Милость богов - Яновская Ольга - Страница 31
- Предыдущая
- 31/59
- Следующая
Небольшая чистая комната с кроватью пришлась ему по вкусу. Матрац и подушка благоухали свежестью, одеяло оказалось лёгким, но тёплым, что в жаркую летнюю погоду не слишком-то и нужно.
Окно в комнате наёмника выходило во внутренний двор, пустой и серый, как опускающиеся сумерки. Делать было нечего, и Марк вспоминал проведенный день.
Из комнаты хозяина послышался странный звук. Наёмник прислушался, пытаясь определить, что происходит. Тишина. Тогда Марк подошёл к двери, ведущей в хозяйскую спальню, и взялся за ручку. Дверь с готовностью отворилась на хорошо смазанных петлях. Темнота в комнате сначала показалась ему непроглядной, но вот проступили очертания кровати: нависший балдахин казался чудовищем, склонившимся над жертвой. Через прорези в наглухо закрытых ставнях еле-еле проникали вечерние сумерки и растекались по полу, как пролитое молоко. Тусклый луч света падал на лицо молодого человека. Марк подошёл ближе и пригляделся. Хозяин то ли крепко спал, то ли находился по ту сторону снов.
«М-да. Надо порасспросить горбуна».
Тот отыскался в небольшой комнатке, более подходящей для прислуги, чем для опекуна хозяина дома. Окна отсутствовали, из всей мебели только-то и был добротный круглый стол, но он почти скрылся под грудой бумаг. В свете оплывающей свечи Стефан что-то быстро писал, да так увлёкся, что не услышал, как вошёл Марк.
Наёмник легонько постучал костяшками пальцев о дверь.
– Чего надо? – грубо спросил горбун, торопливо накрывая исписанные листки чистыми.
– Я хотел бы больше узнать о моём хозяине.
– Зачем?
– Чтобы охранять человека, я должен знать почти все о нём самом, о его привычках, интересах.
– Интересы... – Стефан усмехнулся. – Ты их уже видел, точнее обонял. Ну да ладно, кое-что могу рассказать.
Горбун жестом пригласил наёмника сесть на свободный от бумаг стул.
Марк сел и приготовился слушать.
– Остался год, даже меньше, до срока, когда Сайлос переступит порог совершеннолетия, и я наконец смогу отдохнуть. – В голосе горбуна послышалось облегчение. – Однако я сильно сомневаюсь, что он сможет вести дела. Ты уже понял, что привлекает этого бездельника. Он не знает даже, с какой стороны у корабля корма. Какой из него владелец верфи? – Управляющий раздражённо отбросил перо, которым писал и которое всё ещё вертел в руке. – Вот я и решил, что пора бы этому повесе побывать на корабле, посмотреть что да как. Может, и от своего пристрастия избавится. Глядишь, и толк выйдет.
Марк сильно сомневался в успехе подобного начинания, но его дело маленькое, был бы хозяин жив, а об остальном пускай другие думают.
– Через три дня рано утром мы отправляемся в плавание, – продолжал Стефан. – Я получил выгодное предложение, один наш корабль наняли для перевозки груза зерна и кое-каких продуктов в Соединённые Королевства. Может, слышал, земля там бедная, неплодородная, а в этом году и вовсе ни капли дождя не выпало за всё лето, если что и взошло на полях – всё выгорело. Ну, ступай, не мешай мне работать.
– А хозяин знает о ваших планах?
Горбун даже головы не поднял, снова склонившись над бумагами.
– Кто его спрашивать станет? – Голос его стал властным.
Марк мысленно хмыкнул и направился к двери. На пороге задержался, ещё одна мысль не давала покоя.
– А почему меня так радушно принимают слуги?
Горбун удивленно поглядел на него, и Марк поспешил объяснить:
– Я не жалуюсь, просто обычно наёмников боятся...
Стефан расплылся в довольной ухмылке.
– Птица ты редкая, необычная. – Горбун замялся. – К тому же, из мужчин в этом доме только я, твой хозяин и конюх...
Марк поднялся к себе и сладко растянулся на кровати. «Что ни говори, но странные эти горожане...»
От мыслей его оторвал стук в комнате хозяина, словно кто-то громко топал.
«Пляшет он там, что ли?»
Марк вскочил с кровати и в два прыжка оказался в комнате хозяина, дверь бухнула о стену. Сайлос успел надеть штаны и заправить в них тонкую полотняную рубаху, а теперь натягивал сапоги и усиленно топал, неуклюже впихивая ногу. Марк про себя вздохнул: «Проспался хозяин, теперь отправляется за ночными огнями, искать приключений на то самое место, на котором сидят».
