Бесстыдница (Эхо любви) - Блейк Дженнифер - Страница 2
- Предыдущая
- 2/76
- Следующая
— Не будь таким самоуверенным, — спокойно сказала она.
Едва заметная тень беспокойства пробежала по его лицу. Пытаясь скрыть тревогу, Кит рассмеялся и взялся за «магнум».
В ту же секунду Камми нацелилась коленом в его пах. Заметив это движение, он попытался уклониться от удара, но выпад был слишком стремителен. Застонав от пронзительной боли, Кит выпустил ее запястье и, согнувшись пополам, обеими руками схватился за ушибленное место.
Камми немедленно отскочила от него и бросилась бежать к своему «Кадиллаку».
Кит что-то закричал ей вслед. И уже через несколько секунд за ее спиной послышались его шаги — вначале прихрамывающие и спотыкающиеся, потом все более и более уверенные. Они звучно шлепали по грязи, и Камми поняла, что он совсем рядом. Собрав последние силы, она побежала еще быстрее. Холодный воздух обжигал горло, не хватало дыхания. Он вот-вот настигнет ее, и теперь уже не успеть добраться до машины. Оставался один-единственный выход.
Камми резко свернула в сторону и одним прыжком перемахнула через кювет. Оказавшись у кромки леса, она остановилась и, повернувшись лицом к догонявшему ее Киту, подняла пистолет. Еще мгновение, и он стал выплевывать пули, словно живое существо. Все ее тело сотрясалось от громовых выстрелов. Под ногами Кита заплясали струи грязи и воды. Он пронзительно закричал и, невольно отшатнувшись назад, упал на спину, растянувшись во весь рост на скользкой дороге. Камми не стала задерживаться, чтобы проверить, ранен он или нет. Она только повернулась и, наклонив голову, вбежала в лес.
Ветви вековых деревьев заповедника — мокрые, темные, спасительные — сомкнулись за ее спиной. Она пробиралась вперед, раздвигая их руками, и они, осыпав ее градом холодных капель, возвращались на место, закрывая позади нее свои ворота. Она слышала голос Кита, который звал ее вернуться, но не остановилась. Никогда больше она не позволит ему дотронуться до себя — ни его похоть, ни месть и, уж конечно, ни ярость не вернут ее. Она не будет принадлежать ему никогда. Никогда.
И снова она услышала хруст его шагов. А может быть, это были и не шаги вовсе, а ее собственное тяжелое хрипловатое дыхание, да гулкие удары сердца отдавались в ушах. Быстрее, еще быстрее, нельзя терять ни секунды!
С замужеством покончено! Бурное ликование захлестнуло все ее существо, внутри ее все кричало от радости. Может, хотя бы на этот раз Кит услышит ее крик.
Деревья… Они обступили ее со всех сторон. Статные высокие елки в длинных, доходящих до щиколоток колючих юбках. Кедры-шептуны до такой степени темные, что кажутся черными. Дрожащие клены с листьями, похожими на пронизанные кровеносными сосудами ладони, и корой, разрисованной серебряными узорами лишайника. Громадные душистые камедные деревья, источающие смолистый аромат. Упрямые старые дубы с шишковатыми наростами — могучие, раскидистые, сучковатые. Гикори, листья которых смотрят в небо, словно острые наконечники стрел, украшенные россыпью крохотных зеленых цветов.
Ветви, сплетаясь в вышине, заглушали неяркий свет сумерек, и все вокруг казалось однообразной зеленоватой туманностью. Куда ни глянь — стоит стена густой поросли молодых деревьев, диких трав и цветов, виноградных лоз и шиповника, сквозь которую невозможно ничего разглядеть.
Камми любила деревья с самого детства. Эта любовь передавалась в их роду по женской линии. Женщины семьи Гринли всегда проявляли самый живой интерес к всевозможным растениям, особенно к деревьям.
В первый раз маленькая Камми вошла в лес вместе со своей бабушкой. Старушка привела внучку в заповедник, который граничил с их земельным участком, чтобы познакомить ее с деревьями, как со своими добрыми друзьями.
Когда из несмышленого ребенка Камми превратилась в девчонку-сорванца, она, как и все дети ее возраста, обожала скакать на гибких палочках сассафраса, воображая себя лихой наездницей, пришпоривающей дикого пони. В часы, когда ей хотелось почитать в тишине или просто побыть одной, девочка убегала в укромное, только ей известное место на холме, окруженное высокими соснами. А иногда, когда никто не видел, она прижималась к коре лаврового дерева или ясеня, дуба или сосны и вслушивалась, как в их стволах течет жизнь.
