сказать о своей беде. И вот, наконец, вчера, накануне встречи с заимодавцем, которая была назначена на двенадцать дня, Симочка открылась Наталье Владимировне. Та немедленно заявила, что, конечно же, поможет. А потом накричала на Симочку. Мол, они с ней родные люди. Могла бы, и сразу попросить денег, чем столько мучиться. В результате Коврова-Водкина до того расчувствовалась, что довела себя до сердечного приступа.

Симочка передоговорилась со своим мучителем на другое время, и осталась ухаживать за Натальей Владимировной. А через несколько дней они решили вместе отправиться в город, чтобы Коврова-Водкина сняла со счета нужную сумму.

Филимоновна поступок хозяйки не одобрила, сочтя его крайним расточительством. Правда, у нее появилась надежда, что, получив деньги, Симочка уедет из Красных Гор. И тогда Филимоновне снова никто не станет мешать «правильно заботиться о Водкиной».

А вот кто был совершенно убит поворотом дела, так это Степаныч. Во-первых, угробив множество времени на слежку за Симочкой, он умудрился проспать момент ее задержания. Незадолго до этого он открылся Денисовне. Оказалось, Степаныч увидел по телевизору криминальный сюжет о действующей в Москве наркомафии из Нигерии. Комментатор сообщил, что пока, к сожалению, удалось задержать лишь мелкую сошку. Следствием, однако, было установлено, что возглавляла банду африканка российского происхождения, которая бесследно исчезла.

Сюжет показывали в самом начале июня. И как раз в это время к Наталье Владимировне приехала погостить Симочка. Старый сыскарь моментально смекнул: Серафима тут появлялась осенью и зимой. Она африканка российского происхождения. Наверняка подготавливала себе тогда тепленькое местечко. И вот теперь решила здесь «лечь на дно».

Бывший заслуженный работник органов правопорядка начал следить. Подозреваемая вела себя очень странно. Она явно чего-то боялась, а к тому же время от времени пользовалась общественным телефоном, а для чего же ей им еще пользоваться, как не для тайных переговоров. Подслушав, как Симочка назначает встречу на празднике «МК» (кстати, она там взяла у подруги взаймы небольшую сумму, чтобы в очередной раз погасить проценты), Степаныч поехал в Москву. Однако он опоздал на электричку, а в парке «объект» не обнаружил: слишком уж много было народу.

Подозрения Степаныча не оставляли. И даже ревность суровой Надежды Денисовны не умаляла азарта погони. Сегодня Степаныч как раз хотел посоветоваться со Шмельковым, что предпринять дальше. Однако судьба распорядилась по-иному. Степаныч едва не плакал от обиды. Главное, наркомафия-то действительно окопалась почти у него под боком. А в результате на ее след напала «эта проклятая подростковая компания».

Пылая от возмущения, Степаныч нанес краткий визит Петькиному отцу. Валерий Петрович хотел пригласить его в дом, но доблестный сторож мрачно сказал, что «находится при исполнении».

– Упускаешь ты все-таки сына, Валера, – грозно произнес он и, махнув рукой, отправился восвояси.

Юные детективы чувствовали себя немногим лучше Степаныча. Как-никак, по их милости была арестована совершенно невиновная Симочка. Петькины и Настины родители, а также и Анна Константиновна устроили ребятам грандиозную выволочку. Во-первых, за то, что они снова влезли в крайне опасную криминальную историю. А во-вторых, возвели напраслину на Симочку, которая и без того переживала не лучшие времена…

– В другой раз надо быть осторожней, – наставлял друзей Петька, когда они вновь собрались в шалаше.

– Зато, если бы не Людовна с кладбищенскими прогулками, мы нипочем не нашли бы тайник, – возразил Вова.

– Тут ты, пожалуй, прав, – кивнул Петька.

– И вообще, победителей не судят, – со значением произнес Дима.

– Не во всем могу с тобой согласиться, – отозвался Командор. – Расследование расследованием, а о людях тоже не мешает подумать.

– Это ты, Петенька, верно, заметил! – ворвалась вдруг в шалаш разгневанная Люська.

В руках она держала очередную тетрадь с последними записями о Степаныче.

– Вот, значит, как, Петенька, – злобно уставилась она на Командора. – Я, значит, ходи и всякую ерунду записывай, а вы за моей спиной… – Она набрала в легкие воздуха и громче прежнего продолжала: – Вы… за моей спиной… от меня отделались… А я-то думала… Я помочь хотела!

И она со всего размаха ударила тетрадью Петьку по лицу.

– Никогда тебе, Петенька, этого не прощу! – И с этими словами Люська убежала.

– Однако… – пробормотал Командор.

– Зато до конца этого лета мы от нее избавились, – не скрывала радости Настя.

Петька опрометью бросился из шалаша.

– Стой, Люська! – прокричал он вслед девочке, – Мы же действительно подозревали Степаныча!

Люська обернулась, покачала головой и с достоинством покинула участок Мироновых. Командор вернулся в шалаш.

– Не поверила, – грустно произнес он.

– А тебя это так расстраивает? – покосилась на него Настя.

– Ну, в общем… – начал, было, Петька, но предпочел не продолжать: не хватало еще поругаться с Настей… Прошло несколько дней, когда к ребятам примчался взволнованный Вова.

– Ребята! – выпалил он. – Я только что был на этой… экс… экс… Фу, забыл, как они это называли. Ну, в общем, Голубку вырыли.

– Памятник? – спросили юные детективы.

– Бери ниже! Гроб! – закричал Вова.

– Зачем? – округлила глаза Настя.

– Они что-то там заподозрили и решили проверить. Посторонних не пускали. А мне повезло. Прихожу к Игнатьичу, он шепчет: «Сейчас эта икс…»

– Эксгумация, – подсказал Командор.

– Во! Она самая! Игнатьич меня с собой взял. Они сперва копали. Потом гроб подняли. Шикарный, я вам скажу, гроб!

– Ужас, какой! – поежились девочки.

– Открывают, – продолжал Вова. – А она там, как живая! Все прямо варежки разинули. Покойница-то почти год под землей пролежала. Игнатьич, конечно, сразу: «Раз тлен не берет, значит, святая». А врач этот у них, который по трупам…

– Патологоанатом, – подсказал Дима.

– Ну да. В общем, этот патолог ее посмотрел и как захохочет! У нас мурашки по коже. Я вообще думал, врач рехнулся. А он говорит: «Она не настоящая».

– Как не настоящая? – заорал Димка.

• Предыдущая
• 34/35
• Следующая