Опыты научные, политические и философские (Том 1) - Спенсер Герберт - Страница 93

Таким образом, остается только одна возможная причина уменьшения размера челюстей - именно влияние уменьшившегося употребления. Ослабление менее работающей части, благодаря передаче по наследству, становилось все более заметным в ряду дальнейших поколений.

Другого рода затруднения встают перед нами, когда мы задаем вопрос, каким образом производятся подбором благоприятных видоизменений такие изменения в строении, которые приспособляют организм к таким полезным действиям, в которых кооперируют одновременно несколько различных частей организма. Без особенного труда можно понять, каким образом одна какая-либо простая часть организма в ряду поколений достигает значительного развития, если только каждое дальнейшее увеличение ее способствует сохранению вида. Столь же легко понять, каким образом и комплекс частей, например целый орган, может возрасти при одновременном вырастании функционирующих вместе с ним частей. Если при увеличении органа сосуды его приносят к нему необычно большое количество крови, то вполне естественно, что в результате получится пропорциональное увеличение размеров всех частей органа: костей, мускулов, артерий, вен и т. д. В случаях, подобных описанному, мы предполагаем, что кооперирующие части, составляя вместе одну сложную часть, изменяются все вместе одинаково; однако ничто не обязывает, чтобы дело происходило необходимо таким образом. И мы действительно имеем доказательство, что даже в таких случаях, когда кооперирующие части соединены тесно, дело происходит совершенно иначе.

Один из примеров могут нам представить те слепые раки, упоминаемые в "Происхождении видов", которые живут в некоторых темных пещерах Кентукки и которые, потеряв свои глаза, не потеряли, однако, стебельков, несущих на себе сами глаза. При описании разновидностей голубей, созданных птицеводами, Дарвин отмечает тот факт, что с изменением длины клюва произведенным подбором, не замечается пропорционального изменения длины языка. Такой же факт известен и по отношению к зубам и челюстям. У людей величина тех и других не изменяется параллельно друг с другом. В течение периода цивилизации челюсти сделались меньше, но зубы не уменьшились в той же пропорции; поэтому нередко они бывают расположены слишком тесно, что может быть устранено в детстве удалением нескольких зубов; в противном случае имеет место несовершенное их развитие, за которым следует раннее выпадение. С особой очевидностью мы наблюдали недостаток соответствия в изменении совместно функционирующих частей, составляющих вместе одно целое, на тех разновидностях собак, о которых мы говорили выше, поясняя влияние наследственного неупотребления. Как и у людей, уменьшение челюстей у этих собак не сопровождалось соответственным уменьшением зубов. В каталоге музея "College of Surgeons" в описании, относящемся к черепу одной болонки (Blenheimspaniel), есть слова: "Зубы сидят тесно"; а в описании, относящемся к черепу другой болонки (King Charles's Spaniel), - слова: "Зубы помещены плотно. Р. 3 помещен совершенно перпендикулярно к оси черепа". Достойно, далее, замечания то обстоятельство, что подобное отсутствие сопутствующих изменений наблюдается также и в тех случаях, когда челюсти являются укороченными благодаря подбору, но не вследствие уменьшения употребления Так, у одного бульдога на верхней челюсти "малые коренные... сидят крайне тесно и помещены наклонно или даже перпендикулярно по отношению к продольной оси черепа" {Вероятно, такое укорочение произошло не прямо, а косвенным путем, вследствие подбора индивидуумов, которые отличались особой силой хватки; так как у бульдога последняя особенность, по-видимому, находится в связи с относительной короткостью верхней челюсти, в силу которой благоприятное положение ноздрей дает животному возможность свободно продолжать дыхание во время схватывания.}.

Нам могут встретиться случаи, когда мы убеждаемся, что не существует сопутствующих видоизменений в таких кооперирующих частях, которые расположены в организме по соседству друг с другом; далее, также может не быть подобных видоизменений в таких частях, которые хотя принадлежат к различным тканям, но тесно связаны друг с другом, например зубы и челюсти; можно не найти, наконец, сопутствующих видоизменений даже в таких кооперирующих частях, которые и тесно соединены, и построены из одной и той же ткани, как, например, глаза и глазные стебельки рака. Если это так, то что же тогда можем мы сказать про такие кооперирующие части, которые одновременно и построены из разных тканей, и вместе с тем расположены в разных частях организма? Мы не только не решимся утверждать, что такие части видоизменялись совместно, но наоборот: мы сочтем вправе заявить, что они никогда не имели и тенденции изменяться совместно. Если это так, то как тогда трудно объяснить такие изменения, когда одна часть организма увеличивается без соответствующего увеличения других частей, участвующих при действии первой, и когда такое увеличение не может быть признано полезным для животного.

