Услышать эхо - Фомичев Алексей Сергеевич - Страница 39

• Предыдущая
• 39/103
• Следующая

Это сообщение вызвало оживление. Нечасто происходят подобные дела.

– Что ж, тут он поступил как настоящий мужчина, – пророкотал генерал. – Подонки избежали наказания благодаря связям. А теперь получили свое.

– Значит, Навруцкий считал, что мы знаем об этом и станем шантажировать, добиваясь согласия работать на нас? – высказал догадку Коновалов.

– Он нам не доверяет, – подтвердил Трофимов. – И считает, что мы приберегли эту информацию на крайний случай. Мол, держим его на поводке.

– Чушь! – с раздражением произнес Раскотин. – Работает на нас он или нет, доносить на него мы все равно не будем. Не хватает еще стать стукачами! Пусть думает как хочет. Ты, Илья, после операции можешь высказать ему мое мнение по этому поводу.

– Просто я хотел показать, товарищ генерал, что Навруцкий никому не верит, что, дав согласие на работу, он будет выполнять ее по своему усмотрению и своему плану.

– В любом случае повлиять на него мы уже не можем, – вставил Коновалов. – Он начал игру. Будем надеяться, что не провалит задание.

– Ладно, с Навруцким все! – крякнул генерал. – Переходим к другим вопросам.

Трофимов вытащил из папки газету, перегнул страницы и положил ее перед генералом.

– Новый проект «Фантазии». Строительство пятого филиала в Центральной Америке. Багамы, Гаити, Ямайка… Сеть парков, широчайший диапазон аттракционов, водные виды спорта, развлечения… На проект хотят выделить около пятидесяти миллиардов долларов. Для чего привлечь инвесторов.

– Та-ак…

Раскотин бросил взгляд на фотографии, на которых были изображены компьютерные модели будущих парков.

– Большой размах.

– Да. Под прикрытием строительства можно проворачивать любые сделки, приобретать любое оборудование, перемещать любые суммы. Скидки, уменьшенные налоги, благотворительные акции, пресса, шумиха… Идеальная ширма для закулисных игр. Наши планы отследить финансовые потоки, проверить сделки по поставкам оборудования летят ко всем чертям. Чтобы быть в курсе происходящего, надо иметь своих людей в финансовых отделах корпорации и хотя бы одного агента в руководстве.

– Это нереально, – подавленно заметил генерал. – Разработка и вербовка агентов такого уровня возможна только при привлечении сил всего управления.

– Другой путь – вербовать агентов во всех филиалах, фирмах-поставщиках и банках, через которые проводят деньги. Что тоже невозможно нашими силами.

– Выходит, – подвел нерадостный итог Коновалов, – мы не можем ничего.

– Почти так, – вздохнул генерал. – Остается только разработка отдельных лиц, которых еще надо найти и проверить. Либо… идти к руководству с полным раскладом по операции.

– Но это провал!

– Да. Однако придется это сделать, если… если мы зайдем в тупик.

– Я еще не все сказал, товарищ генерал. – Трофимов взял газету и перевернул страницу. – В планах корпорации строительство филиала парка на Луне. Для особых клиентов. Готовых выложить миллионы за сафари среди лунных кратеров.

– Но для этого им надо получить разрешение на запуск космических челноков.

– Либо построить свой. Финансовые возможности позволяют.

– Как к этому отнесутся Россия, США и Китай? – вслух размышлял Коновалов.

– А что они могут? Запрещать не имеют права. Вряд ли корпорация полезет на территорию промышленных разработок. А так… места всем хватит.

– Новости невеселые, – подвел итог разговору Раскотин. – У нас ограниченный круг возможностей и мало сил для работы.

– Да, – позволил себе вставить слово Трофимов. – И в этой ситуации миссия Щеглова и Навруцкого переходит из разряда вспомогательных в разряд первостепенных. Вот почему я заострил внимание на них в начале разговора.

– Ясно-ясно. Есть мысли по этому поводу?

– Пока только одно. Включить в состав игроков других агентов мы не успеем. Но можем держать их в филиалах на роли обычных любителей. С тем, чтобы они отслеживали ситуацию. Одновременно имеет смысл продолжить вербовку сотрудников. Операторов, ассистентов, работников директоратов парков.

