Любовь и корона - Езерская Елена - Страница 46
- Предыдущая
- 46/47
- Следующая
– Не смей! – Лиза едва успела удержать сестру за подол платья – Соня пыталась бросить книгу в камин. – Отдай, это мое, верни немедленно!
Соня стала сопротивляться, и Лиза дернула ее за платье, повалив сестру на пол. Лиза пробовала вырвать у Сони книгу, Соня книгой отбивалась, девушки барахтались и катались по полу, точно дворовые мальчишки-задиры.
– Что же это, Господи! – всплеснула руками Татьяна, в этот момент заглянувшая в комнату Лизы.
Она тут же принялась разнимать сестер, которые увлеченно мутузили друг друга. Татьяна барской изнеженностью испорчена не была, и поэтому быстро распорядилась потасовкой, растащив барышень по разные стороны.
– Что затеяли-то?! А вдруг бы кто вошел и увидел? Вставайте немедленно да приведите себя в порядок!
Маленькие вы, что ли?! Лизавета Петровна, вы же старшая, невеста почти, вы умнее себя вести могли бы!
– Не я первая начала! – огрызнулась Лиза.
– Сама виновата, ты мне чуть платье не порвала! – в тон ей ответила злая Соня.
– Посмотри, что ты сделала с книжкой! – не унималась Лиза.
– А меня не волнует твоя книжка!
– А меня не волнует твое платье!
– Барышни, – повысила голос Татьяна, – вы себя так даже в детстве не вели, и что же вы сейчас позволяете такое?!
– В детстве родная сестра меня не предавала, – воскликнула Лиза.
– В детстве мне не приходилось лгать за тебя! Грех на душу брать! – отбила удар Соня.
– Да вы же всегда врали маменьке, чтобы Лизу защитить, Софья Петровна, – напомнила Татьяна.
– В детстве!.. В детстве – это маленькая ложь, ничего серьезного. Теперь совсем другое дело.
– И что же и кому вы собираетесь рассказать?
– Я говорила с отцом Павлом.
И он мне сказал, что ложь – это большой грех, особенно, если лжешь матери.
– И вы хотите…
– Я не могу больше скрывать от маменьки, что Лиза писала и ходила к Корфам.
– Да после этого маменька завтра же обвенчает меня с Забалуевым! И ты будешь спокойно смотреть на то, что твою сестру разлучили с любимым и выдали замуж за старика?!
– Любимый! Может быть, для тебя и любимый. А ты для него ничего не значишь! Ты душу свою подвергаешь искушению ради него, а он про тебя и думать забыл!
– Так, тихо! – прикрикнула на них Татьяна. – Вы это знаете наверняка, Софья Петровна?
– Ничего она не знает, просто завидует моей любви!
– Таня, – захлюпала носом Соня, – ну хотя бы ты объясни ей, что я права.
Не собирается Владимир жениться на ней!
– Этого нам с вами, барышня, знать не дано. Это только сам Владимир Иванович может сказать, когда приедет.
– Танечка! Мне просто кажется, что он не вернется… А ведь такое может случиться, что тогда будет с Лизой? Мне даже помыслить об этом страшно!
– Думаешь, руки на себя наложу? – с недоброй иронией спросила Лиза.
– Ты же грозилась, что умрешь или в лес убежишь к цыганам!
– Елизавета Петровна! – переполошилась Татьяна. – Не допустите над собою греха!
– Таня, Соня, никуда я не собираюсь. Барон скоро пришлет Владимира, и все будет хорошо!
– Вот и славно! – улыбнулась Татьяна. – А теперь помиритесь и побыстрее!
– Прости меня, Лиза…
– И ты прости меня, Сонечка!
По всему было видно, что говорили они искренно, но Татьяна так и не поняла – передумала ли Соня говорить с матерью или осталась при своем намерении. Но пока сестры выглядели друг перед другом виноватыми, и она надеялась, что ближайшие часы поворота к худшему не будет.
– Утритесь, чтобы слез видно не было, – скомандовала довольная Татьяна, – и срочно вниз ступайте – Андрей Петрович приехали!
– Что же ты молчала?! – обрадовалась Лиза и выбежала из комнаты вслед за взвизгнувшей от счастья Соней.
Татьяна покачала головой и пошла их догонять. , – Андрюша! – Соня повисла на шее у брата, а Лиза со вздохом склонила голову ему на плечо, когда Андрей поднялся им навстречу из-за праздничного стола.
– Я должен поздравить тебя, Лиза?