Наконец, Сайлос справился. Неуверенным шагом прошёл мимо наёмника, даже не взглянув на него.
«Да, нескучно будет», – подумал Марк и поплелся вслед за ночным гулякой. Служба началась.
В каждом городе есть такие кварталы, куда после наступления ночи стараются не забредать, а жители закрывают ставни, проверяют крепость замков и не высунут носа даже на крики.
Хозяин, выйдя из дома, обогнул кварталы ремесленников и корчмарей и направился прямиком в трущобы. Как и в любом городе, такие места не отличались ни гостеприимством, ни безопасностью.
Но Сайлос шагал по тёмной улице так спокойно, словно по своему дому, насквозь знакомому и безопасному. Улица же не располагала к подобной беспечности.
Марк неслышной тенью следовал за ним, чутко прислушиваясь к окружающим звукам. Но всё было тихо.
Наёмник издали заслышал шум веселящихся людей, где-то недалеко находилась корчма, но, учитывая место её расположения, туда явно не заходили добропорядочные люди.
Обогнув пьяного гуляку, заснувшего прямо в луже, хозяин оказался перед крепким двухэтажным домом. Из распахнутых настежь ставен лился яркий свет, слышались песни и стук кружек.
Сайлос обернулся, поискал глазами наёмника.
– Останься здесь, – приказал он Марку. – Не позорь меня перед порядочной публикой. Только сторожевого пса мне там не хватало. – И вошёл в корчму.
Марк встал возле дерева, так, чтобы видеть все, что происходит в доме, через окно, и стал наблюдать.
Никаких неожиданностей не происходило, хозяин чинно сидел за столом, рядом расположилась разношерстная публика, кто-то задумчиво потягивал вино из своей кружки, кто-то пьяно доказывал соседу, за что тот заслуживает нахлобучки, а некоторые попросту глотали содержимое кружек, одну за другой, напиваясь до полного забытья. «Закусывать тут, видимо, не принято», – отметил Марк, не увидев на столах мало-мальски подходящую закуску, хлеб и сыр в расчет не принимались.
На дереве хрустнула ветка, вспорхнул воробей, недовольно чирикая. Марк насторожился. Тишина.
Между тем в корчме шумели больше обычного. Кто-то закричал, и что-то с силой ударилось то ли об пол, то ли об стену.
«Так, началось, – подумал наёмник. – Ни одна хорошая пирушка не обходится без веселого мордобоя. Это лучший повод размяться и продолжить пировать в приятном обществе».
Марк так и не смог понять, почему за пределами школы боевое искусство, воспетое не одним поколением предков, служит для развлечения и потехи. Единственное, что приходило на ум: «Эти люди просто не умеют драться».
Марк кинулся к двери. Та распахнулась настежь от хорошего пинка, и в следующий момент над головой Марка пролетела тяжеленная лавка, рухнула на землю, подняв тучу пыли, и замерла около соседней стены. Крепкая, однако, мебель. Видимо делалась в расчете на такие полёты.
А в самой корчме веселье было в самом разгаре. Хозяин Марка принимал в нём самое активное участие. Парень схватил ближайший табурет и принялся махать им направо и налево. Очень быстро вокруг него образовалось свободное пространство: некоторые посетители по неосторожности или невниманию угодили под удар и теперь мирно лежали у его ног.
«Надо вытаскивать хозяина, так долго продолжаться не может. Найдется другой такой же – с табуретом». – Марк вломился в толпу, как медведь в кусты, прокладывая дорогу кулаками и мечом в ножнах, орудуя им, как палицей. Не слишком благородно в отношении такого оружия, но не рубить же пьянь!
Добравшись, наёмник уклонился от табурета и, схватив хозяина за шиворот, поволок к выходу. Тот начал было кричать что-то воинственное, но быстро обмяк, утратив боевой пыл, и позволил вытащить себя на улицу.
– Отпусти. – Голос Сайлоса прозвучал вполне осмысленно и спокойно. Марк смерил взглядом расстояние до корчмы и разжал руки. Хозяину не грозили ни вылетевшая мебель, ни пьяные выходки веселящихся посетителей. Сайлос недовольно посмотрел на наёмника, немного постоял и снова куда-то направился.
- Предыдущая
- 31/59
- Следующая
