Другие правила - Большаков Валерий Петрович - Страница 15

• Предыдущая
• 15/97
• Следующая

Гулко хлопнул люк. Голос Громыко пробормотал:

– Извиняюсь…

– Ориентацию выполнил, Митрич? – басом отозвался Гирин.

– Обязательно… – Бортинженер кувыркнулся, коснулся пола, взлетел к потолку, оттолкнулся и раскорякой скользнул на свое место у пульта. – Финиш-программу будешь проверять?

– Да что ее проверять… Ну, давай.

Гирин, пыхтя, дотянулся до голубого листка, просмотрел его и отвалился в кресле.

– Вводи в киберштурман, – сказал он, сладко зевая.

Звезды потухли, горели лишь Сириус и Вега. Начинался новый день. Океан внизу размеренно, потихоньку катил свои волны, видимые с орбиты, как застывшие светло-голубые сборки, а облака казались плывущей по воде пеной. Прямо под кораблем зеленел маленький, кругленький островок, обведенный, как мелом, белесым контуром прибоя. Бросался в глаза четкий белый штрих – выхлоп какого-нибудь щеголеватого лайнера, а может, трудяги-балкера.

– Максим! – прозвенел по интеркому Маринин голос. – Можно мне расстегнуться? А то я еще ни разу не была в невесомости. Я тут немного полетаю! Можно?

– Ладно уж, – улыбнулся Гирин, – полетай. Только осторожно, смотри! А то долетаешься…

– Ладно!

Жилин пошевелился в кресле и скривился – показалось, что пульт где-то внизу, а он висит, прицепленный к потолку. Чертова невесомость…

– «Луч-5Т», Пояс – Земля, вызывает Спу ПАЛ. Дайте пеленг. Прием.

– «Ариес-4», Луна – Земля, вызывает Спу ПАЛ. Выхожу в сектор 5-Д, прошу дать предупредительный по зоне станций. Конец.

– «Хиус-8», Меркурий – Земля, базе Пи-Экс 17. Схожу с орбиты в четвертой зоне, прошу финиша у ангара Новембер-Танго. Прием.

– Что-то сейчас вспомнил… – пробулькал Громыко и чихнул: – Р-р-рум-чж-ж-жах! Да что это… Смотрели вчера по ВВ? На Церере боты угнали – то ли три, то ли все пять… Я прослушал.

– Этой мрази везде хватает, – поморщился Жилин, – что на Церере, что на Земле.

– А на Марсе… слышите? Киберкомплекс раскурочили.

– Придурки…

– Дорвались до бесплатного… – пробурчал Гирин. – Вот чего людям неймется? Ну, не нравятся тебе репликаторы – не пользуйся! Кто ж тебя заставляет? Копайся себе на даче, детей расти… Или вон к экологам шуруй, леса сажать, там никаких дипломов не требуют – росли бы руки, откуда положено… Вот поработали бы – узнали б тогда! Атак… Что им, когда вон они еще обкакаться по первому разу не успели, а у них уже всего навалом – и чего надо, и чего не надо, и все за чужой счет! Вот они с жиру и бесятся…

– Скучно им, – вывел Громыко.

– А как же… – Гирин дотянулся до сенсора. На вертикальных шкалах забегали огонечки. Всплыл фигурный светосигнал, помигал немного и погас. – Помнишь, как Горбунков первый репликатор запустил? А, ну да, тебе тогда годика четыре было… А я как раз в первый класс пошел. Помню, все аж плющились от радости: «Изобилие! Счастье для всех – и даром! Уря-уря!» Доурякались. Я как-то батю оформлял в Фонде изобилия, смотрю, а на стене такой плакатик висит, и на нем большими буквами выведено: «Ваши беды кончились! Желания исполнились! Мечты сбылись! Вы закреплены за распределителем номер такой-то, все вещи в ассортименте и продукты питания Вы можете получить лично или заказать с доставкой на дом…» Я плюнул и ушел. Лучше сделали, называется! Господи, ну подумали бы своей башкой, администраторы хреновы, а кому ж эти люди стали нужны теперь?! О ком им заботиться? Ради кого, «исполнять долг»? Раньше у них хоть что-то было в жизни! Они вкалывали, как все, с девяти до трех, копили на вертолет, годами расплачивались за дом, за киберуборщика, покупали дитю самое лучшее и дорогое, чтобы все было, «как у людей», на себе экономили, лишь бы отложить на квартиру для чад ненаглядных. Мечтали слетать в Париж или на орбиту… А им все разом – шарах! – берите, люди, пользуйтесь! Люди и пользуются – хапают, хапают, гребут двумя руками, набивают шкафы тряпьем, да еще и утрамбовывают, чтобы побольше влезло… А потом спиваются! Или мрут под грезогенераторами. Или вон киберов курочат… А что им еще делать? Целей новых нет, средств новых нет. И желаний новых – под ноль! Вот и рядятся в пурпур…

– Боком нам вышло это изобилие… – вздохнул Жилин,

– Да уж… – буркнул Максим. Он подался к главному пульту, внимательно следя, как сплетаются и расплетаются голубые тенета мнемографиков. – Марина!

