"свобода" и "нация" - Городников Сергей - Страница 24

Через пару недель после конференции А.Севастьянов позвонил мне и предложил подъехать в фирму "Панинтер".  Там я, Севастьянов, Н.Павлов и трое известных среди патриотов публицистов встретились с хозяином фирмы А.Паникиным. Он тогда хотел войти в политику, мечтал стать, по крайней мере, заместителем министра лёгкой промышленности и решил на предстоящих выборах президента поддержать А.Лебедя. На встрече Паникин убеждал нас, что альтернативы Лебедю нет, излучал уверенность в его победе и предложил включиться в работу по созданию идеологической платформы и политической программы для генерала. Мы все дружно отказались, а Н.Павлов, подтянутый, хорошо одетый, как бы невзначай поднялся со стула, отступил от стола и заявил Паникину и остальным, что идеология уже есть, она изложена в моих работах и нескольких статьях национал-патриотов, а потому создавать какую-то идеологию под Лебедя бессмысленно. Если Лебедь способен понять нашу, уже складывающуюся идеологию националистов и национал-патриотов, он должен это доказать, и тогда с ним можно будет вести какие-то переговоры. В противном случае, у генерала  нет никаких перспектив в политике. ( К слову сказать, я и Давыдов знали чиновника, который оказывал Лебедю посильную поддержку в самом начале его карьеры в политике и лично отвёз в Приднепровье, где генерал командовал армией, и передал мою книгу "Историческое предназначение русского национализма".) Эта встреча произвела на Паникина впечатление, он заинтересовался моими работами, после чего стал заметно изменяться во взглядах на политику. Паникин пригласил меня печататься в его газете, которую он раздавал в Госдуме, в Совете Федерации, в правительственном Белом Доме и в министерствах. Давал помещения под проведение некоторых наших мероприятий, а в своих лучших статьях, которые печатал в "Новой газете", высказывал некоторые наши идеи под своим именем. В его здании мы провели несколько мероприятий, которые оформили объединение интеллектуалов националистов "Золотой лев". В объединение кроме тех, с кем мы начинали движение, вошли создатель журнала "Русский геополитический сборник" Е.Морозов, издатель выходящего в Берлине журнала "Императив" В.Видеманн, известный публицист С.Пыхтин, В.Соколов и другие. С.Пыхтин увлёкся высказанным ему мной советом попробовать себя на поприще главного редактора журнала "Золотой лев", связующего националистическую идеологию с социологической практикой, и этот журнал вскоре стал самым умным изданием в России в области политической социологии. Как раз тогда русский буржуазно-городской национализм и превратился в направление политической мысли России, самое творческое и быстро развивающееся, привлекающее к нему всё более широкое внимание.

Параллельно я и Давыдов вели работу с охранной фирмой "КАМ", где появились наши сторонники, и где мы пытались с их помощью перейти, наконец, к строительству общероссийской политической организации. Вели мы работу и со многими другими кружками и группами патриотов и национал-патриотов, в которых разъясняли наши взгляды и искали людей, способных понять очевидное для нас. А именно то, что в России происходит классическая буржуазная революция, что никакие неокоммунистические, патриотические и национал-патриотические, никакие монархистские и прочие идеи и организации не в состоянии победить либерализм, не могут остановить процесс становления в стране губящего её спекулятивно-коммерческого капитализма.

Можно сказать, что мы в 1995-1997 годах проделали огромную, историческую по значению работу, однако в начале и не подозревали, как много времени потребуется для борьбы за умы. Оказалось, что русские просто не подготовлены для того, чтобы видеть мир таким, каков он есть в действительности, что они панически боятся слов «капитализм» и «буржуазное сознание», не в состоянии понимать свои интересы, как интересы имущественные и социально-политические, и бороться за будущее, а не за прошлое. Теперь мы видим – нужно проявить терпение и ждать смены поколений, появления широкого слоя молодых людей с устоявшимися интересами мелкой и средней собственности. А потому сосредотачиваемся на преобразовании националистических идей в мировоззренческие теории и мифологемы, в идеологию национал-демократической партии, партии русского национального среднего класса, партии, без которой у России и русских нет будущего.

11окт.2001г.

НАЦИОНАЛИЗМ ВЕДЁТ БОРЬБУ ЗА ИНТЕНСИВНУЮ ЭКОНОМИКУ

В советской плановой экономике не было стимулов к личной заинтересованности в труде; коммунистическим режимом пропагандировалась идея общенародной заинтересованности в труде каждого, но при этом уравнивались доходы всех граждан СССР вне зависимости от личного труда, личного вклада в общее производство. Советская экономика развивалась за счёт экстенсивной индустриализации, за счёт использования дешёвого сырья и чрезмерной эксплуатации корпоративного труда русских крестьян и пролетариата, их патриотических имперских настроений. И социально-политическое развитие отвечало задачам именно экстенсивной индустриализации.

Вследствие такой политики в России 70-х завершилось раскрестьянивание русского села, которое сопровождалось распадом многовекового уклада русской жизни и привело к резкому падению рождаемости среди русских, то есть государствообразующего этноса. Индустриальное производство держалась на русском пролетариате, тогда как высокая рождаемость была среди этнических групп южных республик, где сохранялся средневековый уклад, чуждый промышленным производственным отношениям. Поэтому стала непрерывно обостряться проблема нехватки трудовых ресурсов для продолжения экстенсивной индустриализации. В то же время коммунистическая политика социальной уравниловки оказалась причиной низкой отдачи от вложений в новые технологии, призванные увеличивать производительность труда и ресурсосбережение. Несмотря на все решения руководства Советского Союза, рост производства год от года падал. Надо было срочно переходить к интенсивной модели экономического и социально-политического развития. А для этого разделить внутреннюю политику: одну разрабатывать для русских, в первую очередь для России, а вторую - для других республик.

Интенсивной экономику делает личная заинтересованность людей проявлять деловитость и совершенствовать свой труд. Для дальнейшего развития России понадобилось революционное изменение отношения к оценке способностей каждого человека, к средствам его поощрения за высокую производительность труда. А поиски способов разрешения нараставших противоречий приводили к выводам, что оценивать необходимость той или иной деятельности, поощрять интенсификацию труда справедливым вознаграждением возможно единственно при резком ослаблении централизованного регулирования производства, при появлении рынка труда и свободного товарно-денежного обмена. Иначе говоря, демографический кризис русского этноса, исчерпание легкодоступных месторождений сырья поставили крест на советской модели экономики, а потому и на общей советской политике для разных республик, для разных этносов.

Во время Перестройки М.Горбачёва начался направляемый сверху переход к рыночному распределению товаров, и советскому коммунистическому режиму пришлось провозглашать гласность, свободу слова, свободу рекламы, без которых рынок не работал. Однако защищающее интересы индустриального пролетариата коммунистическое мировоззрение отвергало свободу рыночного товарно-денежного обмена. Поэтому внутри коммунистической партии ожесточались противоречия между прагматичными сторонниками преобразований и догматичными противниками Перестройки. В таких обстоятельствах в условиях России главными борцами за переход к рынку постепенно стали воинственно отвергавшие коммунистическую идеологию гуманитарные либералы.