Я, не знал, что ты выходишь замуж за Андрея Платоновича.
– Это маменька придумала, но знай – я жду Владимира, – шепнула Лиза на ухо брату.
– Лиза, присядь, – Андрей мягко отстранил сестру от себя. – Мама, Лиза… Я ехал домой с тяжелым сердцем. Честно говоря, я хотел предостеречь тебя, Лиза, но маман оказалась и на сей раз дальновиднее. И, возможно, ты по-иному посмотришь на свой брак с Андреем Платоновичем, когда услышишь вести, которые я без радости вез тебе из Петербурга.
– О чем ты говоришь, Андрей?! – предчувствуя недоброе, Лиза медленно опустилась на стул.
– Владимир не вернется в имение.
– Нет!.. – вскричала Лиза. – Я же сообщила ему..
– Вот ты и выдала себя, дорогая, – злорадно проговорила Долгорукая. – Теперь я точно знаю, кому обязана этим подлым предательством! И уж точно розог тебе не избежать!
– Оставьте, маман, ваши угрозы! – прервал ее Андрей. – То, что я намерен сообщить Лизе – страшнее любого из придуманных вами наказаний.
– Неужели Владимир Иванович женился? – предположил Забалуев.
– Мне очень жаль, Лизонька, что я должен сказать тебе это, – Андрей взял руку сестры в свою и ласково сжал ее ладонь. – Владимир в тюрьме. И я опасаюсь, что обычными мерами этот инцидент не будет исчерпан.
– Я не боюсь жестокости наказания, которому он может быть подвергнут. Я пойду за ним на край света.
Даже в Сибирь!
– А на это тебе придется испрашивать разрешение у мужа! – съязвила Долгорукая.
– Думаю, что это не понадобится.
Владимир стрелялся на дуэли с наследником престола. Из-за женщины. Мне очень жаль!
Лиза стремительно поднялась со своего места и вышла. Соня бросилась за ней.
– Чему вы радуетесь, маман? – с негодованием спросил Андрей Долгорукую, засмеявшуюся довольным и безжалостным смехом.
– Я знала, что так и будет! Больше никто не встанет у меня на пути – имение Корфов станет моим!
– Мама! Что это еще за идея?
– Ничего особенного, Андрей Петрович, – подал голос Забалуев. – Батюшка вашего друга остался должен вашей семье солидную сумму, и поэтому имение их перейдет в самом ближайшем будущем в собственность Марии Алексеевны.
– А вы ничего не путаете?
– Я сделаю пристройку к дому – для прислуги! – мечтательно сказал Долгорукая.
– Может быть, лучше охотничий павильон? – поддержал княгиню Забалуев.
– Нет, охотничий павильон мы сделаем в парке. Правда, для этого придется вырубить любимую рощицу Ивана Ивановича. Но в имении нужно будет переделать решительно все!
– Что здесь творится, маменька?
Что вы замышляете? Барон Корф – герой войны и благородный человек!
Он наверняка выплатил долг. Это дело чести!
– Увы, нет ни одной бумаги, подтверждающей выплату долга. Стало быть, имение принадлежит нам!
– Мне неприятен этот разговор, и я прошу вас оставить семью Корфов в покое!
– Вы еще слишком неопытны, молодой человек, – надменно сказал Забалуев. – Нельзя пускать на ветер законное имущество! Я понимаю, молодой Корф – ваш друг, но друзья приходят и уходят, а имущество остается!
– Долг не выплачен, и земля теперь моя, – Долгорукая гневно стукнула кулаком по столу.
– Вижу желание захватить имение Корфов овладело вами всерьез, – Андрей оставил светский тон и заговорил жестко, успев кое-что продумать. – Но позвольте вам напомнить, матушка, что хозяин в доме – я, и я имею полномочия помешать вашим планам.
– Я бы все же поостерегся употреблять слово «захват»! Поместье Корфов – ваша собственность по закону.
– Вот как раз законность "этого утверждения и сомнительна для меня!
– Я хочу сделать объявление! – громко сказала Лиза, входя и прерывая их.
– Подожди, Лиза, – остановил ее брат. – Я не закончил с маменькой важный разговор. Для чего вам имение Корфов? Вы желаете его продать?
– Ни в коем случае! Там будут расти мои внуки.
– Какие внуки? – не понял Андрей.
– Дети Андрея Платоновича и Лизы!
– У Андрея Платоновича есть свое поместье. Он слывет состоятельным человеком!
- Предыдущая
- 46/47
- Следующая