В 1864 г. ("Основания биологии", 166) я ссылался как на доказательство на одно животное с тяжелыми рогами, а именно на вымершего ирландского лося Я указывал тогда много изменений в костях, мускулах, сосудах, нервах, образующих переднюю половину тела, для которой явилась необходимость в увеличении, для того чтоб увеличение рогов могло оказаться выгодным. Теперь я обращусь к другому примеру - к примеру жирафы. Я выбираю последний пример отчасти потому, что в шестом издании "Происхождения видов", вышедшем в 1872 г., Дарвин, разбирая разные аргументы против его теории, берет в пример это животное. Он там говорит: "Для того чтобы какое-либо животное приобрело строение специальным образом и сильно развитое, для этого почти необходимо, чтобы и некоторые другие части были видоизменены и приспособлены. Хотя каждая часть тела изменяется слабо, но отсюда не следует, чтобы необходимые части должны были изменяться всегда в прямом направлении и в прямой степени". А в конце главы касательно особенностей этого животного Дарвин говорит: "Продолжительное употребление всех этих частей и наследование происходящих видоизменений в сильной степени обусловливали координацию упомянутых частей". Заметка эта, по всей вероятности, относится главным образом к выросшей массивности нижней части шеи; увеличившийся размер и прочность грудной клетки была вызвана необходимостью поддерживать возросшую тяжесть, увеличение крепости передних ног было вызвано необходимостью поддерживать возросшую тяжесть шеи и грудной клетки. Но в настоящее время я вижу, что при дальнейшем разборе является уверенность, что описанные изменения должны быть гораздо более многочисленными и более разъединенными, чем это могло казаться раньше, и что большая часть этих изменений должна быть приписана не подбору благоприятных видоизменений, а исключительно унаследованному эффекту функциональных видоизменений. Кто хоть раз видел скачущую жирафу, тот долго будет помнить эту картину, - настолько она смешна. Причина странности движений жирафы ясна. Хотя передние и задние ноги жирафы сильно отличаются друг от друга по длине, однако при беге животного они передвигаются вместе и делают одинаковые шаги. В результате от этого при каждом шаге угол, который описывает задняя нога вокруг своего центра, гораздо больше угла, описываемого передней ногой. А потому, для того чтобы уравнять шаги, задняя часть тела сильно подгибается вниз и вперед. Отсюда кажется, будто задняя половина тела исполняет одна почти всю работу. Наблюдение показывает, что кости и мускулы, составляющие заднюю часть тела жирафы, совершают действия, отличные от действий, совершаемых гомологичными костями и мускулами животного, имеющего обыкновенное соотношение частей, а также отличные и от действий тех животных, которые по систематической лестнице предшествуют жирафе. Каждый шаг в росте, который привел к ее современной величине переднюю часть туловища и шею, предполагал некоторые сопутствующие изменения и во многих частях, входящих в состав задней части туловища. Поэтому всякий недостаток в соответствии их относительной крепости влек за собою уменьшение быстроты, а следовательно, уменьшал шансы спасения во время преследования. Небесполезно будет вспомнить, как, имея больную ногу, стараешься ступать таким образом, чтобы уменьшить давление на больное место, и как от этого скоро начинают болеть те мышцы, которые принуждены бывают делать непривычное действие. Понятно, что излишнее напряжение хотя бы одной мышцы задней части тела жирафы могло сильно ослабить животное, когда оно должно было прибегать к напряжению всех своих сил, чтобы спастись; так как будь оно только на несколько шагов позади других - и его постигала смерть. Итак, если мы откажемся признать, что кооперирующие части изменяются совместно даже тогда, когда они расположены рядом и тесно соединены, если, далее, мы тем более не решимся утверждать, что с возрастанием длины передних ног и шеи будут совершаться соответственные изменения в каком-либо мускуле или кости задней части тела, - то как же мы признаем, что могут происходить одновременно соответственные изменения всех многочисленных составных частей задней части тела, каждая из которых требует переустройства. Бесполезно повторять, что прирост длины передних ног и шеи может быть удержан и передан по наследству и без соответственных изменений в свойствах костей и мускулов зада, - изменений, которые сделали бы возможным дальнейший прирост длины передних частей. Не говоря уже о том, что при отсутствии вторичных изменений первичные были бы не только невыгодны, но даже подчас и гибельны; не говоря уже о том, что, пока произошли бы эти вторичные изменения, первичные изменения успели бы исчезнуть в ряду поколений; но, кроме всего этого, мы должны не забывать, что соответствующие изменения костей и мускулов задней части тела были бы бесполезны без соответствующих изменений в том или другом направлении тела. А такое множество изменений мы не можем никоим образом предположить.