Каменный великан - Блэйлок Джеймс - Страница 30

• Предыдущая
• 30/73
• Следующая

Он давно перестал считать. Двести растянулись до четырехсот, потому что он раз сорок сбивался со счета и начинал снова с первого попавшегося числа. Досчитать до восьмисот вообще не представлялось возможным. Вскоре Эскаргот понял, что снова бесцельно ходит кругами. Потом – когда он думал, что находится в миле или больше от острова, – он совершенно случайно всплыл и увидел совсем рядом скалистый берег. Он вернулся к тому месту, откуда начал. Было слишком поздно, чтобы опять уходить в открытое море. Оставалось попытать счастья с капитаном Перри.

Эскаргот двинулся вдоль изгибающегося дугой берега, рассчитывая зайти в бухту. Он видел одну, когда днем обходил остров с подветренной стороны. Капитан Перри и его люди выплыли на наветренный берег и, вполне возможно, уже поубивали друг друга из злобы и глупости. Конечно же, устало думал Эскаргот, они не потащились через весь остров на противоположный берег. Там он будет в относительной безопасности. Наверняка люк запирается изнутри, а они не смогут причинить ему вред, если не сумеют проникнуть в лодку.

Каменистое дно внезапно сменилось песчаным, постепенно поднимающимся вверх. Эскаргот вел субмарину к берегу, держась над волнистым песчаным дном и распугивая многочисленных камбал и скатов. Вода стала чуть светлее, – вероятно, от лунных лучей. Но странное дело, казалось, пронизанный светом участок воды находился в отдалении от острова, где дно резко уходило вниз. А впереди, на прибрежных отмелях, она оставалась такой же темной – если только Эскаргот не сбился с пути и не развернулся на сто восемьдесят градусов. Ему ничего не оставалось, как всплыть на поверхность и осмотреться по сторонам.

Он находился в ярдах пятидесяти от берега – в бухте шириной с четверть мили, с севера отгороженной от океана темной стеной скал. Луны не было видно, лишь серебрились края огромных, наползающих друг на друга, несомых ветром облаков. Деревья на берегу раскачивались из стороны в сторону, и через бухту стремительно бежали маленькие волны. В целом ночь была достаточно темной для черных дел, и, конечно же, луна светила недостаточно ярко, чтобы объяснить появление светлого пятна, дрожавшего на поверхности воды в ста ярдах позади субмарины.

Присмотревшись повнимательнее, Эскаргот понял, что свет льется из глубины моря, а не с неба. Казалось, будто в каком-то подводном гроте горит огромная люстра. Внезапно Эскаргот вспомнил фонари из тыкв, светившие в тумане на лугу. Впрочем, вряд ли там, на морском дне, собрались ведьмы. Здесь было нечто другое. Нечто обещанное Смитерсом. Конечно, Эскаргот не видел этого раньше. При свете солнца сияние под водой было незаметным, по крайней мере для человека, не имеющего понятия, где его искать. Эскаргот проходил совсем рядом с этим местом, когда только-только отправился на поиски, а потом без толку кружил по морю, с полдюжины раз проплыв мимо.

Высунув голову из люка, Эскаргот завороженно смотрел на сияющее пятно на воде. Дул ледяной ветер. Деревья на опушке леса метались в темноте, со свистом рассекая воздух ветвями и жалобно стеная. В разрыве облаков на миг появилась луна, словно желая предупредить об опасности, а потом вновь скрылась, и ночь стала еще темнее. На берегу раздался громкий треск и тяжелый удар рухнувшего на песок дерева. В такую ночь стоять на якоре на поверхности было рискованно – и с каждой минутой становилось все рискованнее.

Эскаргот закрыл люк и стремительно прошагал в штурманскую рубку. Он собрал с пола карты, скатал в трубку и убрал. Если он решил стать капитаном, для начала стоило навести порядок. Через десять минут субмарина уже спускалась в бездну все ниже и ниже, направляясь к источнику света, который становился все ярче с каждой пройденной морской саженью, покуда, наконец, глубины не озарились ровным сиянием, словно мелкая заводь, пронизанная лучами утреннего солнца.

Все было в точности, как описывал Смитерс. Поначалу Эскаргот не видел ничего, кроме прозрачной воды, пузырей и изредка проплывающих мимо рыб. Потом вдали показались расплывчатые тени уступчатых скал; они постепенно стали отчетливыми, затем исчезли, а потом вдруг снова появились, словно впадина, в которую погрузилась субмарина, сужалась. Вскоре Эскаргот медленно плыл по ущелью, где жизнь обитателей подводного мира протекала при неугасимо ярком свете. Странной формы рыбы, похожие на тарелки, надутые воздушные шары и длинные палки, висели над розовыми и лиловыми кустами кораллов и горгоний.

