Ночь страсти - Бойл Элизабет - Страница 10

• Предыдущая
• 10/69
• Следующая

Когда лиловый шелк и кружева наконец перестали трепетать, он посмотрел вниз, ожидая увидеть блестящую даму полусвета, однако, к своему изумлению, обнаружил, что держит в объятиях самую невероятную Киприду, которую ему когда-либо доводилось встретить.

Вместо безукоризненно уложенных волос и множества фальшивых бриллиантов, которые ассоциируются с леди такой профессии, ее волосы цвета меда были собраны на макушке и падали завитками из-под простеньких заколок из панциря черепахи. На ее лице не было ни следа румян или белил, какими пользовались падшие голубки, — щеки горели румянцем от смущения.

Да, ее платье явно принадлежало женщине легкого поведения — вырез слишком глубок, чтобы признать его пристойным, а подол — слишком высок, чтобы казаться скромным Кружева и шелк дразняще намекали на то, что было скрыто под ними, — длинные руки и ноги, нежная ароматная кожа и столь откровенные изгибы тема, которые ни одна леди высшего света не осмелилась бы показать на публике.

Но особенно отличало ее от окружающих дам то, что избалованные кошечки вокруг двигались с чувственной точностью и рассчитанной манерностью, эта же леди была грациозна и очаровательна, как дикая кошка в кружевах.

Одной рукой она убрала с лица спутанные волосы, а другой отнюдь не элегантным жестом взбила прическу, пытаясь привести в порядок непослушные кудри.

Когда она наконец отбросила волосы со лба, он увидел ее глаза и сквозь них — он мог поклясться! — всю ее Душу.

Это были самые честные карие глаза, которые ему доводилось видеть, широко распахнутые и глубокие, как ночь. Казалось, они хранили какую-то тайну и внешность, которой, но крайней мере так казалось, уже давно не существовало в среде пресыщенного высшего света.

Невинность?

Что это ему вдруг пришло в голову? Встретить невинную девушку на подобном собрании — все равно что увидеть здесь леди Диану.

— С вами все в порядке, сэр? — спросила она, пытаясь освободиться из его объятий.

И только тогда он сообразил, что все еще держит ее… хотя и не возражал против такой близости.

Когда их тела соприкоснулись, ее духи словно окутали их обоих нежным и тонким ароматом цветов. Фиалки, подумал он. Это не был обычный густой приторный запах одеколона или ландышей, который так любили лондонские дамы полусвета.

Аромат манил приблизиться и глубоко вдохнуть его свежий дар.

Возможно, именно поэтому он не отодвинул с дороги эту птичку и не покинул бал. Впрочем, Колин подозревал, что этому скорее была виной его нерешительность, нежели ее соблазнительные духи. К тому же в тот момент, когда он смотрел в ее бесхитростные глаза, что-то ожило в его душе. Как легкий ветерок, это что-то всколыхнуло все его чувства, шепча и подталкивая воспользоваться редкой возможностью, открывшейся ему, словно только что обнаруженный старинный испанский клад.

Колин несколько раз испытывал подобное чувство, большей частью в море во время боя, когда он, обнаружив уязвимое место противника, ломал боевые ряды, чтобы собственными руками поймать волшебную жар-птицу.

Это было опрометчивое, опасное искушение, но Колин знал по опыту: оно не разочарует его, если он уступит призыву сирены.

Нужно только довериться этому тихому зову и отказаться от привычной осторожности и условностей. Сейчас, когда по непонятной причине инстинкт подталкивал его к странной соблазнительной молодой женщине, которую он держал в объятиях, ему пришло на ум предсказание Темпла. Какая-то чушь о том, что он встретит женщину, в которую влюбится с первого взгляда.

«Что за чепуха, — сказал он себе. — Это в высшей степени смешно».

Очевидно, устав ждать, пока он отпустит ее, невольная пленница Колина освободилась сама с большей силой, чем можно было ожидать от леди. Одной рукой оправляя платье, она вздохнула по поводу его состояния, затем расправила кружевную шаль на обнаженных плечах.

— Я не ушибла вас? — спросила она, тряхнув головой совсем не так, как это сделала бы леди, и ее волосы в беспорядке рассыпались. — Извините, сэр. Боюсь, эти туфли меня доконают. Или кого-то еще.