– Так мы можем засветить свой интерес перед службой безопасности корпорации.

– Будем действовать осторожно. И через подставных лиц. Через те же частные конторы.

– Это верно, – согласился генерал. – Давайте подведем итог. Вербовку сотрудников парка продолжать. Отправить десять—двенадцать человек для посменного нахождения в парках под видом игроков. Не прекращать работу по отслеживанию сделок и финансовых потоков. Ну и… Ждать результатов от Щеглова и Навруцкого.

Раскотин встал, помял затылок, неожиданно признался.

– На войне так не переживал. А сейчас тянет сказать «боже, помоги». Жаль неверующий. Помощь всевышнего была бы кстати.

Он обвел всех взглядом и махнул рукой.

– Ладно, оставим лирику. Вроде бы все. Способ связи прежний, встречи только в случае необходимости. И предельная осторожность. Думаю, это ясно.

– Так точно, – синхронно отозвались Трофимов и Сименко.

Коновалов ограничился кивком.

– За работу!

– …Док, может, все-таки скажешь, за каким чертом ты полез в это? Ведь сам говорил, что не хочешь терять два с лишним месяца в погоне за призрачным шансом?

– И правильно говорил. Но в жизни бывает момент, когда человек просто обязан сделать что-то вопреки своим принципам и желаниям. Вот и я решил – была, не была! Что, трудно поверить?

– Не знаю, Док. Я, конечно, рад, что все так вышло. Но… удивлен сильно.

– Да? Ну тогда как тебе еще одна причина? Я захотел посмотреть, ради чего ты рвал жилы и лез в игру! Интересно стало, что тобой движет?

– Даже так?

– Даже. Ведь ты далек от мира игры. Ты не геймер, хотя мог бы стать им. И подготовка у тебя отменная, и умение. Да и характер что надо. Но… как показывает опыт, бывшие солдаты редко становятся геймерами. А те, кто прошел войну, вообще почти никогда. По крайней мере на моих глазах это происходит впервые.

– И с чего ты взял, что я воевал?

– Видимо, потому что сам, можно сказать, участвовал… Почти.

Глеб бросил на Дока внимательный, оценивающий взгляд. Кто же он такой – новый знакомый и партнер по команде?

Уверенного в себе человека видно сразу. Сильного телом и духом. Сидит напротив, смотрит своими карими глазами и держит на губах легкую улыбку. И взгляд такой спокойный. Взгляд человека, видевшего много. В том числе и войну.

И как Глеб сразу это не отметил?! Наверное, потому что и не думал увидеть здесь фронтовика. Док говорит, что почти участвовал. Это значит…

– В санчасти служил?

– Точно. Полковая санчасть десантного полка. Срочка.

– Ты был в Таджикистане? Но как? Ведь туда срочников не брали.

– Я срок почти отслужил. А когда полыхнуло, подал рапорт. И меня на «короткий» контракт, до окончания боевых действий. В бою не был. Так, пару раз слышал, как стреляли в полукилометре. Эвакуировали раненых и убитых, оказывали первую помощь, когда надо было. Работали в части…

– Ясно…

– А ты, как я понимаю… – Док помедлил, с интересом глядя на Глеба. – В боевых частях?!

– Верно.

– Десант, пехота, артиллерия?

– Экспедиционный корпус, – после небольшой заминки ответил Глеб. Во всяком случае, приказа молчать об этом Трофимов не давал. А скрывать что-то от Дока было бы глупо.

– Ого! Ну ты и хлебнул! Вы же первыми туда вошли. И первыми потопали вперед после ядерного удара. Наверное, в защитном костюме находились вдоволь?

– И такое бывало. Хотя три из четырех ядерных удара нанесли по территории Афганистана, и уровень радиации был не настолько силен, чтобы уж совсем край.

Они помолчали, вспоминая каждый свое. Док – измученных и уставших раненых, боль в глазах, мат и стоны, запах крови и внутренностей. Застывшие трупы. Усталость и апатию после круглосуточной беготни.

Глеб – обжигающее солнце, ветер в горах, короткие стычки с боевиками, пот, заливавший стекла противогазов, и привкус резины в воздухе. Рейды на десятки километров, засады, нервотрепку ожидания и обязательные процедуры в камерах дезактивации.

• Предыдущая
• 39/103
• Следующая