О пропозициях - Рассел Бертран Артур Уильям - Страница 8

Я буду различать пропозицию, выраженную в словах, как 'словесную пропозицию' ['world-proposition'], и пропозицию, состоящую из образов, как 'образную пропозицию' ['image-proposition']. Как общее правило, словесная пропозиция 'обозначает' образную пропозицию; последнее относится к случаю с ложными пропозициями точно так же, как и к случаю с истинными, поскольку образные пропозиции так же способны ко лжи, как и словесные пропозиции1 . Я не буду говорить о факте, который делает пропозицию истинной или ложной, как о её 'значении', поскольку такое употребление привело бы к путанице в случае лжи. Я буду говорить об отношении пропозиции к факту, который делает ее истинной или ложной, как о её 'объективном референте', или просто её 'референте'. Но это не будет занимать нас до следующего раздела.

Соответствие словесных пропозиций и образных пропозиций, как правило, ни в коей мере не является точным или простым. Форма слов, если она не искусственно сконструирована, обычно выражает не только содержание пропозиции, но также и то, что может быть названо 'пропозициональной установкой' - воспоминание, ожидание, желание и т.д. Эти установки не образуют часть пропозиции, т.е. содержание того, в чём убеждены, когда мы убеждены, или содержание желаемого, когда мы желаем.

Проиллюстрируем содержание убеждения на примере. Предположим, я убеждён, но не в словах, что 'будет дождь'. Что происхо

1Существуют, однако, ограничения на параллелизм, обусловленные тем, что слова к тому же часто выражают то, что относится к природе убеждения, точно так же, как и то, что относится к содержанию. Мы как раз имели пример этому в случае оттенков; другой пример будет рассматриваться позднее в отношении отрицания.

дит? (1) Образы, скажем, визуального явления дождя, ощущение сырости, стук дождевых капель, взаимосвязаны примерно так, как были бы взаимосвязаны ощущения, если бы был дождь, т.е. имеется комплексный факт, составленный из образов, обладающий структурой, аналогичной структуре объективного факта, который делал бы убеждение истинным. (2) Имеется ожидание, т.е. та форма убеждения, которая отсылает к будущему; вскоре мы это рассмотрим. (3) Имеется отношение между' (1) и (2), позволяющее нам сказать, что (1) есть то. 'что ожидается'. Это отношение также требует исследования.

Наиболее важная вещь относительно пропозиции заключается в том. что независимо, состоит ли она из образов или из слов, что бы ни случилось, она представляет собой действительный факт, имеющий определённую аналогию структуры - исследуемую далее - с фактом, делающим её истинной или ложной. Словесная пропозиция, если не вдаваться в тонкости, 'обозначает' соответствующую образную пропозицию, и образная пропозиция имеет объективный референт, зависящий от значения составляющих её образов.

(2) Убеждение. - Мы переходим теперь к вопросу о том, что же действительно конституирует убеждение, в противоположность вопросу о содержании убеждения.

'Каждый, - говорит Уильям Джеймс, - знает разницу между воображением вещи и убеждением в её существовании, между предположением пропозиции и согласием с её истинностью ... По своей внутренней природе убеждение, или чувство реальности, является. разновидностью чувства наиболее родственного эмоциям, чем что-либо ещё'1.

В главном этот взгляд, по-видимому, неизбежен. Когда мы убеждены в пропозиции, мы обладаем определённым чувством, относящимся к содержанию пропозиции таким способом, который описывается как 'убеждение в данной пропозиции'. Но я думаю, что различные разнообразные чувства объединяются под одним словом 'убеждение', и что нет какого-либо одного чувства, которое по преимуществу является убеждением.

Однако до того, как мы начнём анализировать убеждение, необходимо рассмотреть теорию, которая, защищается ли она явно или же нет, по-видимому, неявно содержится в прагматизме и способна, в случае истинности, предоставить сильный аргумент в пользу этой философии. Согласно данной теории - за которую я не могу нести какую-то авторскую ответственность - нет единственно

1Psychology. том II, глава XXI, стр.283. Курсив Джеймса.