Скалистая стена была изрезана гротами, пещерами и длинными расселинами, в которые Эскаргот запросто мог завести лодку. Он вполне допускал, что любая из них может вести к подводной стране, населенной русалками или говорящими рыбами, живущими во дворцах. Когда-нибудь он исследует все эти пещеры и гроты. Он просмотрит всего Смитерса в поисках упоминаний о таких местах. Но сейчас он продолжит путь. Что бы он ни искал, это не могло находиться далеко, ибо ущелье неуклонно сужалось и свет стал просто ослепительным. Скалистая стена по правому борту внезапно отступила, и Эскаргот увидел подобие протяженного плато, на котором лежали руины древнего города: обломки колонн и опрокинутые статуи, все обвитое водорослями и облепленное полипами. Сотни наутилусов ползали среди развалин, словно в поисках чего-то потерянного одним из них, и длинные цилиндрические тени акул время от времени лениво проплывали над ними и исчезали во мраке. Впереди, где ущелье снова сужалось, блестела россыпь огней, похожих на звезды, достаточно яркие, чтобы светить среди бела дня, несмотря на солнце. Огненный кварц – вот что это было такое.

Глубоководная впадина изобиловала огненным кварцем; поначалу Эскаргот видел лишь крохотные кристаллы, мелкие вкрапления, сверкавшие на темной поверхности скалы. Но когда субмарина погрузилась глубже, ущелье озарилось еще ярче, и кристаллы огненного кварца выступали из скалистой стены целыми гроздьями, источая сверкающие радужные потоки света, словно драгоценный минерал растворялся в самой морской воде.

Эскаргот сбавил скорость, а потом и вовсе выключил двигатель, позволив субмарине медленно плыть по течению. Если бы человек мог отломить хотя бы дюжину таких кристаллов, он бы обменял их на… на что? Да на что угодно. Ему больше не пришлось бы выменивать на всякую всячину башмаки, куртки, стеклянные шарики и пироги. Он мог бы купить все, что пожелает. Он мог бы вернуться в город Твомбли и купить Стоувера, Смиглза и любого другого, кого захочет, а потом бросить их всех в реку. Наверняка существует какой-то способ набрать кристаллов. В конце концов, осьминог и китовый глаз из коллекции капитана Перри явно добыты в морских глубинах. Как же капитан делал это? Конечно, было несколько безрассудно проводить подобные эксперименты на такой глубине. Но, с другой стороны, Эскаргот никуда особо не спешил. Он просто путешествовал – и вот теперь обнаружил ясное свидетельство того, что плавание на подводной лодке может оказаться делом гораздо более выгодным, чем он имел основания надеяться.

Эскаргот проплыл футов пятьдесят вдоль усеянной кристаллами стены ущелья – огненные камни, явленные в таком изобилии, уже даже начали казаться чем-то вполне обычным – и потом увидел колышущиеся на ней отдельные стебли широколистных бурых водорослей, прикрепленных к камням не короткими усиками, которыми водоросли цепляются за гладкие, обточенные волнами скалы, а подобием веревки, или проволоки, или волокнистой нити. Казалось, они крепко привязаны к скале и многочисленные пузырьки воздуха на листьях увлекают их наверх. Стебли водорослей извивались, словно угри, и вроде как ползли по стене.

Эскаргот подплыл поближе, чтобы рассмотреть все получше. Было странно видеть бурые водоросли на такой глубине. Да и сами пузырьки, казалось, перемещались по листьям. Вернее, внутри них что-то шевелилось. Они явно были не пустыми. Эскаргот прищурился и присмотрелся; ему почудился далекий тихий звон, похожий на звон стеклянных колокольчиков, колеблемых легким ветром. Один из стеблей лениво проплыл к окну субмарины, словно в свою очередь заинтересовавшись Эскарготом. Он мягко шлепнул по стеклу, и прилипший к одному из листьев пузырек, казалось, запрыгал по направлению к Эскарготу – очень медленно, растягиваясь при каждом прыжке, сплющиваясь при приземлении, а потом снова принимая первоначальную форму. Наконец он приблизился вплотную к стеклу, и Эскаргот обнаружил, что смотрит в крохотное личико человечка-невелички.

• Предыдущая
• 30/73
• Следующая