Вальсирующие, или Похождения чудаков - Блие Бертран - Страница 9

• Предыдущая
• 9/77
• Следующая

Для начала запихиваю тележку в «дофин». Мотор заводится с пятой попытки. Мы в ударе. Прекрасная стартовая площадка эта стоянка…

Тулуза осталась далеко позади. Мы едем по сельской местности. Перво-наперво Пьеро следует переодеть брюки. Сворачиваю на проселочную и въезжаю в густой кустарник. Становится довольно жарко. Нас крепко растрясло. «Дофин» так и скрипел и шипел. Словом, останавливаемся под тенью деревьев. С дороги нас никто не видит.

Вытаскиваю тележку, потом поглядываю на Пьеро, который с восторгом рассматривает высыпанные в траву покупки. На него приятно смотреть. Чувствуешь себя Дедом Морозом. Не хватает только елки, свечей и гирлянд.

– Скидывай брюки, – советую ему. – Со жратвой можно обождать.

И вот он уже раздевается. Забрасывает подальше вещички и совершенно голый под ярким солнцем с облегчением освобождает свой мочевой пузырь. Освобождается от страха, лекарств и всякой другой дряни.

– А если у меня больше никогда не встанет? – говорит он, ощупывая свою раковину из бинтов.

– Одевайся, – отвечаю. – Скоро опять будет прекрасно работать.

Тот натягивает новые брюки, рубашку, которую до него никто не носил. Говорю ему, что он выглядит потрясно. А он жует шоколад, пока я засовываю все в багажник. И мы снова выезжаем на дорогу. Никелированную тележку мы оставляем под деревьями. Она выглядит такой заброшенной посреди виноградников.

Пьеро насвистывает модную мелодию. Мы по-прежнему не знаем, куда ехать. Но все равно едем со скоростью 80 км/час. Единственное, что нам понятно, так это то, что солнце здорово жарит. Идеальная погода для экскурсий. Из деревенских церквей, мимо которых мы проезжаем, выходит приодетый по случаю народ.

– Похоже, мы выбрались из дерьма, – говорит Пьеро.

– Да, – отвечаю. – Похоже…

Но про себя я думал: «Если только не сваляем дурака».

Останавливаемся в какой-то дыре. Ищем приличное бистро, не слишком набитое людьми, словом, приятное. Наконец находим именно то, что нам надо: средневековую табачную лавку.

Входим. Никого. Даже за цинковой стойкой. Ничто не мешает стибрить пачку сигарет. Даже пса нет рядом. Полное запустение. Такая тишина, что слышен свист мчащихся по шоссе машин, набитых по случаю уик-энда детьми, пирожными и соломенными шляпами. Зато на другом конце зала есть обвитая вьюнком, нависшая над речкой терраска. Вот и прекрасно! Устраиваемся на ней, расслабившиеся, помолодевшие, довольные. Здорово оказаться в тени, ощутить влагу и тихий плеск воды.

А вот и хозяин, выставивший живот с фартуком. Увидев наши несколько необычные фигуры, он икает. Я же кладу на скатерть билет в десять косых, и он сразу расслабляется.

Обслуживают нас по-царски. Подают сыр, свинину, масло, рыбу. Мы все пожираем. Приближается полдень, как же отказать себе в хорошей выпивке!

Извините, что описываю все подробности, может быть, это негоже, хотя о жратве можно говорить сколько угодно. Просто хочу сказать: когда нам с Пьеро не мешают жить, мы тоже способны вкушать простые радости, никому не досаждая. Плохо, когда вдруг сталкиваешься с такими придурками, как тип с «ДС» или фараон из универсама, которые принимают вас за подонков и гладят против шерсти, вызывая дурное настроение. Такие придурки, однако, встречаются на каждом углу, и нам всегда от них достается.

Так вот о чем я хочу вас попросить: всякий раз, когда я стану рассказывать вам подробности нашей жуткой истории, вспоминайте эту идиллическую картинку: двое приятелей за столиком с цветами под крышей на пустой террасе слушают шепот речной воды. Нам было здорово хорошо и хотелось, чтобы это никогда не кончалось, чтобы было как можно меньше людей вокруг нас.

Но люди все равно оказываются где-то рядом, они идут по вашим следам, находят по запаху и наседают, словно не могут без вас жить, словно вы им необходимы, будто если мы пропадем, то все пойдет прахом. Даже такие, еще не совсем взрослые мудилы, как мы, с длинными, как у девчонок, волосами могут быть… только подумайте… совершенно необходимы им!

