Кое-что о любви - Бойл Элизабет - Страница 38

• Предыдущая
• 38/71
• Следующая

– Понятно. Как мне повезло, что этот приобретённый вкус оказался столь дорогим, – пошутил он.

– Я предпочитаю слово «утончённый», – высокомерно заявила Эммелин.

– А как вы относитесь к словам «разорённый, неимущий и неплатёжеспособный»?

Она решила пропустить мимо ушей этот вопрос и быстро перешла к собственному, потому что теперь Седжуик был у неё в долгу.

– Как так вышло, что вы не женаты? – Самое лучшее сразу же заставить его перейти в оборону, прежде чем он получит ещё один шанс сунуть нос в её дела.

– Но я женат! – тотчас парировал Алекс.

– Седжуик! – Эммелин толкнула его локтем под рёбра в совсем не подобающей леди манере. – Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, и я ожидаю от вас только правды.

– Честно? – Да.

– Я не знаю.

– Если вы не хотите серьёзно играть в эту игру… – Она подняла взор к небу.

– Нет, это правда, – со всей серьёзностью ответил он. – Я не знаю. Уверяю вас, если бы я знал, то давно женился хотя бы для того, чтобы избавиться от бесконечных упрёков и советов моей бабушки и остальной семьи.

– У вас определённо очень заботливая семья. – Эммелин постаралась не улыбнуться.

– Это преуменьшение действительности.

– Они все похожи на Хьюберта? – задала она следующий вопрос.

– Нет, – засмеялся Седжуик. – Но не радуйтесь раньше времени. Клан Денфордов, скажем, редкое собрание характеров.

– Значит, именно поэтому бароны всегда женились так поздно? Боялись продолжения рода? – в свою очередь, улыбнулась Эммелин.

– Что-то в этом роде. Мой дед не женился почти до шестидесяти лет. А у вас есть семья? – Он посмотрел на Эммелин, а она бросила на него обжигающий взгляд.

– Кажется, мы договорились, что такого типа вопросы…

– Эммелин, я дал вам слово и просто хочу знать, есть ли у вас родственники, а не кто они.

– Нет. – Она отвернулась. Вопрос был законным, но дать на него ответ было тяжело.

– Никого?

Эммелин покачала головой. Это было не совсем правдой, так как она думала, что её отец ещё мог оставаться в живых… если закон и судьба не расправились со старым пройдохой.

– Очень жаль.

– Расскажите мне о Седжуик-Эбби, – пожав плечами, попросила она.

– Не стройте никаких планов, – покосившись на Эммелин, предупредил Алекс. – Вы не вонзите свои коготки, любящие парчу, новую мебель и итальянские росписи, в мой родовой дом.

– О, пусть это вас не волнует. Просто опишите мне его.

Подчинившись её просьбе, он с любовью в голосе подробно описал ей старинное родовое имение, и его рассказ настолько захватил Эммелин, что до тех пор, пока они не оставили далеко позади парк и не выехали из Лондона, она даже не поняла, что впервые за долгое время её провели.

– О, вы даже не собирались прокатиться в парк, – возмутилась она, оглядываясь на городские ворота.

Самодовольный мужчина рядом с ней только ухмыльнулся.

– Неужели вы хотите таким способом избавиться от меня, а? Вывезти из города и бросить одну на дороге?

– Нет, – он покачал головой, – такие дела я доверяю Генри.

– Что ж, слава Богу, теперь я это знаю. Если Генри вздумает пригласить меня на пикник, я, безусловно, откажусь!

Они рассмеялись, и Седжуик направил экипаж на главную дорогу. Когда перед ними открылся прямой путь, он предоставил свободу резвой паре лошадей, и карета немедленно набрала головокружительную скорость.

После того как Эммелин наконец удалось перевести дыхание, она взглянула на барона из-под полей шляпы, и у неё снова захватило дух от невероятной мужественности его лица: высоких скул, точёных губ и глубокой складки на подбородке. Оказавшись так близко к нему, Эммелин не могла понять, о чём думала, принимая его приглашение, и тем более как могла выйти замуж за такого мужчину.

Затем ей пришлось напомнить себе, что они на самом деле не женаты и через две недели ей придётся оставить титул, шкаф, полный нарядов, заново отделанный дом на Ганновер-сквер и, что хуже всего, она будет вынуждена распрощаться с этим человеком, который заставил её почувствовать неудовлетворённость всем, что прежде ей было дорого.