Она выставила ногу, открывая взгляду Колина туфельку на высоком каблуке и икру, затянутую в шелковый чулок. Взглянув на след, оставленный ее каблуком на его ботинке, она покраснела еще сильнее.

— Я не проткнула вашу ногу?

Колин засмеялся, несмотря на то что пальцы на ноге почти онемели.

— Нет. Думаю, недели через две я поправлюсь. Однако трудно поверить, что такие очаровательные туфельки могут быть столь коварны.

Она, в свою очередь, тоже рассмеялась, но несколько принужденно Он подозревал, что она сделала это только из любезности в ответ на его неудачную попытку пошутить.

Более того, он вдруг попытался представить, как зазвучит ее смех, когда будет искренним и свободным. Скорее всего смех этой леди будет радостным и заразительным,

Неизвестно почему, ему пришло в голову, что она давно не смеялась. Не смеялась радостно и заразительно.

— Я хотел сказать… — начал он, пытаясь представить, какую шутку придумал бы Темпл, чтобы привлечь внимание леди, и тут же подумал, почему он так старается. — Я хотел сказать, что, похоже, смертельно ранена не моя нога, а мое сердце.

Услышав столь образный комплимент, она засмеялась, на этот раз довольно сурово.

— И вы находите это смешным? — спросил он, немного уязвленный тем, что его галантность стала источником смеха.

Девушка поднесла руку к губам, стараясь сдержать смех. Затем подняла глаза и без всякого стеснения уставилась на него, словно увидела впервые и взвешивала все «за»и «против», чтобы принять решение.

Он, очевидно, не подходил ей, потому что она снова вздохнула, а ее взгляд из-под густых темных ресниц переместился с его лица на переполненный зал, высматривая кого-то.

Кого-то еще.

Колину не понравилось, что она не очень-то высоко его оценила. И кто бы мог подумать, его это уязвило больше, чем он готов был признать.

Что, дьявол побери, с ним происходит? Всего час назад ему отказала невеста, а его гораздо сильнее уязвило то, что им не заинтересовалась эта странная юная леди.

Он оглядел зал, пытаясь проследить за ее взглядом, но разноликая толпа не дала никакого ответа.

— Вы кого-то ищете?

— Да. Точнее, какого-нибудь мерзавца, — сказала она, и Колин буквально замер с раскрытым ртом.

— Кого? — пробормотал он.

— Мерзавца. Точнее, волокиту. Завсегдатая подобных увеселений.

В этом зале так можно было назвать любого мужчину, кроме него, подумал Колин.

— Кого-нибудь конкретно?

— Нет, — откликнулась она. — Подойдет любой волокита. Лишь бы он был аморальным и опытным. Ну, мне пора, у меня мало времени. — Она направилась к лестнице, затем остановилась, глядя на него через плечо. — У вас нет подходящей кандидатуры?

Он давно уже не бывал в Лондоне, но не помнил, чтобы леди полусвета были столь откровенны. А эта девчонка, похоже, не теряла ни минуты.

— Честно говоря, меня самого причисляют к этому кругу, — заявил он, пытаясь припомнить слова Темпла. Тот пользовался скандальной известностью в высшем свете. «Может сказать, что я сам перешел все границы приличного, что я — жуткий пройдоха», — раздумывал Колин, сердито глядя на нее. Ну нет, это будет чересчур.

Она поджала губки и критически оглядела его.

— Вы уверены? На мой взгляд, вы выглядите слишком благородным и порядочным для того, что я задумала.

Вот уж воистину благородный! Непонятно только, почему она была ужасно разочарована этим открытием.

— Позвольте заверить вас, — сказал он, вспоминая, как именно определила его характер разъяренная леди Диана, — что я известен тем, что во мне нет ни капли порядочности.

Она словно по-новому оценила его, и на этот раз у нее на лице появилась примирительная улыбка.

Казалось, ее скептицизм говорил: ну что же, если вам так угодно.

— Вы ведь собирались покинуть бал? — Она скорее предположила, чем задала вопрос.

— Нет, — солгал он. — Я тоже кое-кого ждал. —

• Предыдущая
• 10/69
• Следующая