Прежде она никогда не терялась в лесу.
Наконец Камми остановилась, чтобы перевести дыхание, и напрягла слух. Кит больше не преследовал ее. Вокруг были деревья — угрюмые, молчаливые и пугающе одинаковые. Порыв холодного ветра промчался по их верхушкам, зашелестев листьями. Камми вздрогнула, зябко поежилась и, обхватив руками плечи, облепленные мокрым шелком, снова оглянулась вокруг. Где-то в подсознании шевельнулось мрачное предчувствие — она не имела ни малейшего представления, как вернуться на дорогу и где искать теперь свою машину.
Ну разве это не предательство? Лес, который она так любила, решил обмануть ее, совсем как тот мужчина, который был ее мужем.
Разумеется, эта мысль была нелепой: лесной массив заповедника занимал более тридцати тысяч акров, а Камми никогда не отваживалась отходить далеко от заднего крыльца своего дома, да и не было в этом никакой необходимости.
Заповедник раскинулся почти на весь приход. Он окружал бумажную фабрику и подступал к окраинам городка Гринли. Вполне возможно, что от того места, где сейчас находилась Камми, было всего несколько миль до ее дома, если идти по дороге, а если напрямик через лес, то не больше двух-трех, а может быть, и того меньше. Если бы кто-то подсказал ей, в каком направлении двигаться, она бы вышла прямо к заднему крыльцу своего дома. Камми знала, что по заповеднику петляло несколько пересекающихся друг с другом дорог и было разбросано немного домишек. Если пойти на юго-восток, то непременно попадешь на какую-нибудь из дорог. Возможно даже, что ей повезет — кто-то будет проезжать мимо и захватит ее с собой.
Тем временем тени под деревьями стали превращаться из серых в черные, и Камми совсем растерялась. Как теперь определить, где север, а где юг? Если же пойти наудачу, то это скорее всего обернется тем, что она будет кружить по лесу, пока не собьется с ног. Наверное, самым разумным было бы остаться здесь, на этом месте, дождаться утра, а когда станет светло, попытаться как-то сориентироваться. Однако перспектива провести ночь в дремучем лесу показалась девушке не слишком заманчивой, и Камми снова пошла вперед.
Плющи и кусты шиповника так и норовили вцепиться в ткань ее кофточки своими колючками и страшно затрудняли передвижение. Промокшие насквозь джинсы стали противно-липкими, и сочившаяся из них вода заливалась в туфли. Тонкая струйка холодного дождя стекала с перехваченных шнурком волос прямо на спину.
Замерзшая, измученная; Камми поскользнулась на мокрых корнях какого-то дерева и, зацепившись за ветку дикого винограда, которая тут же обвила ее щиколотку, упала. «Магнум» выскочил из ее руки, словно только и ждал этого момента. Она принялась искать его в густых зарослях кустарника, ветки которого стелились по земле, путаясь в сухой прошлогодней траве и рыжих сосновых иголках, но найти его в сгущавшейся темноте так и не смогла. Пистолет был потерян.
Камми уже почти ничего не видела во мраке надвигавшейся ночи, но упрямо продолжала идти. Становилось все холоднее. Ледяной озноб время от времени сотрясал ее разгоряченное от напряжения тело. Но останавливаться нельзя, надо добраться до дома. Никто не знал, куда она отправилась, и никто не имел понятия, где ее искать.
Стиснув зубы, Камми упорно пробиралась вперед и вдруг встала как вкопанная, как будто перед ней возник невидимый барьер. Кто-то наблюдал за ней. Она почувствовала это инстинктивно, всем своим существом ощутив чье-то присутствие.
Камми медленно повернула голову, вглядываясь в кромешную темноту, но абсолютно ничего не заметила — ни малейшего движения, ни звука. И все же она была уверена, что не ошиблась. Кто-то — дикое животное или сам дьявол в человеческом обличье — все ближе подкрадывался к ней. Страх сковал девушку. При обычных обстоятельствах она не была ни мнительной, ни суеверной, но то, что происходило сейчас, вряд ли можно было назвать обычными обстоятельствами.
- Предыдущая
- 2/76
- Следующая