го обстоятельства, которое можно описать как 'убеждение в пропозиции', но убеждение заключается просто в случайной действенности. Некоторые идеи подвигают нас к действию, другие - нет; о тех. которые подвигают нас к действию, говорится как о идеях, в которых 'убеждены'. Бихевиорист, отрицающий образы, должен будет идти даже дальше и вообще отрицать образные пропозиции. Для него, я полагаю, убеждение будет подобно силе в физике, воображаемой фиктивной причиной последовательности действий. Животное, желающее А (каков бы ни был бихевиористский смысл 'желания'), переходит к попытке осуществить В, мы тогда говорим, что животное "убеждено', что В подразумевается посредством А. Последнее есть просто способ объединения определённого множества актов и не репрезентирует какое-либо единственное обстоятельство в животном. Но этот взгляд, что бы не было сказано в его пользу там, где рассматривается животное, осуждается в отношении человеческих существ при допущении образов. При допущении образов становится невозможным отрицать, что образные пропозиции встречаются у людей, и ясно, что убеждение особо имеет дело с пропозициями, при условии, что пропозиции имеют место. И если это принять, мы не можем провести различие между пропозицией, в которой убеждены, и пропозицией, просто рассматриваемой, состоящей только в присутствии или отсутствии случайной действенности. Если мы соблюдаем максиму 'одинаковая причина, одинаковое действие', мы должны придерживаться того, что если пропозиция, в которой убеждены, имеет действие, отличное от действия той же самой пропозиции, просто рассматриваемой, должно быть некоторое внутреннее различие между убеждением и рассмотрением. Факт, что убеждение не действует на нас так, как рассмотрение, удостоверяет в некотором внутреннем различии между двумя феноменами, даже когда рассматриваемая пропозиция является одной и той же в обоих случаях1. Последнее возражение, по-видимому, фатально для установленной выше точки зрения, основанной на случайной действенности, хотя я считаю, что кое-какая истина предполагается данной точкой зрения.

Мне кажется, что имеются различные чувства, которые могут придаваться пропозиции, одно из которых конституирует убеждение. Из них я привёл бы в пример воспоминание, ожидание и простое вневременное согласие. Существуют ли другие, я не знаю. Воспоминание для своей истинности требует, чтобы объективный коррелят пропозиции был в прошлом, ожидание - чтобы он был в

1Ср.: Brentano, Psychologie vom empinschen standpunkte (Leipzig, 1874), стр.268. (Критика: Bain, The Emotions and the Will.)

будущем, тогда как для простого согласия не требуется какого-либо особого временного отношения убеждения к объективному корреляту. Дизъюнкция и импликация, возможно, могут затрагивать другие виды чувства убеждения. Главное значение этих различных чувств с нашей точки зрения покоится на затруднении, которое они создают при переводе феноменов убеждения в слова. По-видимому, оттенок полагает временное отношение в содержание того, в чём убеждены, тогда как, если рассмотренная выше теория верна, оттенок первично включается в природу чувства убеждения. Однако возможно, что можно упростить наше обсуждение, ограничиваясь простым согласием, поскольку несомненно возможно согласие с пропозицией, рассматривающей прошлое или будущее, как противоположное её воспоминанию или ожиданию.

Если мы на самом деле правы, когда человек обладает не выраженным в словах убеждением, которое конституируется чувством согласия, происходит следующее: (а) мы имеем пропозицию, состоящую из взаимосвязанных образов и, возможно, частично из ощущений; (в) у нас есть чувство согласия; (с) у нас есть действительно имеющее место отношение между чувством согласия и пропозицией такое, которое выражается, когда говорят, что это пропозиция, с которой согласны. Для других форм убеждения мы должны только подставить вместо согласия другие чувства.