Хотите пример?

Мы начали дремать, калории сработали, что ли? И тут перед бистро тормозят два полицейских-мотоциклиста. Мощные машины, вроде «БМВ». С характерным треском. Даже не видя седоков, я представил себе, как они слезают с огромных сидений.

И вот входят эти зловещие птички, настоящее воронье. Пьеро просыпается с опозданием. Бледнеет и вскакивает:

– Сматываемся!

Хватаю его за руку, веду к реке погулять. А он только об одном думает – побыстрее куда-нибудь слинять.

– Не торопись, – говорю, всячески сдерживая, – старайся не хромать, иди спокойно, словно мы прогуливаемся.

Никакого эффекта! Он так и норовит побежать. Ему очень страшно. Он не принимает мою игру и все сильнее впивается в руку. А страх заражает. Я чувствую, как мотоциклисты сверлят глазами наши лопатки. Ни за какие коврижки не обернулся бы! Есть вещи, которых я не желаю видеть: например, двух преследующих фараонов, которые вытаскивают наручники. Может, они принимают нас за парочку влюбленных? Представляю себе их разговор: «Кто из них девка? Справа или слева?»

На берегу реки мы не были им видны. Для этого им пришлось бы забраться на террасу.

– Надо сматываться, – повторял Пьеро.

– Без паники, – говорю. – Они зашли выпить, только и всего. Знаешь, как жарко под касками!

– Скорее! – отвечает он.

Моя трепотня на него не действует. Даже наоборот. Я и сам себе перестаю верить. Весь мой оптимизм куда-то улетучился. И тут мы видим по другую сторону моста ферму, которая протягивает нам руки, а во дворе старенькую «2СВ».

На скотном дворе находилась одна бабешка. Когда я приставил к ней свою пушку, она завыла и побросала на землю семена. Куры в радости рассыпались кто куда.

– Быстро давай ключи от машины!

Пьеро уже уселся на переднем сиденье.

– На кухне, – бормочет женщина.

Я подталкиваю ее к дому. Входим. Воняет супом. Детишек отправляю подальше. Один из сопляков начинает реветь, ударившись о кастрюлю. Срываю с гвоздя ключи, бегу к машине, и мы поспешно отъезжаем. Но на этой малолитражке быстро не поедешь. Выбираемся со двора, разбрызгивая лужи, едва не наезжаем на шавку, сеем панику среди гусей, кур и уток и чуть не сбиваем с ног поросенка. В зеркальце вижу, как бабешка орет в телефон: «Мари-Клод, соедини меня с жандармами!» Проскальзываю между телегами и выезжаю на грязную дорогу, которая швыряет нам в морду всякую дрянь, ведь дворников нет. Все время меняю направление. Кажется, на сей раз снова выпутались. Правда, пришлось бросить набитый покупками «дофин» да еще купюру на десять тысяч, засунутую под тарелку. Дороговато по сравнению с тем, что мы получили взамен. Просто ужас, куда может завести аллергия! Меня буквально вывертывало при мысли, что мотоциклисты, возможно, заглянули просто выпить по кружке пива, рассказать хозяину о происшествиях на дорогах и зайти в сортир. Потом они снова влезут на свои здоровенные машины и помчатся вперед, не думая о нас! Только не говорите, что это игра! Теперь ведь к нам снова будет привлечено внимание: «Нападение на жену крестьянина с фермы». Жизнь и так не проста, а когда дрейфишь, становится все хуже. Одна глупость тянет за собой другую, в конце концов уже не можешь остановиться. Сами увидите, насколько я прав.

– Нам надо поскорее отделаться от этой развалюхи, – говорю, имея в виду малолитражку.

– Тогда нужно найти другую, – отвечает Пьеро. – И поскорее. Не то нас враз сцапают.

И мы тотчас принимаемся искать следующую тачку.

Могу дать хороший совет: не стоит красть машину средь бела дня. Это куда труднее, чем ночью. И во многом опаснее.

Допустим, некто следит за вами. Вы его не видите, но он следит, говорю вам. Тем более что у вас длинные волосы. У этого господина прекрасное зрение. А если он не видит, то слышит.

• Предыдущая
• 9/77
• Следующая