Например, собственной независимостью. Сколько раз Эммелин покидала загородные дома, радуясь, что никогда не попадалась в ловушку брака без любви с каким-нибудь властолюбивым мужчиной, который обожает командовать и по малейшему поводу топает ногой.

«Как Седжуик», – чуть улыбнулась Эммелин. Но она была вынуждена признать, что если их первые стычки были изрядно наполнены требованиями и угрозами, то потом он неожиданно стал очень милым. Взять хотя бы этот пикник – ведь Седжуик фактически умолял её поехать с ним.

«Чтобы не проводить день с Хьюбертом», – подсказал ответ её рассудок. По-видимому, пикник с ней был меньшим из двух зол, но сейчас Седжуика вряд ли можно было назвать хотя бы немного разочарованным, он выглядел абсолютно довольным. Довольным? О нет, это невозможно! В их соглашении не было места таким вещам – так же как Эммелин не имела права позволить его слугам, занимающимся сводничеством, создать у неё ошибочное впечатление, будто барон Седжуик может влюбиться в неё. Неужели они не понимают, как это невыносимо?

Кроме того, хорошее настроение Седжуика никогда не было частью их безрассудной сделки. Живая, жизнерадостная Эммелин скорее всего вызывала у него досаду и раздражение.

– О Господи, – пробормотала она себе под нос, – из этого ничего не выйдет.

– Что теперь? Вспомнили ещё одного мастера, работающего в доме, которого можно заговорить, чтобы уменьшить его доход на несколько фунтов?

– Хочу, чтобы вы знали, – Эммелин вздёрнула подбородок, – я старалась сохранить вам каждый пенни.

– И тем временем чуть не довели меня до богадельни, – Снова усмехнулся Алекс. – Вы неисправимая плутовка, когда дело касается этих мастеров. Да, вы запятнаете имя Седжуиков на много грядущих поколений.

– Мне приятно знать, что, придя в ваш дом, мастера не станут брать втридорога за второсортный товар.

– У вас есть готовый ответ на всё, что я говорю? – улыбнулся Алекс, сдвинув назад шляпу.

– Конечно.

– Тогда кто вы?

– И вы называете меня неисправимой? – Сжав губы, она покачала головой. – Я думала, мы договорились, что это не та тема, которую мы будем обсуждать.

– Да, я знаю, но нельзя винить человека за попытку. Помимо всего прочего, вы считаетесь моей женой, и что я должен сказать множеству ваших друзей, когда они спросят меня о вас? Если я не смогу им даже намекнуть на ваши симпатии и антипатии, они начнут сомневаться, что наш союз основан на любви.

– Пожалуй, – Эммелин постучала себя веером по подбородку, – здесь вы в чём-то правы.

– Итак, – сказал он, слегка натянув вожжи, – какой ваш любимый цвет?

– Зелёный.

– Вот так сразу? Зелёный?

– Нуда. Думаю, я знаю, что мне нравится.

– Этот цвет любите вы или Эммелин? – Его глаза лукаво блеснули.

– Забавно, но у нас с ней совершенно одинаковые вкусы. – Оказывается, Алекс ужасный насмешник, Эммелин и не ожидала от него такого.

– Как хорошо, – обрадовался Седжуик. – Значит, ваш любимый цвет зелёный, а это упростит покупку букетов.

– Как это?

– Я могу сказать цветочнице, чтобы она присылала вам просто зелень вместо букетов.

– Ничего себе, влюблённый муж. – Эммелин ткнула его локтем под рёбра. – Я ни за что не приму такой букет.

– Почему?

– Потому что если бы вы были влюблённым в меня мужем, то знали бы, что я также люблю жёлтые цветы.

– Полагаю, жёлтые розы?

– Откуда вы знаете? – Седжуик снова удивил её: сначала своими шутками, а теперь ещё и догадливостью.

– Один из этих красивых цветов у вас на шляпе, – указал он.

– Удачная подсказка. – Подняв руку, она коснулась пальцами шёлкового цветка, приколотого к полям шляпы.

– Ничего подобного. У меня есть ещё доказательство – у платья, которое было на вас вчера вечером, подол расшит жёлтыми розами.

«Он обратил внимание на моё платье?» – удивилась Эммелин.

• Предыдущая
• 38/71
• Следующая