Некоторое время спустя из интеркома донесся запыхавшийся голос:

– А?..

– Налеталась?

– Ага!

– Пристегнись там. Готовимся к маневру.

Послышалась возня, какое-то барахтанье, хихиканье, и Марина звонко доложила:

– Все!

– Приступаем к двухимпульсному маневру, – посуровел Громыко.

– Параметры орбиты проверены, – отрапортовал компьютер. – Все системы в норме.

– Поехали, – коротко приказал Гирин.

Близился закат. Сумеречная серая полоса накатывалась на планету и густела; тени вытягивались в длину, становились бело-голубыми, сливались с потемками. Антенна теперь гляделась как золотая, а по ходу корабля и в стороне, над неосвещенной Антарктидой, колыхалось великолепное полярное сияние.

– Сказка! – вырвалось у Гирина.

Жилин быстренько наклонился к микрофону:

– Марина! Посмотри в иллюминатор! Скорее!

– Ни-че-го себе! – достиг рубки приглушенный возглас.

Зеленые ленты сияния извивались по Земле, аки змии, а из них били вертикальные столбы света. Исполинские фонтаны света. Настоящие световые гейзеры. Они полыхали и зеленым, и красным, и голубым, и синим, и рубиновым – хлестали, качаясь и скрещиваясь; цветные отблески ложились на лица, перебегали по стенам рубки, трепетали, гасли и разгорались вновь.

– Двигатель включился, – нарушил молчание Громыко. Он был очень занят, и возлеземная экзотика не успевала стать для его глаз пиршеством. Самое большее – какой-нибудь вкуснятинкой, перехваченной на ходу.

– Чую, – кивнул Гирин. – Немного подрагивает, подрагивает машина…

– Входим в зону станций, – озаботился компьютер. – Высота орбиты один мегаметр, скорость семь тридцать пять, период обращения сто пять минут. Все идет штатно.

– Переходим к сближению, – скомандовал Гирин.

– Есть!

Раскрутился, стягиваясь и топорщась, коричневатый мнемографик. На малом дисплее загорелась надпись: «Исходная стыковки».

– Спу-1 «Промежуточная» – «Коче» Земля – орбита, – раздался бодрый тенорок в селекторе. – Вам разрешается финиш на второй доковой палубе, пятый стыковочный узел. Вторая доковая, СУ-5. Конец.

– Принято, – пробасил Гирин. – Спу наблюдаем. Дальность пять тысяч метров. Крен девяносто градусов.

– Цель точно по центру, – добавил компьютер. – Сближение идет нормально. Набирается скорость.

На экране телепроектора появился Юпитер, за ним высыпали звезды. Но маленькая точка Спу в перекрестье визира блестела еще ярче. Корабль, словно усталый мерин, почуявший конюшню, встрепенулся и загудел двигателями.

– Дальность одна тысяча метров. Крен постепенно выбирается.

– По нашим данным, – осторожно подключился Спу, – у вас все идет штатно.

– Все в норме, – подтвердил компьютер.

– Видим корабль! Отлично идет, без крена, тангажа, точно по центру!

На расстоянии километра светящаяся точка «Промежуточной» растопырилась замысловатым иероглифом; резкие светотени складывались в колечки, шарики, палочки. Вспыхнула надпись «Наличие цели», и корабль начал разворот.

– Есть захват! – сказал Громыко удовлетворенно.

– Дальность четыреста восемьдесят метров, – затараторил компьютер, – скорость ноль девять. Идем в графике.

Жилин покосился на Гирина. Квадратный добрый молодец как склонился над пультом, так и застыл, нахмурен и сосредоточен. На его лице, с твердым подбородком и широковатым носом, выступил пот, собравшийся в горошины.

– Дальность? – разлепил он губы.

– Дальность двести метров, – отбарабанил комп. – Скорость ноль семь. Наддув в норме. Идет торможение.

– Спу-1 – «Коче». Вам разрешается причаливание.

– Выдали команду на причаливание, – отпасовал Гирин.

• Предыдущая
• 15/97
• Следующая